газонные всходы и раскидывая мусор, оставленный нерадивыми прохожими.
За спиной раздался нервный вздох. Сашка развернул Соню вместе с креслом и присел на корточки, взяв холодные ладошки в свои:
— Ты уверена, что хочешь этого?
Она наклонилась, прикоснулась своим лбом к его и прошептала серьёзно:
— Я сделала свой выбор.
Вырез лёгкого платья приоткрыл соблазнительную грудь, но Сашке было не до созерцания.
— Тогда что происходит? На тебе лица нет!
— Совсем? — она хотела пошутить, но трещинки страха покрыли сапфировую радужку, и губы прошептали: — Саш, я боюсь.
— Почему? Всё продумано и подготовлено.
— Потому что знаю, что всё может пойти не так. Но ты ведь не дашь меня убить?
Он убрал волосы с её лица и улыбнулся:
— Такого удовольствия я им не доставлю. Я люблю тебя. Слышишь? Даже если не придётся избежать ударной волны, всё равно всё будет хорошо. Ты мне веришь?
Но Соня не успела ответить, и Сашке пришлось подняться, потому что в кабинет бесцеремонно вошли трое мужчин, одного из которых Сафронову хотелось видеть не здесь, а в более тихом месте, под грудой венков и с траурными лентами.
Олег на мгновение застыл, увидев сплетённые на груди руки и рельеф мышц, в которые впивались короткие рукава рубашки. Но ответил подобием улыбки на Сашкину ухмылку и взял себя в руки.
Гости уселись за стол переговоров и первым начал, не муж Сони, а его брат Игорь, такой же субтильный, но более уверенный.
— Я думаю, не будем церемониться, а перейдём сразу к делу, — он кивнул в сторону пожилого мужчины, грузно усевшегося напротив и представил, — Это наш нотариус. Приступим?
Соня толкнула папку в его сторону и язвительно усмехнулась:
— А ты, Игорь, разве умеешь церемониться?
Мужчина ответил надменной ухмылкой, поймал пасс и нарочито громко щёлкнул резинкой, достав стопку документов:
— Знаешь, Сонь, когда вершишь правосудие, не до таких мелочей.
— Быть судьёй, не значит быть правым. В твоём случае, так уж точно. Но я согласна. Лучше закончить всё побыстрее. Где медицинские заключения?
Олег открыл портфель, который держал на коленях, достал медицинскую карту, несколько цветных справок с водяными знаками и молча положил перед собой на стол, не сводя глаз с брата, который стал изучать содержимое документов.
Но минутную тишину прервала Ксюша. Девушка аккуратно внесла поднос с чашками, поставила кофе перед Соней, нотариусом и уже собралась угостить ароматным напитком Игоря. Но керамическое блюдце скользнуло по накренившейся металлической поверхности, резко остановилось о бортик разноса и выбросило за его край кофейную чашку, предназначенную Олегу.
Керамика плюнула горячую жидкость на белое поло судьи и с чувством исполненного долга, звонко брякнулась на пол, разлетевшись на осколки.
Мужчина бросил стопку документов на стол, подскочил, выругался, попытался отряхнуться, но ароматный напиток уже вовсю проник в ткань, и попытки ахающей девушки, совершившей столь неловкий поступок, помочь бедолаге, привели к тому, что бурые пятна распространились на ширинку голубых брюк.
Всё произошло так быстро и неожиданно, что внесло сумятицу в деловое общение. Потому что владелец белого поло начал орать на секретаршу, которая замерла, испуганно хлопая ресничками и прижимая к пышному бюсту поднос.
Сашка поймал обернувшийся сапфировый взгляд и напустил на себя «братка»:
— Слышь, плюгавый, хлеборезку закрой и отстань от девочки. А ты, милая, иди, и ушки прикрой, чтобы не слушать, как нехороший дядька перхлоратом плюётся.
Ксюша быстро исчезла за дверью, а Игорь угрожающе посмотрела на Сашку:
— А ты, быдло, чего тут раскудахтался?
— Кудахчешь ты, петушара. А я предупреждаю. Хвост прижми и сядь, а то харизму на личность натяну и в сортире смою.
— А ты вообще, в курсе, кто я такой? Да я тебя, уркагана, одним щелчком пальца на нары верну!
— А клешню сломать не боишься, ушлёпок?
И вид мужчин, злобно настроенных и медленно двигающихся навстречу друг к другу, испугал не только нотариуса, но и Олега, который нервно перебирал пальцами по портфелю и косился в сторону Сашки.
Соня резко встала, со всей силы хлопнула по столу и закричала:
— Хватит! Устроили тут балаган! Если мы сейчас же не подпишем акты, то я уйду! Ясно? И плевать мне на всё!
И её неожиданный выпад подействовал.
Олег, вошедший в кабинет никем, через пять минут стал владельцем строительной компании. Нотариус, подтвердив законность совершённых действий подписью и печатью, нервно вытер лоб платком и поспешил удалиться, сославшись на занятость.
А Соня впихнула в сумку свои документы, демонстративно кинула на залитый солнцем стол ключи от кабинета, и вышла в распахнутую Сашкой дверь, оставив новоиспечённых владельцев праздновать победу.
Хрупкая фигурка стремглав достигла лестницы, так же быстро спустилась в холл и выбежала на улицу, чуть не оставив подол лёгкого платья в двери.
Сашка хотел остановиться у стойки регистрации, чтобы перекинуться парой слов с охранником, но лишь кивнул приветственно и рванул следом.
Глава 30
Соня стояла у машины, прижав ладошки к губам и восхищённо смотрела на капот, глянец которого был покрыт белыми лилиями:
— Ой, мамочки, что это? Саш, что это? Это мне? А зачем столько много?
Он обнял её и пожал плечами:
— Я подумал, что на месяц нашего знакомства мусор будет уже не так эффектно смотреться.
— Месяц? — она вскинула голову, чмокнула его в щёку и сапфировый взгляд заискрился счастьем, смутившись. — Саш, спасибо! А я забыла.
— Я и не сомневался. Поэтому надеюсь на солидную компенсацию, — серый взгляд оценил безлюдную парковку, губы нашли то, о чём мечтали столько дней, а ладонь скользнула вниз по спине.
Но Соня выскользнула из объятий и стала быстренько собирать цветы в букет, прыснув от смеха: — Это мы ещё посмотрим, кто и кому компенсировать будет! Но сейчас давай уедем быстрее. — Она положила цветы на заднее сиденье, захлопнула дверь и посмотрела с тревожной мольбой: —Пожалуйста! Я очень прошу.
«Белый крейсер» выехал с парковки и рванул по проспекту, а Соня закрыла лицо ладошками и замахала головой из стороны в сторону, прерывисто вдыхая.
— Ты в порядке?
— Саш, ты не представляешь, как мне было страшно. Я поверить не могу, что всё закончилось.
— Похоже, получилось даже лучше, чем ты ожидала? Давай, колись уже. А то меня любопытство разбирает.
Она шумно выдохнула, опустила руки и улыбнулась, пожав плечами: — Да, собственно, рассказывать нечего. Ты
