которая раньше делала его злом и преступлением? Она отменена законом или постановлением государственных органов? Нет, это невозможно. Бюрократия не отменяет суть вещей.
Я стал в конце очереди и приготовился ждать. Было самое утро, и я не ожидал, что очередь будет настолько длинной: видимо, я пришел сразу за организованной группой туристов.
Тут мне открылась еще одна интересная деталь: играть в казино в самой стране было запрещено, но возить организованные группы в казино за границу – пожалуйста. Мне это виделось искажением сути вещей. Зло и добро, хорошее и плохое, добродетель и преступление в этом мире определялись формальностями и бюрократией, а разве в этом есть смысл? Какая-то насмешка над реальностью, над сутью добра и зла.
Очередь не успела продвинуться дальше и на сантиметр, как я увидел офицера пограничной службы, который с улыбкой шел мне навстречу. Он помахал рукой и указал на закрытую стойку паспортного контроля. Я пошел за ним. Офицер сел за стойку, взял мой паспорт и поставил выездной штамп. Сегодня мне везло. Я поблагодарил офицера и пошел дальше – получать въездную визу.
Визы для въезда в страну, в которую я направлялся, были обязательными, но их получение было чистой формальностью – просто платишь нужную сумму денег и все. Обычный способ пополнить государственную казну. Но не только. Вокруг получения виз строился один из местных обманов, которых с той стороны границы было хоть отбавляй. Бедность и коррупция там шли единым строем.
Дорога на нейтральной зоне была разбитой, грязной, усеянной мусором. Вдали виднелось казино, роскошное и богатое, что сильно контрастировало с окружающим пространством. Я загляделся на казино и чуть было не прошел через границу, забыв получить визу. К счастью, меня окликнул местный офицер. Я спохватился и посмотрел в сторону, в которую он мне указывал рукой. Там находился местный офис паспортного контроля. Я зашел в здание.
Снаружи офис выглядел более менее аккуратно, но внутри было темно и неуютно. Вполне возможно, что сделано это было специально – чтобы гости чувствовали себя некомфортно. Я подошел к окну паспортного контроля. Вверху, над окном, висела табличка с ценами за разные типы виз. Внизу, на обычном листе бумаги, прикрепленном к стеклу, шариковой ручкой были выведены другие цены, более высокие.
Я протянул в окно паспорт и правильную сумму денег, столько, сколько было указано в табличке над окном. Офицер по другую сторону окна безразлично взял паспорт, пересчитал купюры и все так же безразлично указал на завышенную цену, прикрепленную на листе бумаги к окну. Я отрицательно покачал головой и тоже указал пальцем, но вверх, на правильную цену.
Офицер показал мне жестом, чтобы я отошел в сторону и подождал на одном из стульев в холле, сбоку. Я отошел и сел на стул. Через пять минут в офис зашел высоченный, метра под два, офицер. Это был местный начальник. Я знал этого человека. Каждый раз, когда я проходил через границу в этом месте и отказывался платить завышенную цену, меня просили подождать в сторонке. Затем приходил этот самый офицер-гигант, смотрел на меня и давал добро своим подчиненным – пусть платит столько, сколько хочет. Один раз мы даже перекинулись с ним парой слов – он был очень дружелюбен и все время во время разговора улыбался.
Все тот же рутинный алгоритм действий произошел и в этот раз. Начальник зашел в офис, офицер в окне паспортного контроля что-то сказал ему и показал на меня пальцем, начальник посмотрел на меня, кивнул офицеру и ушел. После этого, минут через пять, офицер меня подозвал. Я подошел к окну, взял паспорт с готовой визой и пошел в следующее здание. Там все было еще проще: заполняешь какую-то анкету, которую никто не проверяет, получаешь въездой штамп и вуаля – добро пожаловать!
На выходе из пункта пропуска неуемного путника ждет еще один сюрприз. У дороги рядом с пограничным пунктом стоит новенький автобус, на котором написано модное и стильное слово “Шаттл”. Рядом с шаттлом стоит улыбающийся парень в форме и с бейджем. Парень приглашает вас в бесплатный шаттл, который затем отправляется на автобусную станцию в восьми километрах от города. Далее, на автобусной станции вы покупаете билет в нужную сторону и просто ждете свой автобус. Очень удобно!
Загвоздка лишь в том, что в стране в общем-то нет автобусных вокзалов, автобусы как правило отправляются прямо из офиса конкретной компании, в которой вы покупаете билет. Соответственно, автобусы разных компаний отправляются из разных офисов. Такие офисы расположены в удобных местах, в центре городов. Транспорта в стране немного, пробки редки, поэтому автобусы без каких-либо преград заезжают в центр и из центра.
Здесь же имелась целая автобусная станция, да еще и в восьми километрах от города. Суть была такова: на автобусной станции, к которой вас вез автобус, все билеты были в два раза дороже, чем в городе. Выбраться же, поняв, что вас по большому счету обманули, вы не могли – шаттлы возили пассажиров только в одну сторону, в обратную – ехали пустыми, а таксисты, если вы их сможете на этом автовокзале найти, запросят опять же двойную цену. Поэтому туристам, попавшим на автовокзал, не оставалось ничего, кроме как заплатить за билет двойную стоимость. Большинство, впрочем, вряд ли понимало, что их обманули.
Подобная схема была абсолютно законна, и в общем-то организована она была на государственном уровне. Называлось это чем-то вроде “создания благоприятных условий для иностранных туристов”. Объяснение было таким: вместо того, чтобы турист бегал по городу и искал офисы автобусных компаний, его бесплатно доставляли на удобный автовокзал, где ему предоставлялся достойный такого важного гостя уровень сервиса. Звучит неплохо, если бы не определенные нюансы…
Вот и я, выходя из пункта пропуска, увидел те самые шаттлы и улыбающегося работника с бейджем, который приглашал меня внутрь. Я рассмеялся и отрицательно покачал головой, мол, нет, спасибо, я как-нибудь сам. Работник, впрочем, не настаивал.
Пройдя мимо шаттла, я пересек небольшую, старую, грязную и разбитую площадь с чем-то, что когда-то было фонтаном в центре нее, и пошел по центральной дороге города к офису автобусной компании, которая мне была нужна. Проходя мимо фонтана, я заметил сидящую на его краю женщину, в потрепанной одежде и то ли задумчиво, то ли опустошенно смотрящую вдаль.
Людей, подобных этой женщине, в стране можно было встретить довольно часто. Сначала они меня пугали, потом мне их стало жаль: сидят без дела, грустные, подавленные что ли… Потом я начал их понимать –
