– Да. Сейчас я в порядке.
– Надеюсь, Алка тоже, – пробормотала Матвей. – Она на седьмом месяце, вдруг роды начнутся?
– Давай не будем паниковать. Мы должны сохранять хладнокровие, ведь вся надежда Алки на нас.
– Да, беру себя в руки. – Рената встряхнулась. – Тем более нам сейчас с перепуганной дочкой разговаривать, успокаивать ее. Мы почти приехали.
Через пять минут они уже заходили в квартиру Алки. В ней было очень уютно. Хороший ремонт, добротная мебель, везде цветы и милые аксессуары для дома. Чистота, порядок, хоть в доме собака – неугомонный бигль по кличке Боннита-Бонни. Дочка Мелкой Лене тоже понравилась. Приятная, скромная, похожая на маму в юности, но без романтической поволоки в глазах. В них только едва сдерживаемые слезы.
– Мама пошла в магазин за острыми чипсами, – стала рассказывать Катюша. – Раньше эту дрянь не ела, она сластена, а сейчас постоянно их уплетает. И носится как оглашенная. Не сидится ей на месте. Поэтому я не удивилась, когда она на ночь глядя из дома ушла. Обычно она с Бонни перед сном гуляла, но та сегодня уже набегалась, больше не захотела выходить…
– Когда ты хватилась матери?
– Через полчаса где-то. Думала, она уже вернулась, просто я не услышала, потому что в наушниках сидела. Магазинчик, где можно чипсов купить, в подвале соседнего дома.
– Когда ты поняла, что мамы нет, пошла ее искать?
– Сначала позвонила. Но телефон дома оказался. У мамы новый бзик, она считает, что сотовый вредит ребенку. По минимуму его использует. – Катюша начала терять контроль над собой. Ее губы затряслись, из глаз полились слезы. Но она сдержала плач. Вот что значит спортивная закалка! – В общем, я пошла ее искать. Мы дошли до магазина, я спросила, была ли мама у них. Мне ответили, да. Купила чипсов. Когда я вернулась, обнаружила на коврике у двери это, – и достала из кармана домашних шортиков фигурку олимпийского мишки.
– Когда выходила из квартиры, его не было?
– Не знаю. Я торопилась и не смотрела под ноги. – Катюша схватила Бонни, которая прыгала, намереваясь вцепиться зубами в кисточку на поясном шнурке, затолкала собаку в другую комнату и захлопнула перед ее носом дверь. Бигль, судя по всему, был не из тех чувствительных питомцев, что проникаются настроением хозяев. – Я стала обзванивать больницы… Но мне ответили только в двух, и туда мама не поступала. Тогда я вас набрала. Что мне делать, тетя Рената?
– Постараться успокоиться. Понимаю, сложно. Но ты попробуй. Валерианки выпей или дыхательную гимнастику сделай. Лена, если что, инструктор по йоге, она научит.
– Спасибо, не нужно. Я умею брать эмоции под контроль. – И девочка мгновенно собралась. Ясно, что скоро опять раскиснет, но истерить не начнет точно. – В полицию звонить будем?
– Нет.
– Как? Надо же заявление написать.
– Его не примут, – сказала Ленка. – Трех суток не прошло.
– У тебя устаревшая информация, – возразила ей Матвей. – Через час уже можно обращаться в правоохранительные органы. Тем более пропала беременная женщина, у которой ребенок остался без надзора.
– Так что же мы ждем? – вскричала Катюша.
– Я уже позвонила куда следует. Твою маму ищут. Мы с Леной также подключимся к этому. А у тебя сейчас другая миссия: быть дома на случай, если Алла вернется.
– Мы же не оставим ее одну? – спросила Ленка.
– Конечно, нет. – Они переглянулись со значением. Что, если тот, кто похитил Алку, нагрянет? Это маловероятно, но лучше перестраховаться.
– Я большая и могу остаться одна. Мне не привыкать.
– Катя, это не обсуждается. Сейчас сюда приедет мой муж. Он переночует тут, а утром решим, что делать дальше. Хочу верить в лучшее: твоя мама быстро найдется, и мы забудем этот эпизод, как страшный сон.
Рената была убедительна. Ленка бы поверила ей, если бы не знала всей правды.
– Катя, не заваришь чаю? Если можно, зеленого.
– Да, конечно.
– Может, лучше было бы женщину с девочкой оставить? – шепнула Ленка. – Чтоб она не стеснялась.
– Баба спасовать может в критической ситуации. Да и слабее она мужика, который единоборствами занимался. На Аслана я могу положиться… А вот и он! – объявила она, услышав звонок домофона.
На мужа Матвея Ленка смотрела сначала с интересом, потом с восхищением. Таких красивых людей ей до этого не приходилось видеть. В жизни точно, только в кино. Черные волосы, синие глаза, брови вразлет, волевой подбородок. Супермен не так хорош, как Аслан Джабраилов.
– Привет, девочки, – поздоровался с подругами он. Матвей представила Аслана Ленке. – Где моя подопечная?
– В кухне заваривает тебе чай.
– Пойду знакомиться, – и удалился.
– Ты челюсть на место верни, – хмыкнула Матвей.
– Не знала, что ты замужем за супергероем.
– Я уже привыкла к его красоте, не замечаю. Мне важнее другое, какой Аслан человек.
– Во всем хорош, да?
– Кроме одного: своих пристрастий.
– Гей?
– Не вздумай это при нем сказать, – шикнула на нее Рената. – Аслана тянет к пожилым женщинам. Точнее, к одной. Раде Радугиной. Помнишь такую певичку?
– Да, исполнила три хита в начале нулевых.
– Аслан от нее без ума.
– Она нестарая, – припомнила эту артистку Ленка. Хорошенькая, улыбчивая, с задорными глазами и голосом. Очень моложавая. – Ей лет сорок семь.
– Пятьдесят четыре. А ему двадцать девять. Сынок. Но у них длительные отношения, в которых она королева, а он ее паж.
– И он ей верен?
– Никого другого рядом с собой не видит вот уже шесть лет. Была невеста, бросил, когда лично с Радой познакомился. Нравилась она ему еще в подростковом возрасте.
– Это любовь, Матвей. Не ты ли говорила, что настоящее чувство с годами не проходит?
Этот разговор обеих немного отвлек. А когда они зашли в кухню, Аслан и Катя жарили
