Но вот их девичий отдел оживился. На работу молодых специалистов прислали. Девушки, да и женщины, теперь подолгу в туалете у зеркала задерживаться стали. Один из новеньких невыносимо на Трошкина похож был. В молодости, конечно. И в мыслях у Насти плохого не было. Просто мужа взбесившегося вспомнила. Жаль стало его, а заодно и, в первый раз, лет своих. Но уж совсем недоумевала она, когда Олег её проводить вызвался. Всё ж она старше, да и замужем. Но он настоял. Настя пожала плечами и уступила. Обычной дорогой зашли в магазин. Только теперь Настя заметила, что с Олегом и на неё обращали внимание. Совсем как лет десять назад. Ох и насмеялась же она в тот вечер – ну настоящий Трошкин в молодости.
– Поздновато. – Трошкин, злой и голодный, бродил по дому. – Смотри у меня! Замечу с кем – не возвращайся!
Настя пожарила яичницу без всякой выдумки, глазунью, а утром, пока он спал, подвела ресницы и надела туфли, что берегла на выход.
С этого дня Олег каждый вечер провожал её. А Трошкин буянил и пил теперь каждый день. Но угроз его Настя боялась с каждым днём всё меньше.
– Убью! – сказал он однажды и выругался.
– Дурак! – неожиданно для себя ответила ему Настя. – Доиграешься! – И вышла, оставив пьяного мужа в полном недоумении, а на следующий день они с Олегом поехали за город. Олег давно уже уговаривал её на эту поездку: «Смотрите, дни какие стоят. У друга дом в лесу. Глухомань! На лыжах покатаемся».
И вот наконец Настя решилась. По погоде выходной действительно выдался чудным. Из дому она улизнула, когда Трошкин в баню пошёл попариться да пивка попить.
Голые стволы берёз поскрипывали на морозе, бесшумно стряхивая с себя снежные хлопья, а тёмнозелёные ели с прогнувшимися под тяжестью снега ветками казались Насте васнецовскими, сказочно-берендеевскими.
Друга дома не оказалось. Записка в двери: «Извини, срочно вызвали на работу. Ключи, как всегда. Еда в холодильнике. Если понадобятся лыжи, то в чулане».
В избе было натоплено. А на столе, на фоне белого снега в окошке – Настя никогда этого не забудет – лежали огромный красный помидор и такой же огромный свежий огурец! Она и летом не видела таких.
– Это чтобы желание загадать, – довольный произведённым эффектом, сказал Олег, – наверно, первые в этом году – значит, сбудется.
Он помог ей снять пальто, включил магнитофон и достал из холодильника шампанское.
Грустная возвращалась она поздно вечером по просёлочной дороге домой. Одна. Олег не пошёл её провожать, обиделся. Ещё бы! Так красиво всё задумано было – и вдруг напрасно. Нет, не похож он на Трошкина в молодости…
Почувствовав приближающуюся хозяйку, радостно заурчал за забором Тимошка, а когда она открыла калитку, запрыгал возле. Окна в доме были погашены. Впервые с тех пор, как они поженились, возвращалась она так поздно. Что-то сейчас будет! Сердце в страхе забилось. Настя подняла Тимошку на руки, как ребёнка, которого у неё никогда не было, и отнесла в конуру.
«Пусть только пальцем тронет, – подумала она про своего мужа, – живо вещи в чемодан и к матери навсегда. Давно надо было так сделать».
– Ты спишь? – с порога спросила Настя, заранее готовая не уступать.
Трошкин ничего не ответил. Он тихо лежал в темноте, но не сопел, а значит, не спал и не был пьян. Настя насторожилась.
– Как есть хочется!
Она прошла на кухню, открыла холодильник и… обмерла. На полке, где несколько дней было пусто, лежал… маленький красный помидор и такой же маленький свежий огурец.
«Троша, Трошенька, милый!» – всхлипнула про себя Настя.
«Это чтоб желание загадать», – вспомнились ей вдруг слова Олега…
«Ребёнка!» – в который раз за десять лет подумала Настя и… посолила помидор.
Крохотные звёзды
Из отпуска Алёна вернулась к себе на кафедру загорелая и загадочная.
– Ой, девочки, мне так повезло! – гордо сказала она с чувством восстановленного за отпуск женского достоинства. – У нас была гениальная компания! Сплошные знаменитости!
Да, не зря она так долго готовилась к этому отпуску: худела, шила платья, доставала солнечные очки и купальники, в которых не стыдно показаться на престижном пляже.
«Назовусь актрисой!» – мечталось ей на примерках дома перед зеркалом и на горном перевале, ведущем к прибрежной турбазе «Мечтатель», куда профком выдал путёвку за самодеятельность. Внизу, в объятиях мысов, как в лапах тёмно-коричневого краба, пригрелся на синем солнце залив, а среди прибрежной зелени и карабкающихся на горы краснокрыших мазанок искрилось здание турбазы. Стекло и алюминий – мечта Чернышевского!
Номер Алёне дали двухместный, с лоджией и видом на горизонт. Когда она вошла, первое, что увидела, – мольберт. Стоял он посредине комнаты, в которой пахло масляными красками. К мольберту была прикреплена начатая картина – картонка с неровной линией горизонта, что виднелась за лоджией. Рядом в раздумье и балахоне из мешковины сидела худая девушка. Когда она повернулась, раздвинув руками длинные прямые волосы, точно занавеси поутру, у Алёны отлегло. Не так уж красива. Во всяком случае, не лучше её самой.
– Марта, – сказала девушка. – Художница. Располагайся.
К вечеру они выяснили, что говорят примерно на одном языке. Конечно, интереснее отдыхать на «тачке», но родители «зажимаются», а ехать с кем-то? Нет, обе они не ханжи, но зачем связывать себя? И так-то за зиму устаёшь от этих постоянных ухаживаний. Обеим, оказывается, многие предлагали, но обе отказались. Надоело всё это. Захотелось наконец-то одиночества, солнца и воды…
– Юрий Лимонов! – Невысокий человек с маленькими, как запятые, глазами и большой окладистой бородой, скрывающей возраст, а также неудачную нижнюю часть лица, встав из-за стойки бара, поцеловал Алёне руку.
Да, Марта уже рассказывала ей про него. На вид неказист, но писатель. Фамилию слышать не могла, потому что он ещё ничего не написал… то есть не напечатал. Работал на время. Сейчас не поймут. Народ в массе своей не созрел. Но среди понимающих и идущих впереди времени ценился необыкновенно и считался одним из самых-самых!
Лимонов сам угадал в Алёне актрису. В нём, безусловно, было что-то симпатичное!
Весть о том, что на турбазу приехала будущая знаменитость, снявшаяся уже в шести фильмах, из которых четыре прикрыли, а два вот-вот должны выйти на экраны (если, конечно, не прикроют), живо облетела отдыхающих. Долгожданный отпуск начался! Нет, она не боялась разоблачения. Всех известных режиссёров Алёна знала по имени-отчеству, кто на ком женат, сколько раз… Словом, в искусстве разбиралась, понимала его и любила.
– Мой бабушка бил русской актрисой! – сказал с навязчивым прибалтийским акцентом сын канадского миллиардера, знакомясь с Алёной. – Каждый дворец в вашей стране кажется мне родительский дом.
