— Просто я кое-что поняла. Я не несу ответственности за выбор других людей, как бы больно мне от этого не было. Даже если этот выбор сделала моя сестра. Любая моя сестра. Я очень хочу помочь Милане и вытащить ее из всего этого, но сейчас знаю, что это бесполезно. Возможно, завтра или послезавтра она позволит себе помочь. А сегодня я буду с тобой. Мы пойдем домой и будем просто жить. Сами и, возможно, поможем потом тому, кому наша помощь действительно нужна. Тане, например.
— Хороший план. Годится, — согласился со мной Марат.
Мы снова обнялись и медленно шли домой, ловя снежинки руками.
Мы давно этому научились, в те дни, когда думали, что я умираю. Радоваться любым мелочам, невзирая на преграды и проблемы. Радоваться утру, снегу, крыше над головой. Искать в каждой минуте повод улыбнуться.
Мы научились даже в самой темной комнате самостоятельно зажигать свет!
Дома нас встретила Майя, с ужином. Трезвая и смущенная.
И это тоже была большая победа того дня.
Три — один в пользу хорошего.
Живем….
Эпилог
Эпилог.
Маша. Пять лет спустя.
Я вставила ключ в замочную скважину нашей новой квартиры. Два года назад мы с Маратом накопили на первый ипотечный взнос и переехали. Туда, куда мечтали. В прекрасный, тихий, район. С замечательными интеллигентными соседями, уютным двориком с огромной детской площадкой. Садиком в пяти минутах ходьбы и школой совсем недалеко.
Марат работал у Всеволода и очень быстро с обычного автослесаря стал мастером. Он старался. Схватился за шанс, который дала ему судьба, и не упустил его. Ради себя. Меня. Нас.
Мы поженились. Очень скромно, без свадебного платья и толпы гостей. Только мы и самые близкие нам люди, среди которых был и Тимур. Гафаров стал моим другом, настоящим, близким другом после тех событий. Асманов первое время рычал и ревновал, но быстро понял, что в этом нет смысла.
Пять лет назад Тимур нам очень помог в ситуации с Вадимом. Некрасивой, болезненной. Тогда вскрылось истинное лицо моего зятя, которого мы с трудом, но смогла выселить обратно к себе домой.
Был скандал. Громкий, некрасивый. Вадим, не стесняясь нас, давил на Таню так, что казалось она сломается. Грозил лишить ее родительских прав, тем, что сестра больше никогда не увидит дочь, а Вадим никуда не уедет.
Проблему решил Марат, в тот раз не кулаками. Просто в одну минуту пришли его друзья с Тимуром во главе и сказали, что теперь в этой квартире будут жить они, а я как собственница имею полное право ее сдавать кому угодно.
Вадиму некуда было деваться. Парни как никто умели вести себя как последние мудаки, но тогда нам это было только на руку.
В последующем именно Тимур очень помогал мне и Тане. Мы боялись, что Вадим найдет сестру, встретит где-нибудь и совершит непоправимое. Поэтому Тимур, Рат и несколько их друзей долгое время присматривали за нами в те дни, когда были не заняты.
И Вадим сдался. А потом просто пропал без вести и его местонахождение мы до сих пор не знаем. У меня были плохие мысли, что Асманов мог как-то помочь ему исчезнуть, но Марат поклялся, что закон больше не нарушает. И я ему поверила!
Майя тоже нас удивила, сменив одну зависимость на другую. Она начала готовить. Каждый раз, когда ей хотелось выпить, Майя что-то жарила, парила, пекла и кормила нас до отвала. Тогда мой Марат наконец расцвел по-настоящему и смог наконец снова ощутить материнскую заботу.
К сожалению, два года назад Майя ушла в мир облаков. Без боли, во сне. Сердце остановилось. Доктора сказали, что ее организм после многих лет алкоголизма был изношен, но она успела сказать сыну самое главное — что она его любит. И доказать это.
Марат тяжело переживал потерю, а я просто была рядом. Как и он, каждую минуту нашей жизни. Плохую или хорошую, неважно. Важно, что мы все еще были друг у друга и помнили все уроки судьбы. Не забыли ни один.
Я вошла в квартиру и прислушалась. Тишина.
Разделась, сняла обувь и прошла в гостиную. Остановилась на пороге и просто смотрела, как мой муж, мой мужчина, мой Рат сладко спал на диване. На его груди сладко посапывала Верочка, наша восьмимесячная дочь. Марат поддерживал ее одной рукой, а на другой спала наша уже взрослая и очень серьезная Агата. В этом году племянница пошла в нулевой класс.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я на цыпочках подошла ближе, осторожно накрыла всех пледом и ушла в кухню, предвкушая сегодняшний вечер. Этот день всегда был для нас особенным. Только нашим.
Приготовила ужин, сварила макароны с сыром, которые обожала Агата и услышала как сопит Верочка.
Тихонько вышла и забрала из рук мужа нашу дочь. Марат открыл один глаз, понял, что все в порядке и Верочка не решила устроить побег на четвереньках, расслабился.
Я села в удобное кресло-качалку в нашей спальне и кормила дочь грудью, напевая ей ее любимую песенку, когда вошел Марат.
Сел на постель и потер сонные глаза:
— Ты давно пришла?
— Около часа назад. Прости, задержалась на работе.
После нашего переезда мы с Ратом решили, что я уже достаточно набралась смелости и опыта, чтобы арендовать кресло в салоне, а не работать на проценты. Мой муж помог мне закупить материалы и найти подходящее место.
Клиентов было очень много и работала я почти до самых родов. Асманов ругался, что я и рожать поеду только допилив очередной маникюр, но мне нравилось быть занятой. Да и дома было скучно — мой муж очень много работал в те месяцы.
— Агата проснулась? — уточнила я, с любовь глядя на причмокивающую дочь.
— Ага. Уже макароны лопает, — улыбнулся Рат, — когда Таня придет?
— К семи обещала. Ее Олег заберет с работы и сразу к нам.
Моя старшая сестра вышла замуж. Снова. На этот раз действительно удачно. Они с Олегом познакомились в банке, куда Таня устроилась на работу. Сестра долго не решалась начать с ним серьезные отношения, но терпение Олега победило все ее сомнения.
И несколько отрицательных тестов на ВИЧ помогли принять правильное решение и навсегда забыть о старой жизни.
Моя старшая сестра наконец-то нашла свое счастье, а вот младшая…. Ненависть Миланы к нам оказалась сильнее, чем мы предполагали.
Мы пытались. Я и Таня много раз пытались наладить с ней отношения, но ничего не выходило. Каждая наша встреча заканчивалась ссорой, хлопаньем дверей и гордым уходом Миланы.
Мы почти не знали где и с кем жила Мила. Мы отдали ей в личное владение крохотную Танину однушку, молча проглотили колкий комментарий о том, что Милана достойна трехкомнатной квартиры в которой мы с ней и Вадимом когда-то жили и продолжали надеяться, что когда-нибудь Мила как и Таня все осознает.
Пока безрезультатно, но мы не отчаивались.
К тому моменту моя дочь уже наелась и выпустила грудь.
— Тетя Маша, спасибо, вкусные спагетти! — на пороге стояла растрепанная Агата и улыбалась беззубым ртом.
У нее недавно выпали передние молочные зубки.
— Пожалуйста, солнышко! — улыбнулась я, — уроки нужно делать?
— Нет. Можно я с Верочкой еще поиграю?
— Нужно! А мы с Маратом пока пообедаем. Только играйте так, чтобы я видела, ладно?
— Ладно.
Дети забрались в манеж, Верочка сразу же потянулась за своей любимой игрушкой, а Агата принялась что-то ей рассказывать.
Ровно в семь часов за племянницей приехали Таня с Олегом. Сестра знала про нашу с мужем дату и, довольно подмигнув, забрала дочь, отказавшись с нами поужинать.
К девяти Марат искупал дочь, я уложила ее в постель, переоделась в тонкое платье на бретелях и отправилась в кухню.
На столе уже стоял торт, в фужеры был налит сок, а Рат курил на балконе. Никак не получалось избавить его от этой дурной привычки.
Муж вернулся, занося в комнату морозный воздух, голодным взглядом осмотрел меня с ног до головы и хрипло прошептал:
— Еще один год наш.
— Показывай! — нетерпеливо потребовала я.
Марат покачал головой и достал из ящика альбом. Обычный детский.
