Она принялась раздвигать вешалки, что-то бурча себе под нос. Что выискивала — непонятно. Легкая кожаная куртка, расшитая золотыми нитями, и штаны к ней висели на самом виду. Даже с кровати я их заметила.
Мое любопытство мгновенно вспыхнуло и разгорелось.
— А чего это ты недовольная такая, Люси? — я подозрительно покосилась на служанку, нутром чувствуя — не все она мне еще рассказала.
— С внуком поругалась с самого утра, — отмахнулась она.
— Это который женится? — припомнила я.
— С такими успехами холостяком и помрет! — Она, уперев руки в бока, повернулась ко мне. — Нет, вот ты послушай, Бель! Есть у него друг не друг, коллега не коллега, но, в общем, знакомый, с которым он, бывает, общается по долгу службы. Он вхож в его дом, хотя и появляется там не часто, но все же... — Она вздохнула, видимо, и сама понимая, что на эмоциях рассказ ее выходит сбивчивым и не совсем ясным. — Так вот, у того друга имеется дочка. Красивая девочка, светлая. Балованная немного, но очень добрая. Внуку ее избалованность не помеха, он ещё хуже отца с ней носиться будет. Он её впервые подростком увидел, сам еще молод был. Только на службу заступил. И хоть встречи были редкими, а влюбился мальчик. Да всё подступиться никак не мог, служба при дворе мешала. А тут шанс такой — сама судьба свела. Правда, он и до этого её руку у отца попросил, но девушка, даже не узнав, кто он, отказала. Не хочет она замуж. Но... — Люси загадочно улыбнулась, — вот свела их судьба! А он... растяпа! Упустит же все шансы!
— Хм... — мы с подушкой примерно обрисовали в голове всю картину. Любопытненько. — Мало что понятно, Люси, но продолжай...
— А что продолжать? — Она развела руками. — Вместо того чтобы покорять девушку, он какие-то интриги затевает. Ходит всё кругами. А сегодня вообще удумал...
Она запнулась, словно одёрнула себя. Это показалось мне еще интереснее.
— Что удумал? — подтолкнула я ее продолжать рассказ.
Люси тяжело вздохнула и снова махнула рукой.
— Да ничего приличного. В кого он только такой, понять не могу? Я же его сама растила. Уму разуму учила. Сейчас вот не на заслуженном покое пинетки будущим правнукам вяжу, а помогаю ему. Уж столько лет он её любит. Всё издалека смотрит. Как в гости идти к приятелю-то своему, так часами конфеты ей выбирает. И такой растяпа! Ну вот она перед тобой, — Люси потрясла ладонью, ух, сколько эмоций было сейчас на ее лице: злость, непонимание, возмущение. — Да влюбляй ее в себя, болван ты эдакий! Эх... Не видать мне правнуков. Так и помру не понянчив. Один он у меня внучок. Больше деток дочери боги не послали. И такой дурень!
Мне в этот момент так жалко её стало. Так бы и треснула того внука по лбу.
— Ну успокойся, милая, — убрав подушку, я подошла к ней и обняла, — раз ты его растила, то не может быть там плохого мужчины. Оценит она его. Заметит. И будут и правнуки, и пинетки пригодятся. Не расстраивайся. Если суждено, то никуда она от него не денется. А ему подзатыльник отвесить надобно. Чтобы дурью не маялся.
Она, приобняв меня в ответ, тихо рассмеялась.
— Хорошая ты девочка, Бель. Светлая и добрая. Глупенькая, но то молодость в тебе говорит. Придет возраст и наберешься мудрости. А сейчас давай приводить тебя в порядок. Завтрак пропустила, но на обед явиться нужно.
Отстранив меня, неугомонная старушка с головой нырнула в гардеробный шкаф. Ее в нем скрыло по пояс. Приподняв бровь, я печально взглянула в окно.
Солнышко яркое, птички поют, цветами пахнет — аж бесит всё.
— Так нездоровится же мне, — ни на что не рассчитывая, выдохнула я.
— Там с утра неприятность вышла, так что лучше, виконтесса, тебе таки явиться к столу. А то сами набегут, — раздалось из шкафа.
— Случилось? — Я вся обернулась вслух. — А что там? Де Морбэ шею свернула? Или ее с лакеем застукали? Уже замуж выходит?
Выпалила, решив немного помечтать. Ну а что? Имею право.
— К сожалению, нет, — долетело до меня всё из того же шкафа.
Люси активно перебирала вешалки с моими малочисленными платьями и непонятно что там искала.
— Что и лакей замуж не взял? — оскалившись, я рухнула на незаправленную постель. — Тогда может конюху её сосватать? Там всяко перебирать мужик не станет. Возьмет, что дают, его же и так всю жизнь кобылы окружали, так что сольется герцогиня с интерьером конюшни.
— Ох, виконтесса, тебе бы зубоскалить, — Люси наконец-то показалась вся. В руках она крутила простенькое голубое платье с желтым ярким пояском. — Вот в нем ты вроде еще нигде не появлялась. Немодно, невзрачно, то что надо!
Глядя на ее озабоченное лицо, я нахмурилась.
— Да что же там случилось? Гофмейстерину оса за язык ужалила? И все думают — я зверюгу полосатую на нее наслала?
— Нет, — пожилая женщина нехорошо так взглянула на меня. — Насекомое-то пожалей, виконтесса, такую ужалишь и сам ядом отравишься. Ваша соседка пропала — виконтесса Шарлье.
— Рикае!!! — Я резко села, снова стиснув в жарких объятьях бедную подушку. — Как пропала? Куда?
— Известно куда. Замуж побежала за ухажёра своего. Не утерпела до конца отбора. А все на вас ставили, что первую из-под носа принца уведут. Уж больно яркая ты девочка. Непосредственная.
— Да кто же меня уведет?! — хмыкнула и растянула губы в улыбке. — Я сама кого хочешь куда надо уведу. Было бы желание!
— Вот и уведи! — Люси разложила рядом со мной платье и уперла руки в бока. — Лорда главного дознавателя нашего. Уведи графа Хелиодоро! Хороший же жених. При титуле, лицом красив, силен! И не смотри, что хромает. Он и без трости прекрасно держится. Всё при нем. Уведи его, девочка, чего пропадает-то мужик!
Глядя на нее, лишь вздохнула.
Вот графа хочу, а замуж — не хочу!
Такая у меня беда!
Глава 13.2
***
Два дня я просто провалялась в постели и выходила из комнаты только лишь, чтобы спуститься в Большую столовую. Но и это начинало раздражать, потому как за столом внезапно стали слышны сплетни о Рикае. Девушки даже не считали нужным понизить голос, словно соревновались между собой, у кого грязь жирнее и чернее.
Источник этой затеи я вычислила быстро. Гофмейстерина! Она сидела рядом с герцогиней и просто светилась от довольства, слушая всех вокруг. Де Морбэ же с постной миной, делающей её похожей на свежевыловленную рыбину, поджимала губы и думала явно о чем-то своем. Изредка она бросала недобрые взгляды на меня и задирала свой тощий нос.
Я нутром чувствовала, что-то грядет для меня нехорошее. И как ни старалась гнать от себя дурные мысли, но всё не давал покоя тот утренний визит Рауля. Запертая дверь и кто-то настойчиво в нее пытающийся войти. А до этого разговор в холле за «весенней» галереей. И эти угрозы, доносившиеся из ее комнаты. Всё это так красиво складывалось в одну общую картину. Всё выглядело так логично, так понятно и в то же время... гнусно.
Я не хотела верить самой себе... Просто не желала признавать тот факт, что Рауль может быть в сговоре с «этой» и подослан, чтобы скомпрометировать меня. Зачем ему это? Для чего? Нет... Глупости и фантазии моего уставшего мозга.
С тоской гоняя кусочек тушенного в томатах баклажана, поглядывала в окно. До начала сборов на эту проклятую Королевскую охоту оставалось всего ничего. В комнате на кровати уже лежал приготовленный костюм, вот только ни в чем более участвовать у меня желания совсем не было.
Я вообще не понимала, зачем нас гонят на эту охоту. Что мы там должны продемонстрировать? Что вообще женщинам там делать? Вот! Я уже начала мыслить как папа — он мне всё детство так и говорил:
Анабель, доченька моя любимая, не могу я тебя взять на охоту. Пожалей бедных кабанчиков и лисичек, ты же их из-под земли достанешь и измотаешь погоней так, что они сами сдаваться придут, еще и псов за собой притащат.
Тогда я злилась, что он никогда не брал меня с собой, а сейчас и сама думаю — а что там женщине действительно делать? Просто скакать по лесным тропинкам в компании тех несчастных кавалеров, которые будут вздрагивать каждый раз, как услышат рожок и гадать, кого же там выследили не осчастливленные женской компанией лорды.
