— А зачем тебе я?
— Что одному делать в этом мире?
Черты его лица снова разгладились.
— Ты прав. Но этот вопрос мы еще обсудим. Давай завтра.
Но на следующий день поговорить не удалось. Можиевский отправился с большим отрядом в очередную экспедицию. Обычно он не участвовал в них. Но на этот раз почему-то решил поехать сам. Его не было пять дней. За это время я тщательно проводил допросы «колхозников». Ко мне приставили двух бульдогов-бандитов, вооруженных автоматами. Я это учел и каждый допрос длился около часа. На второй день мои «бульдоги» начали скучать. Допрос проходил в небольшой комнате бывшего сельсовета. Я специально выбрал такое помещение. В нем было душно и я запретил курить. «Бульдоги» выходили по очереди курить, все дольше и дольше задерживаясь на крыльце, где под охраной еще двух бандитов стояла очередь вызванных для допроса.
Я ждал, когда и второму надоест сидеть рядом и он выйдет, оставив меня одного. Но, вероятно, они получили строжайшую инструкцию не оставлять меня наедине с допрашиваемыми.
Надо было принимать какое-то решение. С самого начала я стал писать «протоколы допроса», предлагая затем допрашиваемому расписаться под ним. Сделал я это для того, чтобы истощить терпение моих охранников. Но страх перед атаманом не позволил им оставить меня одного. Тогда я решился на отчаянный шаг. Один из допрашиваемых, мужчина лет сорока пяти, явно располагал к себе. У него был смелый взгляд. Держался он независимо. Звали его Василий Петрович Кандыба. Это был человек атлетического телосложения. Кроме того, я обратил внимание на его длинные пальцы со следами въевшегося металла. Несомненно, это был человек с техническими знаниями. Я решил рискнуть. Вместо протокола допроса я кратко изложил на листе бумага мою задачу с просьбой в конце помочь ее осуществить.
— Прочтите внимательно и проверьте, все ли верно я записал, — попросил я, протягивая ему лист бумаги.
Надо отдать должное: он ничем не выдал своего волнения. Кончив читать, он взглянул мне в глаза и четко произнес:
— Я согласен с вами работать. Извините, здесь я немного наврал! — он взял листок бумаги и разорвал его на мелкие части. — Пишите новый.
Он действительно был механизатором. Работал на машинах, комбайнах, знал слесарное и токарное дело.
— На сегодня хватит! Отпустите всех! — распорядился я. — А вы задержитесь.
Конвоиры облегченно вздохнули. Нудная работа кончилась!
— По распоряжению Можиевского, — сказал я охранникам, — этот человек, согласившийся работать с нами, уравнивается в правах с остальными и имеет право свободно посещать усадьбу и свой дом.
Конвоиры не возражали. Мы вернулись в усадьбу вместе с Кандыбой. Вскоре мне удалось с ним уединиться и все подробно обсудить. На всякий случай решили, что я завтра «выявлю» еще трех механизаторов. Так будет надежнее.
Теперь необходимо было выбраться в лес! Отсутствие Можиевского этому способствовало. Поскольку инструкции его вменяли охранять меня во время допросов, то гулять по лесу не возбранялось. Найдя тайник, я отослал сообщение и договорился о координации совместных действий. Здесь же, в тайнике, я взял свой пистолет и заменил автомат. Еще в первый день своего пребывания в банде я обнаружил, что бойки моего автомата аккуратно подпилены. Здесь, в лесу, я лишний раз убедился в этом, произведя пробный выстрел. Как я и ожидал, вместо выстрела послышался лишь щелчок. Забыл ли Можиевский о том, что мое оружие неисправно или же продолжал не доверять мне?
Впрочем, это уже не имело значения. Главное было сделано.
Можиевский вернулся к вечеру следующего дня. Его сопровождал большой обоз и с полсотни верховых. Обоз подъехал к усадьбе. На телегах, вместе с различным имуществом, лежали связанные пленники. Их было не менее ста человек. Среди них — почти сорок мужчин.
Спустя еще час, подгоняемое всадниками, пришло большое стадо.
— Как видишь, мы не теряем времени даром! — похвастался Можиевский, заметив меня в толпе встречающих обоз бандитов.
Пленников освободили от пут и проводили на широкий двор усадьбы. Вслед за этим началась сортировка. Бандиты выхватывали из толпы пленников молодых девушек и отводили в сторону. Временами тот или иной пленник падал на землю от удара дубинкой. Это были те, кто пытался помешать сортировке. Толпа была окружена бандитами, которые держали ее под прицелом. Когда сортировка была закончена, пленных мужчин погнали разгружать подводы. Часть имущества укладывалась у крыльца дома. Остальное, по-видимому, пожитки пленников, оставались на телегах. Затем колонну погнали в село. Вслед за ними ушли обоз с женщинами и стадо.
Возле новеньких уже суетились две старухи. Они осматривали каждую, щупали, заставляли поворачиваться. Отобрали человек пять и увели с собой.
— Остальные ваши! — бросил Можиевский бандитам.
Те довольно загоготали. Мои руки невольно сжали автомат. Еще секунда… «Дурак»! — мысленно обозвал я себя.
— Эй! — крикнул Можиевский своим приятелям. — Подождите до завтра! Сделаем представление! Им это тоже полезно посмотреть, чтобы были послушными.
Бандиты, очевидно, понимая о чем речь, отпустили несчастных, которые сразу же сбились в тесную кучку.
Снова появились старухи и увели оставшихся.
— Ну, чего ты меня не поздравляешь? — спросил Можиевский, подходя ко мне.
— Поздравляю…
— Что так кисло?
— Да нет…
— А, ты думаешь, что всех себе заберу? Ха-ха-ха! — он рассмеялся довольным смехом, — Успокойся, так уж и быть, подарю парочку!
— Спасибо!
— Потом скажешь!
— Откуда эти?
— Да мои хлопцы еще месяц назад обнаружили поселение в Мазовии. Вот только сейчас взяли. А как идет вербовка?
Я рассказал.
— Что, сразу четверых? Ну ты молодец! Как это тебе удалось?
— Пообещал послабление, еду получше… Как ты мне велел. Ну и потом, как бы тебе сказать… В общем, с людьми надо ласковее.
— Слушай! А ты не можешь так же провести вербовку ко мне в дружину? Там есть сильные мужики. Попробуй! Мне люди нужны! Особенно, если учесть то, о чем мы с тобой говорили.
— Попробую.
— Зайдем ко мне, — предложил он.
— Как у тебя идут работы? — спросил он, развалившись на тахте в своей любимой позе.
Он достал бутылку коньяка и разлил по рюмкам.
Я слегка пригубил. Это был армянский, трехзвездочный, самый мой любимый.
Он выпил свой залпом и громко крякнул.
— Ну так как?
— Аккумуляторы мы перебрали. Теперь два грузовика готовы к работе. Двое ребят занимаются ремонтом трактора. Если удастся, то к весне отремонтируем три штуки.
— Ничего, и на лошадях вспашут. Не это сейчас главное! Надо добывать тяжелое оружие.
— Сколько человек у тебя умеют крутить баранку?
— Ну, человек десять, а то и больше.
— Теперь есть два грузовика. Можно на них съездить на склады и привезти технику. Четверо ремонтников у нас уже есть. Мы их возьмем с собой. Возможно, придется повозиться.
— Добре. Не тяни только с этим!
— Я что? Можно и завтра.
— Завтра нет. Через пару дней. Завтра будет представление!
— А…
— Что же ты не спросишь, какое представление?
— Зачем раньше времени знать? Потом будет неинтересно!
Он зло расхохотался:
— Интересно будет! Обещаю! Ты все-таки не догадываешься?
— Это что? С той девицей?
— Угу!
— Не жалко?
— Надо! Это остальных держит в покорности. Кстати, новеньким как раз полезно посмотреть!
Завтра будет тебе представление! Лишь бы ты не ушел. Как бы отвечая на мои мысли он переменил тему:
— Ты вот что! Танк свой держи наготове. В случае чего мы с тобой должны… Ну, ты сам понимаешь!
— Он у меня постоянно готов. Горючего полные баки. Я его подогнал ближе к окну. В случае чего, могу прямо из окна и — в танк.
— Сколько в него может влезть?
— Чего?
— Человек!
Неужели он хочет взять с собой еще кого-то? Планы мои рушились.
— Пять человек.
— Достаточно! Если нам придется бежать, то не одним же скитаться? А? Прихватим пару баб! У меня тут есть одна из новеньких. Я присмотрелся. Красивая, стерва! Ее приготовят мне завтра. Ты можешь взять свою. Веселее будет.
— Хорошо! Только, не мешало бы сделать где-то в лесу тайных склад оружия и продовольствия.
— Ты говоришь дело. В ближайшие дни этим займемся.
Мне казалось, что последними словами я окончательно развеял его недоверие. Сейчас он мне скажет, чтобы я заменил оружие. Но он молчал.
Ночь эту я не спал, боясь пропустить начало операции. Под утро я разбудил Ильгу.
— Быстро оденься, — велел я, — и делай то, что буду делать я.
Я заранее приготовил для нее спортивную одежду. Не задавая вопросов она быстро оделась. До рассвета оставалось не более получаса. Наконец, до меня донесся гул летящих вертолетов. Я открыл окно и сбросил веревку. Быстро спустился и принял Ильгу.
