извернулся, чтобы оказаться спиной на полу, и, выдернув из-за пояса револьвер, пальнул в того, кто уже с урчанием тянулся зубами к моей голени.
Нет, ничего эдакого я в темноте не видел, но воображение нарисовало все в ярчайших красках и подробнейших деталях.
Трех пуль хватило, чтобы заставить невидимую тварь отпустить меня, и остаток тоннеля я пролетел как ракета пусковую шахту. В другом случае я, может быть, и прислушался перед выходом наружу, чтобы не попасть прямо в руки бандитов, но ситуация была неподходящей.
Вот и стою, судорожно вдыхая свежий, не воняющий гнилью и крысиной мочой воздух. Вокруг темень и тишина, лишь едва невнятная, приглушенная ругань да слабое зарево с другой стороны большого здания.
Только вздохнул с облегчением, как по ушам ударила гоблинская сирена. В этот раз желания залезть под бетон не было – то ли расстояние другое, то ли начал привыкать. Из-за здания взлетела и повисла над крышей здоровенная махина. Судя по угловатым очертаниям, это какой-то летающий броневик. От него во все стороны расходились мощные лучи прожекторов. Один из которых тут же нащупал меня:
– Бросить оружие! Лечь на землю! Огонь на поражение через две секунды!
Сомнения в необходимости выполнить приказ в моей голове даже не мелькнули, да и после гоблинской сирены все еще не отошел. Так что тут же отбросил револьвер и послушно лег на землю. Что уж там стесняться – все равно костюму полный капец.
Пролежал недолго. Над головой раздался знакомый до зубовного скрежета голос:
– Ты там еще не уснул, залетчик?
Отвечать не хотелось, поэтому молча встал и начал отряхиваться, хоть это не имело никакого смысла.
Мы немного поиграли в гляделки, и я все же не выдержал:
– И что это было?
– Ты у меня спрашиваешь? – напрочь фальшиво отреагировал гоблин. – Предупреждал ведь, что тыканье стволом в бандитов еще аукнется.
– Я не об этом. Что за заказ на меня от гоблинов?
До полного понимания гоблинской мимики мне еще очень далеко, но кожа на жабьей морде дернулась. Непонятно, от злости или раздражения.
– Нет уже никакого заказа, – прокаркал Иваныч и, развернувшись, отправился к стоявшему поодаль магокару.
– Что значит «уже»? – проорал я ему в спину без малейшего успеха, а затем, сам не понимая зачем, возмутился: – Ну и как мне добираться до города?!
В ответ лишь раздраженный хлопок дверью. Мне кажется или Бенедиктус посмотрел на меня как-то сочувственно?
Магокар тут же взмыл вверх и, перевалившись через здание, ухнул вниз уже с другой стороны. Мне же пришлось обходить бетонную громаду пешком. Летающий броневик все еще висел над крышей, шаря вокруг лучами прожекторов.
Мои попытки обратиться к водителям парочки микроавтобусов с жандармскими эмблемами ни к чему не привели. А затем я разозлился. Быстро нашел взглядом тачки, на которых за мной гнались бандиты, и направился к ним. Первая была закрыта, а вот дверки второй – довольно потрепанного пикапа – не только гостеприимно раскрыты, так еще и ключи торчали в замке зажигания.
Странно, но меня никто и не подумал останавливать. Ни в момент, когда я уселся за руль, ни тогда, когда объезжал прикативший сюда транспорт. Имея в качестве ориентира зарево серого города на горизонте, заблудиться может только полный идиот. Так что через двадцать минут я уже въезжал на хорошо освещенную улицу. Как только увидел первое такси, решил, что хорошенького понемножку.
С таксистом пришлось поторговаться, он содрал с меня полсотни франков на очистку сиденья, которое, по его мнению, катастрофически пострадает от контакта с таким замарашкой.
Было желание тут же отправиться за ответами к единственному доступному мне источнику, но брезгливость и вбитая воспитателями чистоплотность победили. Так что для начала заехал домой. Даже удостоился выволочки от Фа. Вела она себя чуть ли не как супруга. Даже сунулась за мной в душевую кабинку, продолжая что-то насвистывать. Понятия не имею, с чего я застеснялся, но выгнал фуки обратно с помощью мочалки.
Пока мылся и переодевался, таксист терпеливо ждал напротив двери. Тут же начался торг, но теперь меня уже не сдвинуть:
– Не, мил человек, так дела не делаются. Тогда ты принял в машину какого-то полубомжа, а теперь к тебе садится вполне презентабельный клиент, так что или стандартная такса, или я вызываю другое такси.
Водила неожиданно легко согласился и тут же повел машину по указанному адресу. Ночной итальянский квартал, как и весь город, сменил маску и выглядел совсем по-другому. Если честно, я бы сюда в такое время не сунулся, но после общения с Пауком и почти обнимашками с непонятными морлоками страх куда-то подевался вместе с благоразумием.
В бронированную дверь логова орка я молотил с решительностью Добрыни Никитича, добивающегося нездоровой взаимности от Змея Горыныча. Впрочем, у меня намерения были не такими кровожадными, как у былинного богатыря.
Поначалу эффект был нулевой. Звонок, судя по всему, отключен. Я даже стучал ногами. Уже думал, что стоит сходить и поискать какой-то камень, когда за дверью вдруг разделся яростный рев. Не знай я, кто там находится, проняло бы до дрожи, но после недавних событий Бисквит у меня ничего, кроме умиления, вызвать не может.
– Не надрывайся ты там, все равно не страшно. Открывай, это я – Назар.
Рев смолк, и в проеме открывшейся двери появилась удивленно-сонная физиономия орка.
– Ты чего шумишь?
– А что мне еще делать? – Возмущение буквально рвалось из меня, несмотря на то что как раз Бисквит ни в чем не виноват. – Ты на звонки не отвечаешь, меня там бандиты по черной зоне гоняют по заказу гоблинов, а еще чуть какие-то морлоки не сожрали.
– Морлоки? – Лицо Бисквита удивленно вытянулось, но он быстро пришел в себя. – Так, заходи, а мне нужно взбодриться.
– Э, – тут же забеспокоился я, – не стоит больше пить.
– Не боись, я же не дурак.
Орк запустил меня внутрь, закрыл дверь и перебрался к кухонной стойке. Там он быстро и явно привычно сварганил себе нечто тягучее, зеленое и наверняка мерзостное на вкус. А затем заглотнул эту бурду словно удав кролика. Меня даже передернуло, зато в глазах моего зеленого друга появилась осмысленность.
– Теперь еще раз и подробнее.
Ну, я и рассказал. Злость еще не прошла, так что красочных эпитетов хватало с лихвой, особенно когда дошло до момента попыток дозвониться хоть кому-нибудь. Судя по физиономии моего зеленого друга, особых раскаяний он не испытывал.
Закончив с рассказами, я перешел к расспросам:
– Вопрос первый: о каком таком заказе гоблинов говорили бандиты? Можешь это проверить?
– Могу, – мрачно проворчал орк, но, судя по его перекошенной обезьяньей физиономии, он и так догадывался, откуда растут ноги.
К выяснениям Бисквит перешел даже не вставая с места. Он достал смартфон и быстро начал тыкать в сенсорный экран своими когтями. Ума не приложу, как у него вообще это получается без порчи аппаратуры. Подпиливает он их, что ли? Хорошо хоть, не красит.
– Заказ был. Причем на самом высоком уровне. Твоей смерти возжелал совет мудрейших гоблинского анклава, – сказал орк, наконец-то закончив терроризировать свой телефон. – Это было бы фатально, но полчаса назад заказ сняли, и тебе больше ничего не грозит.
– Серьезно? – наполнив вопрос скепсисом до предела, поинтересовался я. – Вот так просто, захотели объявили охоту на человека, захотели отменили. В чем я вообще провинился перед этими жабами?
– Только не надо ксенофобии, – неожиданно вскинулся орк. – Ты еще меня обезьяной назови. Ничего простого тут нет. На моей памяти совет первый раз отзывает свой заказ. Обычно все заканчивается головой жертвы в гоблинском зале врагов. А насчет невинности это у вас, у людей, все так просто. Презумпция невиновности, понимаешь! Даже если в залитых кровью руках зажат не менее окровавленный кинжал, еще нужно что-то доказывать. Мы мыслим немного иначе. Особенно гоблины. Их прорицателям доступно знание о будущем. То, что ты сейчас вполне себе неплохой парень, еще ничего не меняет. Кто знает, что дальше из тебя выйдет?
В растрепанном последними событиями и откровениями воображении тут же промелькнул мой образ в, так сказать, демонической ипостаси.
– Да ну вас всех на фиг! – высказал вслух я выскочившую как чертик из табакерки мысль. – И тебя, и жабомордых прорицателей. Каждый должен отвечать
