– Не твое дело, – огрызнулась женщина, дернув дочь на себя. – Мы уходим.
Всем хороши были новые атласные туфельки Нади, кроме того, что ужасно неловко скользили даже по ковру. Девочка оступилась, роняя экран и падая прямо на решетку камина. Взрослая Надя, хоть и зная, что сейчас будет, все равно не была готова к такому. Боль прошила ее насквозь, отозвалась эхом в голове и тошнотворным хрустом. Из глаз немедленно брызнули слезы.
– У-у-у-у! – Кровь из рассеченной губы и десны густо закапала в камин.
– Что ты наделала?! – Адлерберг одновременно с сестрой кинулся к девочке. Испуганная Юлия Федоровна немедленно оказалась на коленях, обнимая дочку.
– Прости-прости, милая, – лицо у нее было бледным, глаза огромными от испуга. – Дай посмотреть.
Надя, завывая от боли, с трудом оторвала залитые кровью ладони от лица. Кровь капала, пачкая красивое, новое платьице. Тут же рядом с ней оказался дядя.
– Ну сущая ерунда. Сейчас все исправим. – Мужчина поймал на себе испепеляющий взгляд сестры. – Не упрямься, ты же знаешь, что у меня лучше выйдет.
Юлия Федоровна зло фыркнула, но позволила брату протянуть руки к лицу дочки. Сначала Надя почувствовала, как ее окутало теплом, потом боль начала отступать.
– Если бы не твое упрямство тогда, все могло бы быть по-другому, – тихо заговорила женщина, снова переходя на латынь, пока Адлерберг занимался заживлением ран. Видя, что брат не отвечает, Юлия Федоровна добавила: – Союз двух сильнейших магов в империи, представляешь, какие у нас могли бы быть дети?
– Юлия…
– Мы кузены, никто бы и слова не сказал. Владимир! – Женщина перехватила локоть брата, заставляя посмотреть на себя. – Еще не поздно все исправить. Я подаю на развод. Дому нужен наследник.
– Ты все прекрасно знаешь. – Мужчина выдернул руку из цепких пальцев, по лицу его пробежала тень. – Я не могу.
Вдруг лицо мужчины побледнело, вытянулось, глаза сделались большими. Он взглянул на камин и неожиданно быстро встал. Понял, что что-то пошло не так, как поняла и взрослая Надя.
– Уходите! – неожиданно жестко приказал он.
– Что? Да как ты…
– Юлия, это не шутки. Бери Надю, и быстро уходите…
– Надя? – знакомый, но совсем другой голос выдернул ее из небытия. – Надежда Ивановна, вы в порядке?
На нее смотрели серые с теплым отливом глаза. Надя, несмотря ни на что, улыбнулась. Почему-то тот факт, что Андрей был рядом, ее успокоил.
– Все хорошо. – Барышня приподнялась, только теперь замечая, что она лежит на диванчике в кабинете. Сердце бешено колотилось, все еще пытаясь принять увиденное. Надя приложила ладонь к груди. – А где дядя?
– Тут, – раздался позади голос графа. – Я теперь всегда тут, Наденька. Где-то поблизости.
Она снова села, обернулась – Владимир Александрович сидел за столом, перебирал какие-то бумаги. Поднял к ней голову, улыбнулся печально.
– Надо привести все в порядок. Ну и натворил дел этот ваш Баум. Ты увидела то, что хотела? – Надя помедлила немного, но кивнула. Граф тоже кивнул, снова улыбнулся. – Думаю, вам лучше обоим спуститься вниз. Стоит всех успокоить, да и как следует отдохнуть. Завтра все-таки Рождество. Я надеюсь, что хотя бы в этом году ты отпразднуешь его дома.
Они с Андреем послушно направились к выходу. По всей видимости, аудиенция была окончена – да и граф был прав, они действительно ужасно устали.
– Надя. – Она остановилась в дверях, обернулась. – Если захочешь поговорить, я всегда тут. И – да. Не забудь заглянуть на ель. Какое Рождество без подарков?
– Необходимо рассказать всем, что случилось, – осторожно заметил Андрей, когда они спустились на первый этаж.
И снова они здесь – под взглядами мраморных львов, что охраняли поместье Адлербергов.
– Я скажу. – Надя вспомнила, как в прошлый раз перекладывала эту ответственность то на Андрея, то на Баума. Пора переставать прятаться за чужими спинами. Стоило посмотреть правде в глаза: ей придется рано или поздно вступить в наследство, получить этот дом уже официально. И «Феникса». – Соберу всех на кухне и…
– Идемте вместе.
– Андрей Сергеевич, вы не обязаны. – Надя растерянно взглянула на мага. Но тот лишь улыбнулся в ответ.
– Просто хочу поддержать вас, позволите?
Отказать она не смогла.
Все прошло достаточно гладко. Кажется, и остальные обитатели дома устали удивляться происходящим не всегда приятным чудесам. Надя велела накрывать чай на троих в столовой с елью.
– Давно не видно Иванова, – заметила она. – Пропускает все самое интересное.
– Думаю, самое интересное для него происходит в лаборатории, – заметил Андрей, припоминая флягу в руках изобретателя. Небось, уже давно спит.
Однако за изобретателем послали, чтобы пригласить к чаю, да и объясниться было бы недурно.
– Что вы думаете делать с исследованиями Иванова? – поинтересовался Андрей, пока они шли в столовую.
– Пусть продолжает, – пожала плечами Надя. – Идеи-то неплохие. Но надо будет посмотреть на результаты.
Ель по-прежнему светилась мягким светом, украшая комнату своим присутствием. Надя с каким-то трепетом приблизилась к пушистому дереву, оглядывая богатое убранство. Куда же потом девать все эти угощения? Вдруг внимание ее привлек сверток с биркой. Небольшая коробочка. Надя потянулась, достала подарок, стараясь не уколоться. На бирке было аккуратно выведено почерком дяди: «Для Андрея Голицына». Надя удивилась, нахмурилась.
– Андрей Сергеевич, это для вас, – окликнула мага Надя.
– Для меня? – Андрей как раз разглядывал ель с другой стороны, размышляя о кадетском корпусе. Правда, теперь в памяти всплывало все больше и больше будто потерянных кусочков памяти о том, как они с товарищами издевались над младшими…
Совершенно сбитый с толку, Андрей развернул хрустящую под пальцами бумагу – и тихо рассмеялся. Аккуратно завернутые в тонкую бумагу в коробочке лежали пачки папирос. Андрей достал свой портсигар. Там на дне покоилась последняя папироска. И, нарушая все правила приличия, маг закурил, с удовольствием вдыхая ядовитый дым. Даже строгий взгляд Наденьки не заставил его прервать своего занятия.
– А свой подарок покажете? – улыбнулся маг, чуть прищурившись.
– Быть может, потом. – Надя быстро спрятала что-то в кармане юбки.
– Надежда Ивановна! – в столовой показалась Дуня. – Клима Анатольевича нет нигде! – Девушка раскраснелась, дыхание сбилось. – А еще там… там… – Она указала куда-то назад. В сторону курительной комнаты. Дознаватели поняли ее без слов.
– Это никогда не кончится, – тихо произнесла Надя.
Дверь в курительную комнату оказалась распахнута. Магическая нить валялась в стороне – теперь это была просто нитка. Андрей пробормотал под нос: «Как это может быть», но останавливаться не стал.
Зато Филипп был на месте и в сознании. По-прежнему связанный магически укрепленными путами, блокирующими силы, зато теперь с кляпом во рту. Портфель дяди нашелся здесь же, выпотрошенный и бесполезный.
При виде вошедших Филипп замычал и дернулся, и Андрей поспешил вытащить кляп.
– Что произошло?
Баум закашлялся, жадно глотая воздух, а потом кашель перешел в сухой, неприятный смех.
– Возможно, ты мне не поверишь, Андрей, но это не я! – Эта шутка показалась ему такой смешной, что он расхохотался пуще прежнего. По спине пробежала дрожь. Это было жутко.
– Филипп! – Андрей встряхнул его за плечо. – Сосредоточься. Что произошло?
– Рассказать вам? – Он окинул их обоих презрительным взглядом. – После всего того, что вы сделали?
– Андрей Сергеевич, вы не можете просто прочитать его мысли? Нет никакого желания с ним торговаться. – Надя скрестила руки на груди, глядя на Баума, который выглядел безумнее прежнего.
Филипп только громче расхохотался.
– Не могу, – поморщился Андрей. – Обычные маги этого не умеют. Да и вредно это. Надо годами учиться ментальной магии у какого-нибудь злого гения, потому что все менталисты поголовно умалишенные. Есть специальные артефакты, но они под строжайшим контролем у сыска.
