— Бьюсь об заклад, ты была бы в числе лидеров даже на гонках в Индианаполисе.
Впереди показался контрольно-пропускной пункт таможни на границе Испании и Франции.
— Ударь меня, — велела Дайана.
— Что это на тебя нашло? — удивилась Келли. — Я пошутила… я только…
— Ударь меня, — настойчиво повторила Дайана. «Ситроен» был уже совсем близко.
— Что ты…
— Скорее!
Келли нерешительно шлепнула Дайану по лицу.
— Слишком слабо. Давай как следует!
Теперь между ними и «ситроеном» было только две машины.
— Ну же! — взвизгнула Дайана.
Келли, мучительно морщась, ударила Дайану в челюсть.
— Не так! Сильнее!
Третья попытка оказалась удачнее. На этот раз бриллиант обручального кольца рассек щеку Дайаны. Хлынула кровь. Келли в ужасе прикрыла рот рукой.
— Прости, Дайана, я не хотела…
Они добрались до контрольно-пропускного пункта, и Дайана нажала на тормоза. К ним сразу подошел пограничник.
— Добрый день, сеньоры.
— Добрый день.
Дайана повернула голову так, чтобы пограничник увидел стекавшую по шеке кровь.
— Сеньора, что случилось? — Пограничник с ужасом смотрел на нее.
Дайана прикусила губу.
— Это мой бывший муж. Он развлекается, избивая меня. Я развелась с ним и добилась того, что судья запретил ему подходить ко мне, но… но он никого не слушает. Постоянно меня преследует. Вот и сейчас гонится за мной. Понимаю, нет смысла просить вас о помощи. Никто не сможет его остановить.
Пограничник мрачно уставился на приближавшиеся машины.
— Которая его?
— Черный «ситроен». Видно, на этот раз мне не уйти живой.
— Неужели? — прорычал пограничник. — Поезжайте дальше, сеньоры. О нем больше можете не беспокоиться.
— О, спасибо! Спасибо вам! — воскликнула Дайана. Еще несколько минут — и они пересекли границу и углубились на территорию Франции.
— Дайана… прости… за… — Келли показала на щеку Дайаны.
— Зато мы избавились от Годзиллы, верно? — усмехнулась Дайана, но, посмотрев на Келли, осеклась. — Ты плачешь?
— Нет, вовсе нет, — шмыгнула носом Келли. — Это все чертова тушь. То, что ты сделала… было… Ничего не скажешь, ты не просто хорошенькая женщина…
Покопавшись в сумочке, она приложила ко все еще кровоточащей ране бумажную салфетку. Дайана посмотрела в зеркальце заднего обзора и сделала забавную гримаску:
— Боюсь, хорошенькой теперь меня может назвать только слепой.
Увидев черный «ситроен», пограничник выступил вперед.
— Выйдите из машины, пожалуйста.
— У меня нет времени, — отрезал Флинт. — Я спешу. Нужно…
— Выйдите из машины.
— Но почему? В чем проблема?
— Мы получили сведения, что машина под таким номером провозит наркотики. Нам приказано ее разобрать.
— Вы спятили?! — прорычал Флинт. — Говорю же, я спешу. Какие там наркотики? — Он хотел сказать еще что-то, но вдруг улыбнулся: — А, понял. — И, сунув руку в карман, протянул пограничнику стодолларовую банкноту: — Вот. Возьмите это, и забудем обо всем.
— Хосе! — позвал пограничник.
Из будки показался капитан пограничной стражи. Пограничник показал ему деньги:
— Попытка подкупа.
— Немедленно выходите из машины! — приказал капитан. — Вы арестованы за попытку дать взятку представителям закона. Нет, пока не выходите. Сначала отведите машину на стоянку.
— Но вы не можете арестовать меня! Я еду за…
— Плюс сопротивление аресту. — Капитан повернулся к подчиненному: — Вызывай подкрепление и машину. Отвезем его в тюрьму.
Флинт тяжело вздохнул и оглядел шоссе. «Пежо» исчез.
— Мне нужно позвонить, — объявил он капитану.
Келли и Дайана мчались по французской территории. По обеим сторонам дороги по-прежнему возвышались поросшие невысокими соснами горы. Судя по указателям, впереди была Памплона.
— Ты говорила, что в Париже ждет друг? — спросила Дайана.
— Да. Сэм Мидоуз. Он работал с Марком. Мне кажется, он сумеет нам помочь.
Келли вытащила из сумочки свой новый сотовый и набрала парижский номер.
— КИГ, — ответила телефонистка.
— Нельзя ли поговорить с Сэмом Мидоузом?
— Соединяю, мадам.
— Алло? — раздался голос Сэма.
— Сэм, это Келли. Я еду в Париж.
— Господи! Я тут с ума сходил от тревоги за тебя! С тобой все в порядке?
— Наверное… — нерешительно сказала Келли.
— Что за кошмар творится? Поверить не могу, — продолжал Сэм.
Я тоже…
— Сэм, мне нужно кое-что тебе сказать. Я думаю, что Марка убили.
Ответ Сэма заставил ее содрогнуться.
— Я тоже так думаю.
— Я должна знать, что случилось. Ты мне поможешь?
— Думаю, это не стоит обсуждать по телефону, — ответил он нарочито небрежным тоном.
— Я… понимаю.
— Почему бы не встретиться сегодня вечером? Поужинаем у меня.
— Согласна.
— В семь?
— Я приеду, — пообещала Келли и, спрятав телефон, пробормотала: — Что ж, значит, сегодня я скорее всего получу кое-какие ответы.
— А пока ты будешь их получать, я слетаю в Берлин и поговорю с людьми, работавшими с Францем Вербрюгге.
Келли ничего не ответила.
— Что случилось? — забеспокоилась Дайана.
— Ничего. Просто мы… мы были такой слаженной командой. Страшно подумать, что мы расстаемся. Почему бы не поехать в Париж вместе, а потом…
— Мы не расстаемся, — утешила Дайана. — Позвони мне после разговора с Сэмом. Мы можем встретиться в Берлине. Кто знает, возможно, к тому времени я получу какую-то информацию. У нас есть сотовые. Будем постоянно перезваниваться. Мне не терпится услышать, что ты узнаешь сегодня.
До Парижа они добрались без происшествий. Однако Дайана продолжала поглядывать в зеркальце заднего обзора.
— «Ситроена» не видно. Все-таки мы сумели от него оторваться. Куда тебя подвезти?
Келли посмотрела в окно. Они приближались к площади Согласия.
— Дайана, высади меня здесь, а сама поезжай в аэропорт. Там сдашь машину и вылетишь в Берлин. Я вполне могу взять такси.
— Уверена?
— Абсолютно.
— Будь поосторожнее.
— И ты тоже.
Через две минуты Келли уже сидела в такси. Скорее бы добраться до дома! Увидеть Энджел, поговорить с Филипом, а вечером потолковать по душам с Сэмом.
Наконец машина подкатила к подъезду, и Келли с облегчением вздохнула. Сейчас поднимется к себе…
Дверь открыл швейцар. Келли подняла глаза, чтобы поздороваться, и изумленно приоткрыла рот. Перед ней стоял совершенно незнакомый человек.
— Добрый день, мадам.
— Добрый день. А где Мартин?
— Мартин здесь больше не работает. Уволился.
— О, какая жалость, — растерянно произнесла Келли.
— Пожалуйста, мадам, позвольте мне представиться. Я Жером Мало.
Келли кивнула и вошла в вестибюль. За стойкой консьержа, рядом с Николь Парадиз, стоял высокий худой мужчина.
— Добрый день, мадам Харрис. Мы вас ждали. Я Альфонс Жируа, новый управляющий.
Келли ошеломленно огляделась:
— А где Филип Сандр?
— А! Филип и его семья переехали куда-то в Испанию. — Он пожал плечами. — Подвернулось какое-то выгодное дельце.
Впервые за все это время Келли стало не по себе.
— А их дочь?
— Уехала с ними.
Кстати, я уже говорил, что мою дочь приняли в Сорбонну? Наконец-то ее мечта исполнилась.
— Когда же они уехали? — спросила Келли, стараясь не выдать охватившей ее тревоги.
— Несколько дней назад, но, пожалуйста, мадам, не расстраивайтесь. Для волнения нет причин. Мы постараемся заботиться о вас так же преданно, как месье Сандр. Ваша квартира вас ждет.
И тут Николь, до сих пор молчавшая, заговорила:
— Добро пожаловать домой, мадам.
Только вот ее глаза выдавали неподдельный страх.
— А где Энджел?
— О, ваша маленькая собачка? Филип взял ее с собой.
Келли из последних сил боролась с нараставшей волной паники. Дышать становилось все труднее.
— Мадам угодно подняться наверх? Мы приготовили ей маленький сюрприз.
Это уж точно. И сюрприз вовсе не маленький. Что же делать?!
— Минутку. Я забыла кое-что взять.
И, прежде чем Жируа успел опомниться, Келли выскочила из двери и помчалась по улице.
Жируа ринулся к выходу, едва не сбив с ног нерасторопного Мало. Оба стояли на тротуаре, растерянно провожая глазами садившуюся в такси Келли.
— Господи, что же они сделали с Филипом, его семьей и Энджел? — пробормотала она.
— Куда, мадам?
— Вперед, — коротко приказала пассажирка.
Ничего, сегодня она узнает правду. А пока нужно убить четыре часа.
Сэм Мидоуз, прижимая трубку к уху, почтительно кивал.
— Да, понимаю, насколько это важно. Все будет сделано, сэр. Через несколько минут она должна прийти сюда… конечно… я уже нанял надежного человека, который избавится от тела… спасибо. Вы очень щедры, мистер Кингсли.
Мидоуз положил трубку и снова взглянул на часы. Его гостья должна вот-вот появиться.
