Сальная ухмылка на лице остроухого говорила о многом. Наверняка сейчас ляпнет какую-нибудь не слишком приятную для Лаиры фразу, и бедняжке в очередной раз придется усмирять естественные душевные порывы. Те самые, когда очень хочется кого-то проткнуть, поджарить до хрустящей корочки или просто пинать подкованными сапогами, пока тот хрипеть не перестанет…
— Твоя напарница — драконида, а девушки этой расы — редкие гости в нашем городе, равно как и змеелюды. А это значит лишь то, что девушки этих народов для торговцев — редкий и ценный товар. Сам я с экзотикой почти не работаю, у меня другие интересы, зато другие…
— Ты ничего не перепутал? Это моя напарница, воительница, а не шлюха, которую желают продать в бордель, да подороже.
Тут играть почти не пришлось. Всего-то и надо слегка смягчить мою искреннюю неприязнь к этому эльфу да перевести чуток в иное русло. Вуаля, готова шаблонная реакция наемника, способного легко озвереть в ответ на категорически неприемлемое для него предложение.
На самом же деле этот хитрозадый и далеко не глупый людокрад и повелитель многих борделей наверняка имеет в виду несколько иное, и сейчас, полностью довольный моей эмоциональной вспышкой, будет смягчать свои слова. Верно…
— Я не это тебе предлагаю, тифлинг Макс. Но два таких наемника, как вы, могут обоснованно вызвать подозрение. Дело в том, что я, как правило, не сотрудничаю с женщинами, которые торгуют рабами. Всем известно, что они ненадежны из-за порой не предсказуемых эмоций. А в нашем деле это верный путь к разорению, а то и чему похуже.
— Уточняй… Далеко от темы.
— Сейчас будет близко. — Тембр голоса и успокаивающие жесты Ривинэлля свидетельствовали, что он купился на мою игру. И это было замечательно! — Ты представишься заинтересованным представителем крупного поставщика, действующего поблизости… Скажем, поблизости от Ллойна. При тебе будут необходимые вещи, показывающие истинность твоего положения.
— Фальшивые.
— Конечно же! — Эльф засиял, как начищенный медяк. — Но для установления фальши придется очень сильно постараться, чего никто делать не будет. Беглая проверка покажет, что такая персона существует, имеет дела со многими уважаемыми торговцами и пользуется определенным доверием. Твоя же напарница временно избавится от видимого оружия, облачится во фривольные одеяния и будет играть роль твоей наложницы. Иначе нельзя, иначе никто не поверит. Торговцы девочками никогда не будут использовать в качестве помощницы или телохранительницы другую женщину.
Последнее говорилось исключительно для Лаиры. Попытка просто по-хорошему убедить — или же проверка ее способности держать эмоции под контролем? Я бы поставил на последнее, но тут играет роль врожденная и благоприобретенная подозрительность.
Лаира посмотрела на меня, кивнула в знак согласия и снова превратилась в живую статую. В глазах же Ривинэлля мне привиделся промельк досады. Неужто рассчитывал на сцену выплеска эмоций? Не похож он на любителя скандала ради скандала. Но тогда должна быть цель, которую я не улавливаю. Плохо… Не люблю, когда вероятный враг оказывается недочитанной книгой. Ладно… хорошо хоть не вовсе закрытой. И то хлеб!
— Тогда пусть этот твой Агриолл проводит нас в гостиницу, где и клопы с потолка не падают, и где безопасно в свете творящихся в пригороде беспорядков. Это возможно?
— Конечно же! — всплеснул руками работорговец. — Агриолл, проводи ценных гостей. Устрой в НАШЕМ заведении за наш же счет и проследи, чтобы им доставили необходимую информацию и снаряжение. Ах да, тифлинг… Само задание на ближайшие дни придет на твой богопротивный инструмент. Ведь так у вас, Тенерожденных, принято.
— Везде свои обычаи, Ривинэлль. Если мы все обсудили, то до встречи. Уверен, что она будет не слишком уж удалена во времени.
Загадочная улыбка на лице эльфа… Она и была последним впечатлением от этой скользкой, неприятной, зато не шибко ординарной личности. Теперь я его действительно не увижу или некоторое время, или совсем. Ведь если он непричастен к бедам Лаиры, то на гхыр он мне покамест не нужен. Следовательно, и встречаться с ним нечего, потому как полученное от него задание я выполнять не собираюсь. Оно лишь прикрышка для истинных планов. Ну а если причастен… Тогда, я думаю, все и так понятно. Ванна с кислотой — меньшее, что ему пожелаю как я, так и моя принцесса крылатая.
ИНТЕРЛЮДИЯ
Станислав Рокотов
Разговор с Максом получился несколько не таким, каким он его себе представлял. Подозрительность сверх меры, тревога. Нет, Станислав понимал, что его друг доверием к людям не страдает, но чтобы так сильно. Зато доверять или не доверять кому-либо — это уже ЕГО личное право, от которого Славка отказываться не собирался. Тем более Алекс и его друзья серьезно помогли, причем один из них получил не самые легкие ранения. Жизни не угрожают и, как сам пострадавший высказался, «к обычным докторам в таких ситуациях одни дебилы обращаются», но все равно…
А сейчас Алекс избавляется от трупов. Мерзкая процедура. Он только краем глаза глянул на происходящее, после того как помог занести тела в ванную, так и то сразу в кухню побежал — через раковину ихтиандров пугать.
Беспокоит же больше всего заказчик всего произошедшего. Шамиль Дайкаков, глава «Альтер-банка», кошелек террористических движений и просто редкий подонок. Только скрыться от его внимания очень сложно. Бежать куда глаза глядят и бросить все? Это даже не путь, которым пошел Макс… Но что он может сделать?
Маркус Шульц
Растворяющиеся трупы можно было уже и оставить в покое. Пусть идет себе химический процесс, потом останется лишь слить отходы, в последний раз выдернув затычку из ванной. Это дело привычное, умственной работы не требующее. Генрих успел отвезти Вилли на резервную квартиру, где имелся не экстренный, а чуть ли не полный набор необходимых лекарств. Потом еще и врач появился, вопросов не задающий. Нет, тут все будет хорошо. Иначе Генрих бы не вернулся сюда и не сидел в машине под окнами, контролируя возможное изменение обстановки.
Основная… нет, проблемой это назвать сложно. Основной интерес сейчас сидел с очень бледным видом, периодически пытался курить, но бросал очередную сигарету, сделав всего пару затяжек. Нервы! Сложно было герру Рокотову психологически подстроиться под так быстро изменившуюся реальность. Сначала захватывают его, потом освобождают, затем возня с трупами, и под конец — краем глаза увиденная процедура их утилизации в его собственной ванне… Тут у многих нервишки шалить начнут.
А над головой угроза, сведенная умелым манипулятором к тем, кто ко всему происходящему никакого отношения не имел. Если бы можно было действительно списать все на них не перед этим обывателем, а перед сеньорой Гонсалес! Но эта фурия не поверит, она и сама неплохо разбирается в тактике действий малых боевых групп. И профессор в этом не полный ноль…
Да, как же он мог упустить из виду столь важную деталь! Тормасов — это не просто один из директоров Корпорации, это директор с амбициями, которых никогда не скрывал. Только далеко не все всерьез принимают его нарочитые высказывания насчет желания залезть на самый верх пирамиды. Даже Степлтон как-то легко это выслушивает. На самом же деле…
Мануэлла Гонсалес, Петр Тормасов. Вот те двое, кто недоволен своим подчиненным положением и рано или поздно попробует его изменить. А ему, скромному Маркусу Шульцу, желательно остаться целым, невредимым, а еще немного заработать. Первая козырная карта у него уже есть — дружок объекта «Макс», сидящий поблизости и не могущий окончательно прийти в себя. Знать бы еще, какой это козырь — валет или жалкая двойка?
Сложные дела, запутанный узелок! И сразу же, по ассоциации, вспомнилась проблема «гордиева узла» и ее решение небезызвестным Александром Македонским. Любую проблему можно решить быстро, резко и неожиданно для окружающих. Так и с нынешней. Беспокоит Мануэлла? Сделай так, чтобы она отвлекалась на иные проблемы, с тобой напрямую не связанные. Ну а одна из проблем знойной сеньоры связана с личностью профессора Тормасова. Ему и стоит позвонить. Повод для этого имеется — возможная корректировка планов в связи с временным затишьем.
Шульц невольно прикинул, что — в очередной раз — выброс адреналина во время схватки с сильным противником на длительное время обострил мышление, придал ходу мыслей углубленную резкость. Стимулятор напрочь необычный и не признаваемый официальной наукой, но людям вроде него знакомый. И используемый в меру сил, как же без этого…
— Пора звонить, — выдохнул он и, выйдя на кухню, вне пределов слышимости Рокотова, потянулся за «кирпичом» спутникового телефона. Набор номера, недолгое ожидание — и вот уже знакомый голос на другом конце линии. — Профессор? Это Шульц.
