— Простите, дама, я не желал вас оскорбить!
Император догнал адъютанта и еще разок ударил его палкой.
— Будешь оскорблять своего любимого монарха? — спросил он.
— Никогда в жизни! — ответил Гим. — Я вообще не буду больше есть бананы. Ненавижу бананы!
Император снова занес палку, Гим сжался, закрываясь тонкой рукой, торчащей из кружевной манжеты.
— Ваше величество, перестаньте, прошу вас, — взмолилась Кора.
Император, словно ждал этих слов, сразу опустил палку и отбросил ее в угол.
— Вставай, бездельник, — приказал он адъютанту, — и благодари госпожу Кору Орват, которая тебя защитила.
— Я не смею! — Адъютант поднялся на ноги и поклонился сначала императору, затем его гостье.
— Будешь верным спутником Коре, — сказал император. — Она будет копать, вынюхивать, гадить нашей империи, потому что она прилетела с ненавистной нам с тобой Земли…
— Воистину!
— Помолчи. Но ты будешь ей помогать и способствовать. Ясно?
— Так точно.
— Сейчас пойдете в башню, где был злодейски убит наш дядя.
— О нет! Я боюсь, — вздрогнул адъютант.
— Вызовешь полковника Аудия Реда. Он вас проведет и все объяснит.
— Но он же в больнице! — сказал Гим.
— Только не его! — воскликнула Кора. — Ведь он меня, наверное, ненавидит.
— Разумеется, ненавидит. А как бы ты отнеслась к человеку, который отстрелил тебе три пальца?
— Я отказываюсь! — Кора топнула ножкой.
— Значит, проиграла?
Кора поглядела на красную рожу императора и подумала, что сделает все от нее зависящее и даже более того, чтобы не допустить его к своему телу.
— Вызывайте своего полковника, кавалер, — сказала она. — Но чтобы мне не мешать.
— Для тебя, моя красавица, не будет закрытых дверей.
Император приблизился к Коре и запечатлел поцелуй на ее обнаженном плече.
— Не спешите, ваше величество, — холодно заявила Кора и, раскачивая бедрами, покинула кабинет императора.
* * *
Изысканно вежливый, надушенный и напомаженный адъютант проводил Кору в вестибюль дворца. Сейчас, отставив ножку, он сообщил: если Кора не возражает, они подождут несколько минут, пока прибудет господин полковник Догони-подвинься.
— Но он же ранен! — Кора все еще пыталась придумать повод отделаться от полковника, но адъютант Гим только отмахнулся.
— Господин полковник уже поправляется, — сказал он. — И не надо его жалеть.
— Почему?
— Потому что он некрасивый, — сообщил ей адъютант и томно вздохнул. Потом добавил: — Я люблю только красивых мужчин.
— И императора? — спросила Кора.
— Император обладает внутренней красотой. Нас связывают духовные узы.
— Все ясно, — сказала Кора. — И долго нам ждать некрасивого полковника?
— Надеюсь, что недолго, — ответил адъютант.
Они спустились по мраморной лестнице, перила которой в знак траура по недавно усопшему императору были перевиты стеблями терновника. С потолка прихожей свисали траурные желтые вымпелы.
Могучие охранники распахнули перед ними двери, и яркое утреннее солнце ударило в лицо. Свежий ветер принес с далеких гор запахи хвои и грибов — на Нью-Гельвеции, к счастью, еще не завершилась промышленная революция. Адъютант остановился на пологой широкой лестнице, которая вела к прямой аллее, обсаженной хвойными деревьями.
— Чего мы ждем? — спросила Кора.
Адъютант ответил не сразу. Он извлек из кармашка в перевязи флакон с благовониями и начал умасливать себя за ушами.
— Почему вы не отвечаете? — спросила Кора.
— Потому что он уже едет, — сказал наконец Гим.
У ворот императорского парка показалась карета «Скорой помощи», влекомая вороными конями. Неприятное предчувствие кольнуло грудь Коры.
Карета «Скорой помощи» плавно остановилась у дворцовой лестницы, и два санитара, соскочившие с запяток, открыли дверь, откуда они вынесли кресло на колесиках. В кресле, облаченный в больничный оранжевый халат, с торчащей вперед, словно пушка, забинтованной и загипсованной ногой, сидел полковник Аудий Ред и глядел на Кору с такой отчаянной собачьей ненавистью, что она непроизвольно спряталась за спину адъютанта Гима, а тот сказал примирительно:
— Аудий, не сердись! Это приказ самого императора.
— Убью, — прорычал полковник.
— А если в самом деле убьет? — спросила Кора у адъютанта.
— Не думаю, — ответил тот, — его величество этого бы не желал.
— Так скажите ему об этом!
— Честно говоря, я его тоже побаиваюсь, — признался адъютант. — Убить не убьет, но искусать может, а потом будет разбираться.
— Нет, — сказала тогда Кора, выходя вперед, — мы от него убежим.
Санитары стояли сзади коляски. Из-под халатов у них выглядывали армейские сапоги.
Кора решила более не полагаться на мужчин.
— Слушай мою команду! — приказала она. — Сейчас мы все вместе отправляемся на место гибели императора Эгуадия. Там мы выслушаем объяснения полковника Аудия Реда. Господин император Дуагим желает, чтобы я была ознакомлена со всеми обстоятельствами преступления. Адъютант Гим, чего вы стоите как столб? Где наша машина?
— Лучше помру, — сказал на это полковник, — лучше оторвите мне вторую ногу! Но чтобы я подчинялся этой… этой инопланетной девке, — увольте! Нет, ты подойди ко мне поближе, девка, ты подойди! Я тебя придушу! Слава богам, у меня еще руки остались.
— Ах так? — сказала Кора. — Тогда купите мне немедленно билет на ближайший рейс в Галактический центр. Пусть Организация Объединенных Планет знает, что на Нью-Гельвеции царят беззаконие и бандитизм. Что ее император не может даже управлять собственными полковниками! А ну, пошевеливайся!
— Молчать! — раздался откуда-то сверху голос императора, настолько могучий, что деревья в парке склонились до самой земли, а людям стало трудно дышать. Оказывается, Дуагим опять подслушивал разговор. — Ты, полковник Аудий, больше не полковник, а лейтенант. Ясно?
— Так точно, — прошептал несчастный калека.
— А ты, Кора Орват, занимайся своими делами и не устраивай истерик в моем дворце. Никто тебя не тронет, и никто тебя не убьет. Лейтенант Аудий проводит тебя в башню, а адъютант Гим будет защитником и опорой.
— Слушаюсь! — радостно закричал адъютант Гим, словно его произвели в генералы.
И тут же он засуетился, стал покрикивать на санитаров, торопить бывшего полковника, который смотрел на Кору волком и мысленно разрывал ее на части, а Коре было его очень жалко: в конце концов, по ее же вине он отстрелил себе пальцы, мучается, будет вынужден уйти в отставку, а теперь вот подчиняется инопланетной девке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
