самого, по его мнению, сильного.
Торчавший клык мощного воина отлетел в одну сторону, а сам орк в другую, где без лишних телодвижений всхрапнул и умолк.
— Че за слабаки? — сплюнул на землю Верша и, оглядев напрягшуюся парочку, спросил: — Где главный?
— В урук-ламдале, — ответил он и указал на приземистую башну, торчащую чуть в стороне.
Верша обернулся, взглянул на девушек и махнул рукой.
— Ну! Хера ли встали?!! Пошли!
* * *
Верша оглядел зал, где у большого стола над картой склонилось трое орков.
— Верша, ты уверен, что тут все так решают проблемы? — осторожно спросила Гара за его спиной.
Берсерк глубоко вздохнул, а его правый глаз задёргался от недавно примененного лечения Бэка. Если бы не мальчишка, лицо его уже напоминало бы кровавое месиво.
— Да, — отрезал воин и сделал несколько шагов вперëд. — Ну, и кто из вас соплежуев Ургал?!!
Орки обернулись на вошедшего.
— Давайте, не тяните, тупоголовые, — сплюнул на пол берсерк. — Жрать уже охота.
Вперед вышел относительно невысокий орк в самой обычной кожаной броне со стальными бляхами.
— Я Ургал, — спокойно произнëс он и окинул взглядом противника.
— Отлично, — кивнул Верша и метнулся к противнику.
Резкий рывок, тут же уход в сторону, и берсерк меньше, чем за секунду оказался возле противника. Удар с разворота и...
ХРЯСЬ!
Кулак пришёлся ровно в челюсть орка, но тот даже не шелохнулся, словно каменный.
— Ебаный насрать... — скрепя зубами от боли, проговорил Верша и отшатнулся, но местный военачальник уже ухватил его за кисть с переломанными костяшками.
— Кто ты такой? — спросил он, удерживая берсеркера.
На глазах берсеркера всплыла красная пелена. Он зашипел и со всей дури влепил в лицо противника.
Хрясь!
Хрясь!
Хрясь!
Несмотря на удары под действием ярости, противник едва двигал головой, но никакого ущерба они ему не нанесли. Верша продолжал бить, а орк с каменным выражением лица продолжал за ним наблюдать, ожидая, когда тот выдохнется.
— Да ты ж выродок еблический! — взревел Верша, сильнее разгоняя ярость, отчего его глаза превратились в два океана крови.
ХРЯСЬ!
ХРЯСЬ!
ХРЯСЬ!
Несмотря на удары и пущенную кровь из носу, орк продолжал с оскалом наблюдать за берсеркером, а тот продолжал его бить. Силы были неравны, и это было понятно, но никто вмешиваться не спешил. Единственным, кто не мог сдержать волнения, был Бэк, и когда орк наконец поднял руку для ответного удара, он рванул к дерущимся.
— Стойте! — взмолился он, запрыгнув на руку, которой местный вояка держал отца. — Папа просто думает, что иначе его слушать не будут! Мы с запада пришли! Там армия идëт по дороге в эту сторону! Армия светлых!
Верша замер, не желая нанести вред сыну, а Ургал взглянул на мальчишку, затем на своего противника, а уже после этого осмотрел женщин.
— Один отбитый ублюдок, мелкий пацан и три человеческие бабы, — произнëс со злостью орк и сплюнул кровь, после чего с придыханием протянул: — Ве-е-е-ерша.
Глава 15
Верша поднял взгляд на Мару и хмыкнул.
— Что? Мы сюда шли просто предупредить. Мы предупредили. Тут в курсе. У них свои планы. Вс`. Можно отчаливать, — развела руками лучница.
— На ладонь свою посмотри, — буркнул берсерк. — Что видишь?
Девушка взглянула и пожала плечами.
— Ничего.
— Значит, спрятать тот факт, что мы тёмные невозможно. Понимаешь это? — уточнил Верша и немного сгорбился.
— Ну, как-то до этого же жили, — вздохнула Мара.
— Если... если все орки тут... — подала голос Шара. — Все орки, тролли и гоблины идут сюда, то... То куда нам идти?
Верша протянул руку и взял кружку, в которой было местное горькое пиво из трав и каких-то семян, которое варили тролли, отхлебнул и, оглядев комнату с кроватями, столом и табуретами, проговорил:
— Я на двадцатом... на двадцатом уровне я охотой промышлял, — начал рассказывать воин. — Я тогда в лесу постоянно шастал. За шкуры платили хорошо, да и в город мотаться не надо было. Там лагерь был, где шкуры скупали. Не сильно дешевле города. Сдавать было выгоднее, чем в город тащиться. И по времени, и по деньгам...
Верша сделал ещё один глоток и сморщился от горечи.
— За рогатого медведя платили пять серебрушек. За лося громового — почти десять. Но самые лакомые шкуры были... Гоблинские, — берсерк умолк, глядя на столешницу. Секунда за секундой тянулась, словно заколдованная. Верша молча сделал еще глоток напитка и продолжил: — Я был не самым удачливым охотником, но за полгода я десятка два гоблинских шкур сдал...
Он поднял взгляд на девушек.
— Я старался отрубить им голову, а после быстренько снимал с них кожу. Вешал за шейные позвонки, подрезал связки и снимал, как змеиную шкуру...
Мара отвела взгляд от мрачного выражения лица Верши, Гара и Шара взгляд выдержали.
— К чему ты вообще это рассказываешь?
— К тому, что... я сейчас понял кое-что.
— Ты поступал плохо, — подал голос Бэк, сидящий с кружкой пряного отвара.
— Судьба... судьба злая сука и теперь... Теперь мы с вами ничуть не лучше тех гоблинов. Для наёмников из гильдии, для церкви мы теперь... Мы способ прокачаться и подзаработать. При случае с нас, как я тогда с гоблинов, снимут шкуру и с довольной мордой пойдут к церковникам. Задание сдавать.
— А чего мы сразу... — буркнула Мара.
— Тот паладин знал, кто мы. Он знал, что это мы устроили звиздец на той шахте. Церковники знают, кто мы и что натворили. Мы больше не люди. Для них мы ценные твари, за которых неплохо заплатят, — Верша снова приложился к кружке, сморщился, а потом сплюнул на пол. — Нас будут фармить.
— И что теперь делать? Бежать? — спросила Гара.
— Куда? — хмыкнул берсерк. — Нас даже ворьё и контрабандисты при случае на ремни порежут и сдадут церковникам. Платить и улаживать вопрос тоже смысла не имеет. Мы в жопе... Полной, непроглядной и дурно пахнущей, как это сраное троллье пиво.
Повисла пауза, которую нарушил Бэк:
— Мы никуда не побежим, так, папа?
Верша взглянул на сына и с усмешкой кивнул.
— Мы больше не побежим... да и некуда... И незачем.
Девушки переглянулись.
— Мы что теперь будем жить
