И, в-третьих, принцип конфиденциальности подразумевает, что третейские судьи не могут быть допрошены органами следствия и судом относительно той информации, которая стала им известна в ходе третейского разбирательства. Эта новелла Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации» особенно важна в условиях российского общества и его правовой системы. Свидетельский иммунитет третейского судьи распространяется на все виды судопроизводства (гражданское, уголовное, административное, арбитражное). По своей значимости указанная норма приравнивается к тем правилам, которые установили запрет допрашивать родственников о действиях их близких, а также воспретили получать соответствующую информацию от священнослужителей, которым такая информация стала известна во время исповеди, от адвокатов и нотариусов.
Что касается такого аспекта конфиденциальности, как закрытость или открытость третейского разбирательства, то норма о характере судебного разбирательства определяется самими участниками спора. И в этом смысле закрытый характер заседания третейского суда не является обязательным правилом для сторон. Участники третейского процесса обладают правом самостоятельно определять, будет ли заседание открытым или закрытым. И только в том случае, если соответствующее правило не сформулировано самими сторонами, третейский суд рассматривает дело в закрытом заседании.
Принцип независимости и беспристрастности третейских судей
Независимость и беспристрастность судей как принцип организации разбирательства спора присущи как государственному судебному разбирательству, так и третейскому разбирательству и в этом смысле являются общим принципом юрисдикционной системы. Хотя третейские суды и не входят в судебную систему, однако цели третейских судов в общем совпадают с целями деятельности государственных судов — обеспечение защиты нарушенных или оспоренных гражданских прав путем справедливого, законного и эффективного разрешения гражданско-правовых споров.
Независимость третейских судей обеспечивается рядом юридических механизмов. В частности, в соответствии с п. 2 ст. 22 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации» третейский судья не может быть допрошен в качестве свидетеля о сведениях, которые стали известны ему в ходе третейского разбирательства.
Нельзя согласиться с высказанными в литературе взглядами, согласно которым третейский судья рассматривается в качестве представителя сторон.[4] Подобного рода теоретическая оценка правового положения третейского судьи предопределяет направленность правового регулирования третейского разбирательства, основанного на зависимости третейского судьи от участников третейского процесса. Однако очевидно, что зависимость третейского судьи от стороны (скажем, определяемая наличием трудового соглашения между третейским судьей и участником спора) лишает его возможности принять беспристрастное и справедливое решение по делу. Следовательно, такой подход к оценке статуса третейского судьи подрывает принцип независимости и беспристрастности арбитров.
Принцип диспозитивности
Принцип диспозитивности является одним из основополагающих начал как гражданского процессуального права, так и третейского разбирательства. Существо данного принципа заключается в предоставлении сторонам, участвующим в судебном разбирательстве, права самостоятельно распоряжаться своими как материальными, так и процессуальными правами.
Большинство юристов рассматривает процессуальный принцип диспозитивности как продолжение, развитие гражданско-правового (материального) принципа диспозитивности.[5] Таким образом, исходной точкой понимания диспозитивности является ее интерпретация в гражданско-правовой плоскости, в которой диспозитивность понимается как основанная на нормах этой отрасли права свобода субъектов гражданских правоотношений осуществлять свою правосубъектность и свои субъективные права в соответствии со своим усмотрением в пределах, установленных законом.[6]
Вместе с тем принцип процессуальной диспозитивности по своему содержанию не равен принципу материальной диспозитивности, хотя и является его продолжением, развитием.
В процессуальном смысле принцип диспозитивности дает возможность стороне по собственному усмотрению реализовывать принадлежащие ей процессуальные права, вплоть до отказа от такого права. К примеру, в соответствии с п. 4 ст. 23 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации» ответчик вправе представить истцу и в третейский суд отзыв на исковое заявление, изложив в нем свои возражения против иска. Однако ответчик может и не представлять такие возражения. При этом непредставление ответчиком возражений против исковых требований не может рассматриваться как признание требований истца. Диспозитивность поведения ответчика в данном случае обеспечивается отсутствием прямых негативных процессуальных последствий, обусловленных выбором им того или иного варианта поведения.
С содержательной точки зрения (т. е. с точки зрения наполнения процессуальными возможностями) диспозитивность в гражданском процессе уже, нежели диспозитивность при третейском разбирательстве. Более широкое содержание принципа диспозитивности в третейском процессе по сравнению с содержанием «гражданско-процессуальной диспозитивности» проявляется в различных аспектах третейского разбирательства. Так, в третейском процессе принцип диспозитивности может быть более гибко реализован до того, как начнутся собственно судебные процедуры: стороны выбирают не только третейское разбирательство как способ разрешения спора, но и форму третейского суда (постоянно действующий третейский суд или третейский суд для разрешения конкретного спора — ad hoc), место третейского разбирательства, осуществляют выбор кандидатур судей, определение правил третейского разбирательства и т. д. Подобного рода возможности немыслимы в сфере гражданского процессуального судопроизводства, где тяжущиеся стороны хотя и опираются на принцип диспозитивности, однако не обладают таким широким спектром правомочий самостоятельно определять свои процессуальные права и обязанности.
Более широкое содержание принципа диспозитивности в третейском процессе по сравнению с гражданским процессуальным правом проявляется и в том, что по отдельным аспектам судебного разбирательства гражданского дела в государственном суде законодатель устанавливает императивные нормы, которые не допускают какого-либо усмотрения участников процесса, в то время как аналогичные вопросы в третейском процессе решаются диспозитивно, в соответствии с усмотрением сторон. Таковы, например, правила о языке. Так, в арбитражном процессе установлено императивное правило, согласно которому судопроизводство в арбитражном суде ведется на русском языке (ст. 12 АПК РФ), а в гражданском процессе зафиксирована норма, в соответствии с которой гражданское судопроизводство ведется на русском языке — государственном языке Российской Федерации или на государственном языке республики, которая входит в состав Российской Федерации и на территории которой находится соответствующий суд (ст. 9 ГПК РФ). В то же время в третейском разбирательстве допустимо разбирательство спора на том языке, согласие о котором достигнуто в результате усмотрения сторон (ст. 21 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации»).
В некоторых своих проявлениях диспозитивность третейского разбирательства аналогична тем процессуальным средствам, в которых находит свою реализацию диспозитивность в гражданском (арбитражном) процессе. Так, к примеру, как в третейском, так и в гражданском процессе истец самостоятельно определяет фигуру ответчика или ответчиков, формулирует исковые требования, изменяет, уменьшает или увеличивает размер исковых требований в соответствии с процессуальными правилами, определяет предмет доказывания и круг доказательств, подлежащих представлению в суд.
Принцип состязательности
Процессуальный принцип состязательности, как и принцип диспозитивности, своими истоками имеет материально-правовую плоскость. Двигателем третейского процесса в конечном счете оказываются конфликтующие материально-правовые интересы.
Вместе с тем реализация принципа состязательности в третейском разбирательстве несколько отличается от того, каким образом этот принцип реализуется в гражданском (арбитражном) судопроизводстве. Объясняется это тем, что если в гражданском процессе источником нормативного выражения состязательности являются законодательные положения, то в третейском процессе в качестве нормативного источника, при помощи которого наполняется содержание принципа состязательности, выступают не столько нормы закона, сколько нормы, установленные регламентами (положениями) третейских судов и договорами, заключаемыми сторонами.
