– Только не в лагере, – добавил уже грозным тоном. – Не порти мне ужин.
На мое заявление Котяра обиженно мяукнул и скрылся в кустах. Вот только устроил такой демонстративный проход возле арестантов с пусканием слюней, что и я бы поверил в бешеного кота-переростка с психически больным хозяином.
Мы поужинали и улеглись спать. Мурзики, хотя и не все, расположились поближе к нам – так, чтобы их было видно от лежбища работников ножа и топора. И мой план, как это ни дико звучит, сработал. Я-то рассчитывал только неслабо припугнуть заключенных. Но вышло еще лучше. Один из разбойников решил сделать ноги. Так как сон не шел, то видел, как произошел незапланированный побег. Парень ломанулся в чащу леса со скоростью неслабого спринтера. Исходя из того, как он бежал, подозреваю, что лес и тропинки в нем он знает как свои пять пальцев.
Буквально через минуту послышался победный рев моего телохранителя. А минут через десять он притащил одежку беглеца, и та вся была в крови. Бросил ее у края полянки, продолжая что-то жевать. Так как девчонки были не в курсе нашего сговора, то их вид напугал бандитов еще больше. А их крики, что они не хотят оставаться с таким придурком, как я, лишней минуты, возымели потрясающий воспитательный эффект.
Дабы не портить его, просто велел Кейт ввести девчонок в курс дела, только тихонько и незаметно. После посвящения в происходящее мне пришлось выдержать еще один скандал, где меня обзывали словами, совсем несвойственными молодым леди. Согласен, это было жестоко – так поступить с их неокрепшей психикой, поэтому попросил Котяру держаться от нас подальше, чтобы не было визуального контакта. Но, как показало будущее, я был неправ.
К слову, тот беглец всю ночь провел мордой в землю, под присмотром мелкого, который умудрился сломать ему руку. Таким образом ему объяснили, что Мурзик большой и страшный зверь, которого не стоит игнорировать. Судя по внешнему виду бандита, вернувшегося утром в лагерь, он явно бы предпочел быть растерзанным в лесу, так как пахло от него не так чтобы очень приятно.
Утром моя банда – хочу сказать захваченная мной банда – быстренько позавтракала, привела себя в порядок, помылась (особенно те, кто не спал в лагере), и была нагружена добром, как ездовые мулы. Хотя они тащили много ненужного мне барахла, но так были решены сразу две проблемы. Все, что посчитал ценным, то есть деньги, будет доставлено в указанное мной место. Остальное имущество будет мешать бандитам совершить побег, так как рюкзаки были привязаны намертво и снимались только с помощью ножа, которого у них не было.
Когда после обеда вдали показался Меримор, то моему удивлению не было предела. Это же насколько нужно обнаглеть, чтобы устраивать свою базу меньше чем в дневном переходе от столицы? Не замешаны ли в этом некоторые высокопоставленные чиновники города, получающие от произвола этих красавцев не только моральное удовлетворение? Думаю, мы сможем проверить это уже на месте.
Глава 17
– Значит, у вас нет ни малейшего представления о том, что в пределах Меримора орудует банда, промышляющая торговлей людьми?
Меня уже начало колотить от поведения начальника местного аналога милиции. Мне, как маленькому, рассказали, что это все ложь, навет и вражеская провокация. Он голову готов дать на отсечение, что ничего подобного нет поблизости от города. Даже умудрился поклясться честью мундира. Одно из двух: или у него нет чести, или мундир привык и не к такому обращению.
С самого въезда в Меримор день не задался. Сначала на воротах вояки устроили вооруженный наезд. Так как нервы были взвинчены нахождением возле лиц бандитской наружности, с непонятными мухами в голове, то я просто сорвался. А как еще можно было отреагировать, когда тебе нагло заявляют, что за въезд каравана в город нужно заплатить налог. Мало того, нас поставили перед фактом, что караваном может владеть только совершеннолетний человек. Так как мы на таковых походим мало, то все движимое имущество, то есть вся наша поклажа, отходит в казну города.
– И кто же выдал такое распоряжение? – стараясь держать себя в руках, спросил охрану на воротах.
– Герцог де Сента! – нагло заявил старший караула.
– Значит, герцог де Сента, – только и смог прошипеть про себя. – И когда же вышел этот указ?
Оказалось, что буквально на днях. Вот какой у них работящий правитель! Выслушивать бред, который вешали мне на уши, желания не было и решил, что пора учить народ правильно относиться к герцогам. Что там говорил Профессор о том, что я нуждаюсь в практических занятиях? Вот сейчас и посмотрим.
– Котяра! Ты с мелкими на подстраховке, – отдал приказ своему телохранителю.
Кейт с Лео, нутром почувствовав, что сейчас грянет буря, заняли свои места возле девчонок, которые уже начинали заводиться похлеще моего.
– Профессор, включай нунчаки. Иду на переговоры, – потребовал от наставника, уже слезая с лошади. – Вот только боюсь, что выступать придется со стороны силы.
Тут же в руках ощутил ручки этих палок-махалок, и скорость их включения говорила о том, что Проф поддерживает мою самодеятельность обеими руками. Никогда не понимал, что его заставляет бросаться во всяческие авантюры? Или у долгоживущих, если наставника можно отнести к этому виду, свои развлечения?
Видя, что к ним идет переговорщик (так, вероятно, про себя оценили мой поступок стражники), они начали вести себя, как начальники на рынке. Нагло и по-хамски. Вот почему так всегда? Стоит человеку дать минимум власти, как у него крышу сносит от ощущения собственного превосходства над окружающими. Эти же ребята, увидев, кто направляется в их сторону, решили не заморачиваться, а взять быка за рога. Думаю, они собрались схватить меня и вести переговоры, имея заложника. Вот уж этого, ребятки, вы не дождетесь, подумал про себя и саданул по протянутым ручкам со всей силы.
Оказывается, что мои палки могут не только разрядами вырубать противников. Хотя противники и лежали в выключенном состоянии, но рука одного из них, находящаяся в несвойственном для человека положении, поведала мне о том, что физическое воздействие на объекты далеко не слабое.
– А я разве тебе об этом ничего не сказал? – удивился Проф. – Эх, проклятый склероз!
– Подозреваю, что и дротики тоже могут навести шороха, как баллистические ракеты? – огрызнулся на наставника, но тот сделал вид, что не услышал.
Видя, что произошло с их товарищами, ко мне рванула еще парочка вояк. Их остановил дротиками, которые любезно подсунул наставник. В поле видимости остался начальник караула, весь красный, как помидор, и охранник – молодой паренек, цвет лица которого мог конкурировать с побеленной стеной. Когда мы оказались на расстоянии нескольких метров, узнал старшего. Да и как не узнать человека с поломанным носом? Это на нем проводил воспитательное мероприятие барон фон Брег, притом не так давно. Значит, у человека или совсем мозгов нет, или я не знаю, какое горе заставляет его вернуться к старому.
Посмотрел в глаза этого вояки и спросил:
– Так что там насчет конфискации каравана?
Он только пыхтел, как паровоз, и надувал щеки, но ничего не отвечал.
– Понятно! – констатировал про себя его поведение. – Лично явишься к Ветерану и расскажешь о том, что здесь произошло и почему. Ясно?
Постарался придать голосу властность, но сомневаюсь, что и в этот раз получилось нечто стоящее.
– Несомненно, ваша светлость, – выплюнул он в мою сторону.
Одно приятно – меня узнали. Но вот почему у человека столько злости, сарказма, вызова?
– Докладывай! – неожиданно даже для самого себя скомандовал сержанту.
Сомневаюсь, что звание у него выше. Не царское это дело, если перефразировать одного небезызвестного персонажа, в наряды ходить.
– Докладывать? – В его голосе появился вызов одновременно с болью. – О чем? О том, что солдатам уже несколько месяцев не платят жалованье? Или о том, что некоторых засекли до смерти, когда они начали требовать хотя бы пайки, чтобы дети не умерли от голода? Или о том, что эти благородные, приехавшие из империи, убили уже не одного офицера по пьяни, и никто им и слова сказать не смеет?
Не ожидал такого напора. По мужику было видно, что происходящее с его подчиненными и сослуживцами его волнует очень сильно, и он не может оставаться безучастным.
– Или лучше с жителей города выбивать деньги? – никак не мог он успокоиться.
От его напора у меня пропал весь пыл и желание доказать, кто в доме хозяин. Но внутри зарождалась злость. Злость на себя, что пустил на самотек жизнь людей, которые от меня зависят. Злость на наставников, которые, отодвинув меня в сторону, не смогли привести дела в порядок. Злость на всяких приезжих… Так, стоп, Кевин! Хватит себя накручивать. Самодержец я здесь или кто?
