ему на голову выносимый пакет с вонючим содержимым.
Ассоциация, конечно, очень приблизительная – сейчас меня в реальном мире обидеть может далеко не каждый. Но даже чувствуя разочарование, я делал передышку на обед или посещение душевой, а затем снова нырял во внутренний мир, потому что понимал – несмотря на огромное расстояние между реальностью и виртуальностью, каждое новое сплетение Доспеха и Плети по чуть-чуть сокращает эту пропасть.
И все же увлекаться не стоило – хорошенького понемногу. Последние пару раз меня выдергивал из внутреннего мира Тик-так с помощью метлы. Хорошо хоть умудрялся бить мягкой частью и не наставил шишек на голове. Да и понимание того, что совершенно запустил другие свои дела, тоже не доставляло удовольствия. Так что в очередной раз встряхнувшись, я решил сделать серьезный перерыв. К тому же через неделю начинается сессия в Академии, и нужно подготовиться, чтобы детишки не зевали на уроках. Радовало, что в относительно скучные лекции по истории искусств я смогу добавить несколько свежих историй об энергетических сущностях.
По уже сложившейся за эту почти вычеркнутую из обычной жизни неделю привычке, как только появлялась свободная минута, я активировал связь с Фа и чувствовал ее восторг от изучения глубинной природы хуманов. Хорошо хоть слишком глубоко она в последнее время погружалась нечасто – один раз выдернула оргазмом из медитации, а во второй заход испортила ужин – чуть пельменем не подавился. Что же касается моей якобы основной деятельности, то здесь вообще полный швах. Для всех незнакомых номеров я был недоступен, а на свой сайт не заходил больше недели.
Приведя себя в порядок и плотно поев заказанной пищи, которую Тик-так, скотина зажравшаяся, не захотел со мной разделить, я наконец-то заглянул на свой сайт. Мессенджер показал наличие нескольких писем. Все, кроме одного, являлись рекламой или какими-то невнятными запросами, а вот пришедшее позавчера послание вызвало искренний интерес.
Некий Абрахам де Бур писал, что недавно купленная им скульптура как-то странно на него влияет. Как именно это происходит, клиент описывать не стал, но настойчиво просил меня явиться к нему и провести расследование как можно быстрее. Такое впечатление, что я детектив какой-то. Впрочем, в некоторых случаях мои действия именно так и выглядят – я прихожу в дом, где возникают проблемы, ищу причину происходящего, а иногда и устраняю ее, когда засевшая в произведение искусства сущность не особо злобная. Ну а если там сидит нечто слишком темное и мощное, приходится вызывать моих жабомордых и ментально непробиваемых друзей.
Время едва перевалило за полдень, так что я на всякий случай отправил послание потенциальному заказчику в надежде, что он ответит сразу. После случая с «Иудой» ходить на подобные дела после заката мне как-то расхотелось.
Абрахам ответил через пару минут. Похоже, его припекло. Надеюсь, не как предыдущего. Интересно, почему тогда он не повез картину моим коллегам? Или опять придется иметь дело с контрабандой? Впрочем, чего уж тут кочевряжиться, если подобные случаи действительно стали моим профилем. Конечно, не очень приятно это осознавать. Хотелось бы проводить оценку в собственной галерее искусств, наполненной носителями энергетических сущностей, но что уж тут поделаешь. Коль забрался в этот перепачканный криминальной грязью кузовок, то кричать, что я не груздь, а ромашка, уже поздно.
Не откладывая дело в долгий ящик, я быстро собрался. Раз уж фамилия заказчика имеет благородную приставку «де», на всякий случай облачился в, так сказать, спецовку высшего уровня представительности – черный удлиненный сюртук с серой вышивкой. Теперь в сочетании с саквояжем все выглядело как претензия на глубокий классический стиль. Конечно же, от байка пришлось отказаться и вызвать такси.
Когда машина доставила меня по адресу, я понял, что зря так раз расфуфыривался. Дом, перед которым мы остановились, выглядел довольно скромно, несмотря на близость Белого города. Сказывался стык немецкого квартала с итальянским, и вокруг не наблюдалось никаких роскошных дворцов. Двух- и трехэтажные, узковатые особняки голландского стиля едва ли не подпирали друг друга.
Не дожидаясь второго звонка, дверь открыл мужчина в строгом закрытом пиджаке серого цвета с явно неудобным стоячим воротником. От взгляда на его худую и бледную физиономию сразу становилось как-то тревожно, несмотря на веселое солнышко за спиной. Яркость дня контрастировала с глубокой тенью холла. Такое впечатление, что встречавший меня мужик, похожий на проглотившего швабру свежего зомби, намеренно избегает протиснувшегося в дверной проем пятна солнечного света.
Блин, неужели я опоздал и зловредная сущность таки угробила заказчика, затем воскресила, и теперь мне придется успокаивать его обратно? Вот что за бред лезет в голову?
К счастью, возникшую паузу разломала все же встречающая сторона:
– Герр Петрофф? – явно чисто для проформы противно скрипучим голосом поинтересовался странный мужик.
– Да, он самый, – все же решил я ответить, раз уж этот зомби заговорил со мной.
– Хозяин ждет вас, – заявил хуман и отступил в сторону, давая мне возможность пройти внутрь помещения.
Обозвав себя мнительной институткой, я решительно перешагнул порог. Когда глаза привыкли к полумраку, стало понятно, что накручивал я себя совершенно напрасно. Обстановка была достаточно скромной, точнее аскетичной, но отнюдь не зловещей. Да и сам слуга владельца дома перестал казаться ожившим мертвецом. Учитывая, что в Женеве постоянно живут только маги, наличие такой прислуги намекало на отнюдь не бедственное положение хозяина дома. Так что, скорее всего, мне придется иметь дело с богатым и о-очень жадным клиентом.
Лакей закрыл дверь, аккуратно обошел меня и двинулся впереди, указывая дорогу. Несмотря на не такой уж обширный фасад, дом оказался длинным и имел солидную площадь. На второй этаж мы подниматься не стали, прошли через холл, затем коридор и остановились у тяжелой резной двери. Мой провожатый аккуратно постучал, открыл дверь и шагнул внутрь, но сразу остановился, не позволяя мне пройти следом. Он заговорил то ли на немецком, то ли на голландском. Я их не особо различаю, но интуитивно понял, что слуга интересуется у хозяина, можно ли пускать гостя внутрь. Даже стало интересно, неужели имелся шанс на то, что мне сейчас придется разворачиваться и ехать домой, несолоно хлебавши?
– Конечно, Морис, пригласи господина Петрова, – услышал я ответ на общем, который явно предназначался нам обоим.
Демонстративно придержав дверь, лакей пропустил меня внутрь. Кабинет от общего ансамбля дома не отличался и тоже выглядел довольно аскетично, несмотря на старинную резную мебель и явно недешевые стенные панели. Как и недавно Жора Тагильский, хозяин этого дома тоже встречал меня сидя за большим рабочим столом антикварного вида. Заказчик мало чем отличался от своего слуги,
