врагов, надо избавляться от этого вредного стереотипа. Мы не нэпманы, мы такие же граждане
своей страны. Мы понимаем инициативы регулятора, их направленность на благо экономики. И
если не все из этих инициатив мы приветствуем – это не потому, что мы стремимся
исключительно набить себе карманы. Мы тоже ратуем за общественное благо, за то, чтобы нас
окружали счастливые и богатые сограждане. Никто из нас не хочет самоутверждаться за счет
дорогих машин на фоне «хрущевок».
– Какие сектора сейчас больше всех н уждаются в финансировании, и к акие наиболее
выгодно финансировать банкам?
– Ситуация не изменилась. Конечно, хотелось бы кредитовать сырьевиков. Но это – крупные
игроки, которые не нуждаются в деньгах местных банков и пользуются финансированием
глобальных фининститутов. То же самое относится к энергетике и телекоммуникациям. А нам
остаются торговля, сельское хозяйство, небольшие перерабатывающие предприятия вроде
макаронных фабрик. Хотя работы у банкиров могло бы быть поле непаханое, ведь в части
товаров для населения в Казахстане почти ничего не производится. Легкая промышленность не
функционирует в принципе, даже на юге страны, где под выращиваемый там хлопок был созда н
кластер. А спрос на все это есть, и он постоянно растет, причем это платежеспособный спрос, так
как нефтедоллары так или иначе просачиваются по всей вертикали экономики и затрагивают
все слои населения. Так что нужно быть оптимистом и работать.
– Тем не менее, есть популярное мнение об оттоке капиталов из Казахстана в зарубежные
активы и на банковские счета. Почему деньги утекают из страны, и есть ли шанс направить эти
капиталы обратно?
– На протяжении более чем 10 лет многие наши соотечественники зарабатывали деньги
здесь и вывозили их за границу. Все об этом прекрасно знают. Причем вывозились не только
коррупционные деньги, но и чистые, легальные капиталы. Я всегда был против этого. Мое
мнение: деньги должны быть в шаговой доступности от своего владельца. Риски есть везде, ни
одна экономика от них не застрахована. Но риски в своей стране более заметны, их проще
мониторить и даже пытаться как-то влиять на них. Ну вывезли наши люди деньги на Кипр,
опасаясь каких-то потенциальных рисков советизации казахстанской экономики, – и что в итоге
получилось? События на Кипре на фоне общей турбулентности в еврозоне стали спусковым
механизмом для репатриации капитала из стран ЕС. И я считаю, что Казахстан вполне мог бы
стать той самой тихой гаванью для капиталов из-за рубежа. Но когда я озвучиваю эту свою точку
зрения, меня не воспринимают всерьез. Почему Казахстан не может играть эту роль? Риски
понятны, и обратите внимание: ни в одном из системообразующих банков РК ни один вкладчик
не пострадал, банковская тайна у нас сохраняется, экономические реформы носят
последовательный характер, и даже вводимый «Базель 3» полезен с точки зрения безопасности
вкладов. Системная работа «сверху вниз» проводится. Повторюсь, хотелось бы обратного
движения, чтобы бизнес правильно поняли «наверху». Тогда мы могли бы построить
казахстанскую банковскую модель по образу Швейцарии. Серьезно, наши страны могут быть не
только горами похожи. И добиться такого статуса – «азиатской Швейцарии» – для нас, для всех
жителей Казахстана гораздо важнее, чем, например, когда-нибудь провести Олимпиаду.
– Что тогда сдерживает развитие такой модели? Почему Казахстан до сих пор не превратился
в «азиатскую Швейцарию»?
– Я думаю, из-за мифов и предрассудков: дескать, чем дальше, тем надежнее. И сейчас, когда
деньги потянулись обратно в Казахстан, очень важно не отпугнуть «возвращенцев» мнительными
аналогиями с советским прошлым страны. Вы же видите, как реагирует сообщество, особенно в
социальных сетях, на разного рода реформы? Организованно реагирует, как по з аказу.
Объявили о намерении объединить банкоматы с выгодой для потребителя – вопрос перешел в
политическую плоскость. У нас же полемика может возникнуть даже там, где и проблемы-то нет!
– Может быть, тогда нужно больше заниматься пиаром и имиджем банков с траны?
– Хватило бы всего-навсего достоверного отражения происходящего в стране и вокруг нее.
Пиар – это все же некое приукрашивание фактов. А надо просто не искажать и называть вещи
своими именами. И, конечно, всем вместе работать над тем, чтобы стать успешным и богатым
обществом.
– Если говорить о западных дочерних банках в РК: некоторые сейчас сжимаются по активам,
«UniCredit» и вовсе вышла из «АТФ Банка». Не влияет ли опыт иностранных БВУ в Казахстане на
негативное восприятие нашей страны из-за рубежа?
– Я не считаю, что Запад воспринимает нас негативно. Я считаю, что Запад мог бы
воспринимать нас еще лучше, если бы мы сами научились оценивать себя адекватно. Что
касается иностранных кейсов, то разве Казахстан виноват в уходе «UniCredit»? Они купили АТФ в
тучные годы за одну цену, а продали в худшие, когда цена упала. И я не знаю, чем они
руководствовались, принимая такое решение. Не исключено, что «UniCredit» просто
понадобились деньги на преодоление последствий кризиса, из которого весь мир только
начинает выходить. И вообще, на основе 3-4 кейсов частных инвесторов, на мой взгляд,
неправильно рисовать общий портрет Казахстана. Нефть у нас не закончилась, скоро заработает
Кашаган. Еще раз повторяю, нам самим сперва надо определиться, что такое хорошо и что
такое плохо. А то пришел Сбербанк – у нас паника, «караул, рынок отбирают!» Уходит крупный
иностранный банк – опять «какой ужас!», хотя по предыдущей логике надо радоваться – рынок-то
освобождается. Кто-то приходит, кто-то уходит – для бизнеса это нормальный естественный
процесс. Чем больше игроков, тем лучше. И хотел бы напомнить, что глава государства уже дал
понять банкам, что тратить деньги Нацфонда на фондирование отечественных БВУ недопустимо
и что банки должны сами научиться работать при любой конъюнктуре – и в условиях растущих
трендов, и в условиях нисходящих, и в условиях стагнации.
– Как считаете, почему сейчас начались активные разговоры по продаже ряда банков – ведь
сейчас сектор только начал показывать рост прибыльности, улучшение качества портфелей?
– Я бы акцентировал внимание на том, что из-за кризиса кардинально меняется весь
банковский ландшафт Казахстана. Изменилась десятка лидеров, появились новые игроки. Наша
банковская система сродни молодой планете с еще не застывшей лавой. Ее земная кора будет
формироваться еще лет пять, и этот процесс будет сопровождаться новыми тектоническими
сдвигами. И хорошо, если бы и после этого на нашем банковском рынке что-то продавалось.
Ведь раз кто-то продает, значит, кто-то покупает. Плохо, когда полный штиль: ничего не покупают
и ничего не продают. А сейчас в АТФ Банк пришел новый инвестор, молодой, амбициозный,
который созрел для свершений. Сменились собственники у банка «Астана-Финанс», у банка
«ТАИБ». И эта тенденция позитивна.
– При этом три банка «Самрук-Казыны» пока без явных потенциальных покупателей. Как
с чи таете, выгодно ли «Халык Банку» принимать предложение о покупке Б Т А ? К а к у ю
предпродажную подготовку стоит провести в т рех банках «Самрука»? Е сть ли шансы у
государства выйти из капитала хотя бы некоторых из э тих БВУ до конца года, и у какого из
банков сейчас наилучшее предпродажное состояние?
– То, что государство хочет выйти из БТА, – это очень хорошо. То, что нашелся инвестор,
готовый купить БТА, – это тоже очень хорошо. Что касается двух других национализированных
банков, то радует, что к ним есть интерес на рынке. Говорят, что стоимость «Альянса» и «Темира»
после объединения составит порядка $1 млрд. Опять же радует, что хоть какая -то цифра
появилась.
– Поговорим об инвестициях. Объемы рынка KASE снижаются в последнее время, причем
стремительно. Наши фонды предпочитают инвестировать в ГЦБ или зарубежные бумаги, минуя
казахстанских эмитентов?
– В Казахстане – дефицит качественных эмитентов. И новые эмитенты не появятся, пока не
будет диверсифицирована экономика и не родятся новые предприятия. У этих новых эмитентов
