— Мы даже не стали перепрятывать ларец, оставив его там, где обрели… Тайну знали великий магистр и четверо братьев… Все погибли, кроме меня… Я взял Ги и приехал в Святой город… У меня был фирман, а Саладин разрешил госпитальерам остаться в Иерусалиме и лечить больных паломников. Было, где остановиться… Я купил повозку, и мы перевезли ларец в госпиталь… Ги не знает, что в нем, я сказал: бумаги ордена… Мы сломали кладку в подвале и закрыли его камнем от гробницы, чтобы все думали, что мы искали золото… Я вижу плащаницу в третий раз: сначала по обретению, затем, когда останавливались у развалин замка, где ты отрезал Ги руку, я не утерпел и укрылся в с нею… Долго смотрел и молился… От нее исходит Святой Дух, я ощущаю его!.. Когда я умру, ты доставишь ее братьям… Поклянись!.. С ней мы вернем Святой город… Съедутся рыцари со всех земель… Неверным не устоять…
Роджер забормотал невнятно и откинулся на подушку. Козма подошел ближе. Глаза старого комтура были закрыты, дыхание — редким и хриплым. Козма подошел к плащанице, осторожно тронул ее кончиками пальцев. Кольнуло, словно он коснулся оголенного провода, но Козма не отдернул руку. Что-то перетекало из ткани в него; нечто такое, что наполняло все его существо неизъяснимым блаженством. Странно, но он не ощутил этого, когда доставал плащаницу из ларца и развешивал ее на раме. Козма долго стоял, не в силах отойти, наслаждаясь тихой радостью, овладевшей им. Постепенно блаженство ушло, оставив приятную истому. Козма бережно снял плащаницу с рамы и стал аккуратно складывать. Он хотел уже спрятать ее в ларец, как взгляд его упал на бесчувственного рыцаря. Пораженный охватившей его мыслью, Козма на мгновение застыл, затем развернул плащаницу и укрыл ею Роджера. Повернулся окну и, определив направление, где восходит солнце, сложил ладони перед собой.
— Отче наш, иже еси на небесех…
Он читал молитву так, как в детстве учила бабушка: просто и безыскусно. «Ничего не проси у Господа! — говорила она, поднимая сухой коричневый палец. — Бог сам ведает, что тебе надобно, и подаст, коли заслужил. Есть Господня молитва, которую он нам дал, только ее и читай!» Закончив Отче наш, Козма снял плащаницу с рыцаря, свернул и спрятал в ларец. Ключ от него по-прежнему висел у Роджера на шее. Прижав одной рукой ларец к боку, Козма извернулся и закрыл замок. Затем уложил реликвию в сумку. Подумал и поместил ее под голову старого комтура, прикрыв перед этим подушкой. Ключ спрятал под одежды Роджера.
Козма уже обирался уйти, как что-то остановило его. Занимаясь делом, он увидел нечто важное, на что поначалу не обратил внимания, но теперь это не отпускало его. Козма внимательно посмотрел на Роджера и понял… Укладывая сумку под голову рыцаря, пряча ключ под его полукафтан, он не почувствовал жара, ранее исходившего от раненого. Козма положил ладонь на лоб Роджера. Тот был теплым, но совсем не горячим. Не было и прежнего, прерывистого и частого, дыхания раненого. Грудь комтура вздымалось ритмично, он просто спал…
* * *
Оставив Роджера в его комнате, Козма решил навестить Ги. У раненых сарацин и туркополов он побывал утром, а о приезде Стеллы и Ги узнал только за обедом. Оруженосца, как сказали ему, разместили в доме для воинов — низком каменном строении рядом с баронскими палатами. Подойдя к нему, Козма услыхал доносящийся из-за неплотно прикрытой двери женский смех. Заглянув внутрь, он увидел Стеллу. Она сидела на скамье рядом с Ги. Оруженосец держал в руках кусок пергамента, что-то показывая, а девушка громко смеялась. Увидев лекаря, Стелла вскочила и залилась краской. Присутствие девушки в казарме для солдат было явно неуместным. Впрочем, никого, кроме этой парочки, в большой комнате в данный момент не было.
Усмехнувшись в усы, Козма подошел ближе. Ги смутило неожиданное появление гостя, но он быстро справился с чувствами и дерзко посмотрел на лекаря. Козма, ничего не говоря, положил на скамью свою лекарскую сумку и стал разматывать повязку на культе оруженосца. Ги нехотя отложил пергамент и подчинился.
Когда последний слой холста обнажил рану, Козма не сдержал радости. Кожа культи выглядела белой, без воспаления, даже сам шов был не багровым, а ярко-розовым. Козма осмотрел повязку: следов гноя на ней не просматривалось, только небольшое бурое пятно виднелось с краю — там, где он специально оставил на культе сток. Сейчас ранка затягивалась. Скоро можно будет снять швы.
— Удивительно быстро зажило! — не сдержал удивления Козма.
— Это она меня вылечила! — кивнул Ги на скромно стоявшую в сторонке Стеллу. — Приготовила бальзам и прикладывала.
— Меня отец научил! — похвасталась Стелла и снова покраснела. — Когда я маленькая разбивала себе коленки, он мне мазал. Потом показал, как готовить бальзам.
— Можно взглянуть?
Стелла с готовностью протянула маленький глиняный горшочек. Козма сначала понюхал содержимое, затем зачерпнул пальцем. Бальзам был густой, но не настолько, чтобы комочком удержаться на пальце. Козма лизнул и сразу выплюнул: вещество оказалось невероятно горьким. Вдобавок и язык начало пощипывать.
«Растерла алоэ, — определил Козма, — плюс какая-то травка с ментолом (интересно, растет здесь мята?), плюс загуститель… Алоэ дезинфицировало рану, ментол снимал воспаление… Лучше не придумаешь». Он с улыбкой протянул горшочек обратно.
— Умница! — похвалил искренне. — Можешь стать моей помощницей.
Стелла зарделась от удовольствия. Подошла ближе и, пока Козма снимал швы, внимательно наблюдала за его движениями. Затем ловко наложила на рану бальзам и забинтовала культю.
Лечение закончилось, можно было уходить, но Козма медлил. Стелла словно почувствовала это.
— Когда мы уедем из замка? — спросила тихо.
— Как только поправится Роджер.
— Это долго?
— С неделю.
— Так много?
«Дай Бог, чтобы недели хватило!» — подумал Козма и спросил:
— Тебя здесь обижают?
— Просто скучно, — пожала плечами Стелла. — Ги рассказывал, что в Маргате — замке, где комтуром Роджер, рядом море, неподалеку порт. Я никогда не видела море, — вздохнула Стелла. — Ги говорит: оно красивое.
— Красивое, — согласился Козма. — Особенно летом. Но сейчас зима, море серое и холодное, купаться в нем нельзя.
— А корабли в порту есть?
— Как же без них?
— Я кораблей никогда не видела…
— Еще увидишь.
— Ги говорит: мы сядем на корабль и поплывем через море в Марсель. Неделю будем плыть, если не больше. В Марселе купим лошадей и отправимся в Аквитанию, в замок родителей Ги.
«Э, да у вас все слажено!» — подумал Козма и улыбнулся. Теперь пришел черед Ги краснеть.
— Чем займешься дома? — спросил Козма, чтобы помочь юноше преодолеть смущение.
— Поступлю секретарем к барону или графу, — неуверенно ответил Ги. — В нашем краю многие даже читать не умеют. Помощник нужен.
— Ты знаешь грамоту?
— Братья-монахи учили меня латыни. В Леванте рыцарю надо знать языки и уметь писать. Правда, был я не лучшим учеником, — Ги вздохнул.
— Он знает латынь, — вступилась Стелла. — И лингва-франка. Пишет красиво.
— Стелла говорит, что секретарю надо и по-гречески, — сказал Ги. — Не знаю… Не слышал, чтобы в Аквитании кто-либо знал греческий.
— Секретарю он нужен! — надула губки Стелла. — Вдруг граф поручит тебе библиотеку привести в порядок? Ты не будешь знать даже, какие там книги!
— Думаешь, у графов есть книги?
— Это он ленится язык учить, — пожаловалась Стелла Козме. — Стоит мне отвернуться — сразу за меч! Машет им, машет… Нельзя раненому! Пусть лучше учится! Греческие буквы в начертании труднее латинских, — Стелла взяла со скамьи кусок пергамента и показала Козме. — Смотрите, как смешно он пишет омегу! — она прыснула.
— Знание языков еще никому не мешало, — поддержал Стеллу Козма. — Только не думаю, что простому барону в Аквитании понадобится секретарь. Рекомендую ехать в Тулузу, ко двору графа Раймунда. Там много ученых людей, там покровительствуют поэтам, устраивают среди них состязания. Стихи при дворе Раймунда сочиняют все, поэтому переписки много.
— Женщины тоже участвуют в поэтических состязаниях? — спросила Стелла, широко открыв глаза.
— Еще как! Многие побеждают в турнирах трубадуров. Музыку при дворе любят, так что для играющей на сазе служба сыщется.
— Слышал? — повернулась Стелла к Ги.
Тот ответил ей влюбленным взглядом.
«С этой девочкой не пропадешь! — подумал Козма. — Ручки у нее маленькие, но держит крепко. Будет управлять мужем, но при случае глотку за него перережет. Такую жену найти, что в лотерею выиграть. Повезло Ги!».
Он кивнул парочке и вышел. Ги догнал его во дворе.
— Извини, рыцарь, — спросил, придержав Козму за рукав. — Хочу спросить. Стелла не знатного рода…
