— Сейчас нам повезло, — улучив момент, сказал Крайн, когда челнок стал подниматься, а салон заполнило гудение движков. — Но как показывает опыт, это не может длиться вечно.
— А я вообще, как выясняется, по жизни везучий во всём, что не касается карт, — ответил ему Алекс, подумав про себя: «И очень надеюсь, что так оно и будет дальше».
Иллюминаторов внутри челнока не было, от гудения двигателей закладывало уши, откидные сиденья были жёсткими, и ещё почему-то ощутимо трясло. Всю середину грузового отсека занимали длинные серые контейнеры, оставляя только узкий проход для людей по обоим бортам. Подъём на станцию продолжался уже с полчаса, было скучно, Крайн спал, до Бренора было не докричаться, а из-за контейнеров нельзя было вытянуть ноги.
Не выдержав, Алекс легонько толкнул своего соседа слева, который беспрерывно что-то жевал, с отсутствующим видом глядя в потолок.
— А что в них? — прокричал он, пнув ближайший контейнер.
ПВДшник повернулся к Алексу и, нехотя разлепив губы, произнёс:
— Оружие. — И снова уставился в потолок.
— А какое?
— Расслабься, парень, это для тех, кто поопытнее.
Алекс в ответ криво улыбнулся и тоже уставился в потолок: «Хоть бы прилетели побыстрее, что ли».
Глава 8
Полёт на станцию занял ещё не меньше полутора часов. Когда утих гул движков и снова открылась задняя дверь, Алекс увидел звёздное небо, заполненное мириадами звёзд, и обрез белого пола, за которым начиналась космическая пустота, и изломанные штыри каких-то антенн, изрезанные узкими угольно-чёрными, непроглядными тенями. Совладав с первоначальным шоком, он понял, что они, собственно, уже внутри станции и космос отделён от них защитным полем.
Сидевшие ближе к дверям, ничуть не удивившись увиденному, споро спрыгнули вниз, не дожидаясь, пока полностью опустится аппарель. Слева застыли в молчаливом ожидании несколько дроидов и погрузчик с длинными лапами-манипуляторами, похожими на гигантские вилки.
— Э, шустрее там. Чё встали? — послышался оклик сзади, и замешкавшийся Алекс быстро сбежал на белый пол станции, оказавшийся слегка пружинистым и похожим на резину. И весьма холодным для босых ног.
Челнок находился в относительно узком, но невероятно длинном зале с высоченным потолком. Зал простирался вправо и влево, насколько хватало глаз. Правда, оценить истинные размеры было сложно, из-за огромного количества кораблей, контейнеров и какого-то оборудования.
Вся толпа прилетевших дошла до огромного квадрата грузового лифта, располагавшегося в глубине зала, и, после того как на неё загрузили серые контейнеры, платформа, достаточно большая, чтоб в неё влез челнок целиком, плавно пошла вверх. Пришедшие с ними к лифту ПВДшники остались внизу, из чего Алекс сделал вывод, что они пошли с ними, чтобы убедиться, что все уехали.
— Я думаю, нам всё же стоит найти себе какую-нибудь обувь, — заметил вполголоса лорд Листер, поджимая замёрзшие пальцы, пока они поднимались куда-то. — Не говоря о том, что это просто привлекает внимание, тут намного холоднее, чем на Таллане.
— При первой же возможности, — искренне заверил его уже начавший замерзать Алекс.
Первое, что он увидел наверху, это четыре ствола каких-то пушек, укрытых прозрачными щитами и смотрящих прямо на него.
Два двуствольных агрегата, внешне похожих на тяжёлые пулемёты с очень толстыми стволами (или это кожухи?) — стояли наискось по обе стороны платформы, обеспечивая в случае чего перекрёстный огонь. Вокруг них были навалены какие-то мешки, металлические ящики и пластиковые контейнеры, создавая импровизированные амбразуры. Людей возле пушек, правда, не было.
Относительно небольшой зал, куда они попали, вполне отвечал представлениям Алекса о залах на космической станции, он был отделан серыми металлическими панелями и забит какой-то аппаратурой и исключительно людьми из ПВД. Алекс так решил, потому что они все сплошь были трезвыми и заняты делом. В зал было три входа — их лифт, два коридора, достаточно широких, чтоб по ним могли проехать два погрузчика зараз. Возле выхода в один из коридоров приваривали к полу ещё одну пушку, отчего зал был наполнен гудением и шипением. Возле второго коридора пушка уже была смонтирована и вокруг неё сейчас возводили амбразуру.
Контейнеры были встречены радостными возгласами, их тут же потащили к полуразобранному квадратному ящику высотой пару метров, сделанному из светло-серых пластиковых полос. В его глубине что-то тускло поблёскивало металлом, и туда уходили несколько белых шлангов толщиной с руку. Пополнение же было практически проигнорировано. Только когда их все перетащили к ящику и начали вскрывать, к новоприбывшим подошёл высокий широкоплечий мужчина «за тридцать». Судя по серым раскосым глазам и длинным тёмным волосам, собранным в хвост, он был талланцем. Одетый как и все ПВДшники в коричневую куртку поверх светло-серого комбинезона и вооружённый «коротышом», он щеголял большой золотой серьгой в ухе и парой золотых колец, завитых в небольшую бородку.
При его приближении Крайн издал какой-то булькающий звук и попытался пригнуться, так чтоб его не было видно за спинами впереди стоявших, но чтоб удержать равновесие, ему пришлось повиснуть на руке у Алекса.
— Это Балик, — процедил он сквозь зубы в ответ на удивлённый взгляд Алекса. — Я его знаю, а он меня, и знает, как я ушёл из ПВД. Если он меня заметит…
К счастью, они стояли практически в самом центре прибывшей группы. Подошедший Балик представился как главный координатор обороны шестой транзитной и принялся объяснять, сколь важна для свободы Талланы эта станция.
Пока он говорил, Крайн бочком, пригибаясь, протиснулся к краю шахты, где располагалась какая-то панель с кнопками, должно быть служившая для вызова лифта. И убедившись, что все поглощены речью Балика, достал свой бластер, и, до того как Алекс или лорд Листер успели его остановить, нанёс два быстрых удара по панели, каждый раз отзывавшихся жалобным хрустом ломающегося пластика, еле слышимым на фоне шума в зале.
— Ты чего? — зло прошипел Алекс, практически не шевеля губами, когда наконец протолкался к повстанцу и встал так, чтоб закрывать его своей спиной. — Хочешь, чтоб нас тут и положили?
— Потом, — прошептал в ответ Крайн, выпрямляясь и пряча бластер.
Когда Балик закончил свою речь, их провели в огромный зал, который, судя по частично оплавленной вывеске, был «Зоной Ожид.». В Зоне Ожид раздавалась музыка, песни, храп и другие зачастую плохо различимые звуки, издаваемые огромным количеством «борцов за свободу», — несколько тысяч, не меньше. Там же находился «Штаб сопротивления шестой станции».
— И что ты там сделал? — спросил Алекс, когда ПВДшник наконец предоставил их самим себе и большинство новоприбывших потянулись на запах жратвы и выпивки.
— Я хотел бы узнать то же самое, — добавил лорд Листер шёпотом. — Но для начала предлагаю отойти вон за тот контейнер.
— Я поломал маркер вызова и звуковой блок, — объяснил Крайн, когда они отошли.
— Зачем?
— Балик — больной на всю голову, который ни черта не смыслит в тактике. Из него координатор обороны, как из меня творец высокой словесности. Гранд обычно использовал его в акциях… скажем так, «устрашения», на которые другие просто не соглашались. И я хочу знать, что тут делает эта отрыжка звиголота.
— И?
— И… эти панели не только вызывают лифт, но и могут использоваться для связи между этажами, ну чтоб можно было наорать на тех, кто задерживает лифт, наверно. В общем, сейчас можно будет вызвать их этаж, а они об этом не узнают, потому что сигнальный маркер сломан и звуковой блок не работает, но записывающий элемент вполне исправен.
— Там шум неслабый, и зал довольно большой. Ты что-нибудь услышишь?
— Дело в том, — пояснил Крайн менторским тоном, — что большинство систем записи намного чувствительней человеческого уха. И они записывают и передают все звуки, даже те, что мы не слышим.
— И?
— Глядите, ваши светлости, — ухмыльнулся повстанец, жестом фокусника извлекая один из трофейных инфоблоков. — Модель дорогая, с режимом диктофона, — пояснил он, ногтём развинчивая винты на корпусе. Сняв верхнюю панель, он вынул какое-то маленькое устройство, соединявшееся прозрачным стебельком, и принялся возиться с настройками инфоблока, одновременно комментируя: — Вынимаем записывающий блок из корпуса. Выбираем режим диктофона, выставляем чувствительность на максимум и включаем вариант «записывать только речь». Всё у нас готово, устройство усиления и фильтрации шумов. Осталось только найти укромное место, вызвать их этаж и подсоединить наш блок записи к звуковому блоку. — С этими словами он снова завинтил корпус, оставив проводок с маленьким устройством снаружи. — Вот такое подслушивающее устройство из подручных средств, — добавил он с самодовольным видом.
