Выйдя на улицу я нос к носу столкнулся с Гордионом, и тут же вспомнил, что обещал ему несколько блестящих цацок, а вместо этого просто ушел с площадки занятий. Нехорошо получилось, он может подумать, что я откровенный жмот.
— Гор, дружище, прости, совсем из головы вылетело! Пойдем ко мне в комнату, выберешь, что надо.
В ответ, Гордион, молча протянул мне морковку. Обычную такую, совсем как с бабушкиного огорода, крепкую оранжевую морковку.
— А это зачем, я вроде бы недавно обедал? — Кто его знает, может здесь морковкой на бой до смерти вызывают? Или еще чего.
— Это не тебе, балбес. — Проворчал капитан. — Держи, и пойдем за мной.
Мне ничего не оставалось, как взять корнеплод и послушно зашагать вслед за Гордионом. Шли мы недолго, и подходя к приличных размеров зданию я уже понял для чего мне всучили этот продукт питания. Так и есть, мы пришли в конюшню.
— Вот и пришли. — Капитан подвел меня к стойлу, где стоял рослый жеребец, гнедой масти. — Кромом кличут. Хоть он и не самый быстрый, но зато выносливый.
Это он тактично обратил внимание на то, что я далеко не тростинка. Да и шут с ним! Передо мной стоял настоящий красавец, мощный и надежный! Хоть опыта общения с конями я не имел, но сразу почувствовал, что лучше его мне не найти! А то, что не самый быстрый, это ерунда! Это все равно, что «феррари» против БТРа, в скорости уступает, зато по фигу на окружающую, враждебную среду.
— Угости его. — Подсказал Гор.
Помнится, я где-то читал, что угощение надо протягивать на прямой ладони, если не хочешь, чтобы вместе с морковкой конь и пальчики твои на вкус попробовал. Так я и сделал. Кром, сперва обнюхал мою руку, фыркнул и аккуратно взял протянутое угощение. Аппетитно захрустел морковкой, одобрительно тряхнув головой. Я попытался погладить жеребца по гриве, но он, переступив ногами, отклонился. Мол, мужик, за морковку спасибо, но в друзья не набивайся! Для этого одной морковки маловато будет. Я засмеялся, с характером четвероногий! Значит подружимся!
— Завтра начнешь заниматься верховой ездой. — Обрадовал меня Гордион. — Еще и фехтование, нагрузка будет серьезной. Ты уверен, что потянешь?
— Уверен, не уверен…. Выхода у меня другого нет. Да и не в новинку мне, тренировки серьезные. Правда, последнее время нагрузок больших не было, но я быстро форму наберу, не переживай. А вот с тренировками завтра не выйдет, я завтра в Югор еду. В карете.
— Почему я об этом ничего не знаю? — Встрепенулся Гордион.
— Только что решение принято было. Зоренг так решил.
— Ну, если хозяин так решил… Тогда начнем по прибытию.
— Точно, А сейчас пойдем ко мне, покажу тебе, что у меня есть для тебя, то есть, для твоей дамы.
— Пойдем. — Не стал спорить Гордион.
— Ну, вот и все, что есть у меня с собой. — Я просто высыпал все содержимое пакета на постель. — Выбирай, что понравиться.
Гордион с изумленным видом разгребал бижутерию, не решаясь, на чем остановить свой выбор. Поднял восхитительно красивое колье и долго рассматривал, крутя в руках и любуясь разноцветными бликами. Потом со вздохом отложил его в сторону. Наконец капитан остановил свой выбор на комплекте из сережек, браслета и кулона на цепочке. Вкус у Гордиона был безупречен, несмотря на то, что изначально эти вещи не представляли единого набора, но изумительно подходили друг к другу, дополняя и оттеняя изящество линий.
— Если ты не против, я бы взял вот это. — Протянул мне набор Гордион.
— Без вопросов, бери. — Мне действительно было не жалко, ну не ощущал я ценности этих стекляшек. — А почему ты колье не взял, я же видел, как оно тебе понравилось?
— Слишком роскошно. Не для нее такой подарок.
— Как знаешь, но если передумаешь, заходи.
— Спасибо тебе, Тимэй. — Было видно, что капитан действительно мне благодарен. Тепло на сердце стало, все-таки делать подарки чертовски приятная вещь!
Счастливый Гордион ушел, а я сгреб оставшиеся украшения обратно в пакет и швырнул в сундук. На всякий случай запер висячий замок, ключ спрятал в углу под потолком, где лепнина образовывала небольшой болкончик. Понимаю, что эта мера рассчитана только на дилетантов, но и сам замок надежностью не блистал, а таскать с собой эту железяку мне не хотелось. Сел на кровати, и внезапно осознал, что не выкурил за сегодня ни одной сигареты! И самое главное, мне и не хотелось. Вот так новость! Неужели на меня так климат местный подействовал? Жаль, что перемещения из одного мира в другой такие сложные, я бы мог неплохие деньги на этом методе зарабатывать.
В дверь осторожно постучали.
— Входите, не заперто. — Крикнул я.
Дверь отварилась, на пороге стояла смущенная Люси. В руках у нее был сверток.
— Вот, господин барон, я вам камзол принесла, господин Зоренг сказал, что вы завтра в Югор уезжаете. — Еле слышно произнесла она, смотря в пол. — У вас выходного костюма-то нет.
Я забрал из ее рук сверток и разложил обновку на сундуке. Охренеть! Черный камзол, расшитый серебряной нитью, такие же штаны и белоснежная сорочка! Выглядело это все настолько потрясающе, что я даже не решался одеть такое великолепие. Словно из музея позаимствовали! И все на мою неприхотливую тушку!
Обернувшись к девушке, я хотел было поблагодарить ее за такой чудесный наряд, но обнаружил, что она так же стоит, опустив голову. Что за ерунда? Серьги отобрали? Но Гордион должен был вернуть, если не вернул, я ему точно физиономию подпорчу!
— Люси, что случилось? — Спросил я. — Кто тебя обидел?
— Никто, все хорошо. — Так же тихо ответила Люси.
Я подошел к ней, взяв за подбородок, мягко поднял голову. Слез не было, но выглядела девушка печально. Уф, сережки на положенном им месте, качаются в прелестных ушках. Значит проблема в другом.
— И все же? — Нежно, но требовательно вопросил я, заглядывая в ее глаза.
Люси внезапно крепко зажмурилась и выпалила:
— Господи барон, вы навсегда уезжаете? Больше вы не вернетесь?
— Глупенькая. — Рассмеялся я. — Всего лишь на денек еду, к вечеру в замке буду.
— Правда? — Распахнула глазки Люси.
— Чистая правда. — Не удержавшись, я поцеловал сначала один глазик, а затем соответственно, второй. Люси снова зажмурилась, ойкнула, но мордашки не убрала. — Нравятся сережки? — Вслед за глазками пришла очередь и ушек.
— Очень! — Выдохнула девушка, прижимаясь ко мне всем телом. — В жизни ничего красивее не видела! Но ведь это так дорого…
— Перестань, носи на здоровье!
В постель Люси увлекла меня сама.
— Вставайте, господин барон, уже утро! — Пропел мне на ухо приятственный женский голосок.
Надо же какой я на будильник сигнал установил, аристократический! Только когда я это сделал, не помню. Не открывая глаз потянулся всласть, оп-па! Чья-то мягкая и приятная ладошка легла на мою грудь. Я, что, с Танькой помирился? Или это новая страница моего дневника? Открыл глаза и воспоминания шандарахнули лавиной. Не на матушке-земле я, и не в своей однушке. В замке магистра магии Зоренга лежит мое несчастное тело. Хотя почему это несчастное? Судя по прошлой ночи очень даже счастливое и довольное. Мгновенно сграбастал пискнувшую Люську и тут же приник к ней в долгом поцелуе, да так, что с великим трудом смог оторваться. Тело требовало продолжения банкета, но стоило торопиться, не знаю когда выезд и опаздывать не хотелось. Пришлось вставать и одеваться. Но шикарный выходной костюм одевать не стал, обошелся обычными шмотками. Надевать такую красоту на потное тело считал просто преступлением. Сперва надо купальню посетить.
— Уже встал. — Проговорил я, хриплым со сна голосом. — Как тебе спалось?
— Хорошо спалось, но очень мало. — Озорно пожаловалась Люси. — Вы, господин барон, совсем спать девушке не даете.
— Что поделаешь, такова жизнь. — Только и нашелся я. — Как бы не хотелось но надо идти.
— Господин барон, а почему вы камзол не надели? Или он вам не понравился? — Обеспокоилась девушка.
— Что ты, очень понравился. Только я сперва в купальню хочу сходить.
— Ой, а давайте я вас провожу. — Люська вихрем соскочила с постели и принялась одеваться.
— Ну проводи. — Согласился я. — Только знаешь, когда мы наедине называй меня просто-Тимэй. Поняла?
— Поняла. — Кивнула она. — Только это не принято…
— Плевать, я здесь барон, ясно?
Все-таки в титуле есть свои преимущества, Люська даже спорить не стала. Вместо этого, она сгребла мою новую одежду и приготовилась сопровождать мою персону в храм чистоты. Хотя какой это храм! По сравнению с баней, часовенка, не более.
В купальне, Люси, разъяренной кошкой разогнала всех девушек, желающих потереть мне спинку, и приступила к этой почетной миссии сама. В процессе омовения я вспомнил об одной очень важной детали.
