— Кай?..
— Он уже успел прийти в себя… и снова прилечь отдохнуть, — глядя на стену за моей спиной, произносит телохранитель.
— Прилечь отдохнуть?.. Ты… — нахмурившись, выдавливаю из себя, — ты был у него?.. За тот промежуток времени, пока я мылась и одевалась?
Кай стоит, плотно сжав губы. На моё гневное «Кай!» он лишь коротко кивает головой.
— Ты бил его?
— Нет.
— Хорошо… ты ударил его один раз?
— Да.
— Чтоб тебя, — прикрываю глаза, откладывая приборы, — зачем ты это сделал?
— Он похитил вас, — сухой ответ.
— И?
— И перекрыл ваши энергетические каналы.
— И???
— Если бы я не нашёл вас, последствия могли быть плачевными. Этот юноша ещё не так хорошо знает правила работы с энергетическими оболочками: вы могли лишиться чувствительности навсегда, в следствии чего в будущем могли бы умереть и даже не понять — от чего.
Молча пережёвываю информацию. Об этом я не подумала. Вот, Матэо — гад!
Поджимаю губы и считаю до десяти.
Успокаиваюсь.
— Хорошо, ты защищал мою жизнь. Но теперь мне ничего не угрожает. Зачем ты вновь пошёл к нему?
— Он не усвоил урок.
Отодвигаю тарелку и откидываюсь на спинку стула.
— О какой дисциплине внутри клана вообще может идти речь, когда даже личный телохранитель принимает решения самостоятельно? — вопрошаю в воздух.
— Вы победили в поединке, — произносит Кай, спокойно глядя мне в глаза и четко давая понять, что знает обо всех условиях, — значит, о дисциплине больше не нужно беспокоиться.
— Если бы всё было так просто, — поднимаюсь из-за стола и иду в прихожую.
— Вы почти не поели, — замечает Кай.
— Если ты думаешь, что я не ощущаю, как ты напитываешь меня энергией… — сообщаю, повернув к нему голову, но так и не заглянув в глаза, — то ты ошибаешься.
А затем выхожу из дома. Вопрос — зачем ты вообще это делаешь? — так и звучит в моих мыслях. Но я не произношу его вслух.
По всем правилам нашей сделки это именно он должен питаться от меня, а не наоборот. Так, что происходит? Неужели условия могут меняться?
Или это Кай меняется?..
Мне следует в этом разобраться.
— Кай, — произношу, шагая вперёд.
— Да, госпожа, — тут же появляясь за моей спиной и подстраиваясь под мою скорость, отзывается телохранитель.
— Помоги мне получить их доверие, — прекрасно осознавая, что он поймёт — о ком я, прошу.
— Вы удивитесь их лояльности, — звучит мягкий ответ.
— Что это значит? — останавливаюсь и смотрю на него, — Ты что-то сделал? Только не говори, что за эти полтора часа ты успел и Матэо проучить, и на собрание клана попасть.
— Это Матэо, — спокойно отвечает Кай, — он честно сообщил о результатах поединка.
— Когда? — поднимаю бровь, — Когда лежал без сознания на полу?
— Нет, когда я принёс его в резиденцию и показал вашим друзьям.
— Они не мои друзья, — на автомате отрезаю… а затем до меня доходит, — ты показал экзорцистам Матэо, потерявшего сознание от твоего удара?
— Я объяснил тем молодым людям, что вы вывели мастера из строя, — парирует Кай.
— Ты соврал им! — с изумлением произношу.
— Ничего подобного. Я лишь сказал то, что сказал. И показал то, что показал. А какие выводы сделали ваши коллеги — это их дело, — звучит спокойный ответ.
— Ты… схитрил, — нахмурившись, протягиваю.
— Это не хитрость. Это правда. Запоздавшая правда, — не соглашается телохранитель, — вы одолели мастера в честном бою. Он должен был сообщить об этом. Но он этого не сделал. Как ваш телохранитель, я восстановил справедливость.
— Мне нужно подумать об этом… — качая головой, отворачиваюсь и вновь начинаю идти к резиденции, — но позже. Сейчас не до этого…
Неожиданно появившиеся на моей талии руки, вынуждают меня остановиться.
— Он был неправ, — произносит Кай в мои волосы, — он проиграл. Он сам сказал мне об этом. Я не сделал ничего плохого.
— Хорошо, Кай, — мягко отвечаю, стараясь не показывать своего напряжения… хотя — кого я обманываю? Того, кто ощущает меня, как себя самого?.. — Он действительно был неправ. И ты действительно восстановил справедливость. Но разве ты не мог сделать это более… честным методом?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Разве для справедливости важны методы? — продолжая дышать в мои волосы, спрашивает телохранитель.
Разворачиваюсь к нему, оказываясь в кольце рук.
— Конечно, Кай, — произношу, внимательно глядя на него, — иначе справедливость очень легко можно превратить в беззаконие.
— Закон в руках тех, кто правит, — звучит уверенный ответ.
— Верно, — киваю ещё более напряженно, — так, кем ты правишь, Кай?..
Телохранитель молча смотрит в мои глаза.
— Что ты делал для моей сестры? — задаю второй по важности вопрос.
— То же, что буду делать для вас — когда придёт время, — звучит ответ.
Отворачиваюсь от него и иду вперёд. С каких пор я стала ждать, что он перестанет юлить и игнорировать вопросы? Между нами так ничего и не поменялось — несмотря на все события, произошедшие в течении этих двух дней.
— Триса, сколько у нас времени? — спрашиваю у секретарши, входя в резиденцию.
— Его нет, — отвечает та и разворачивает меня лицом к… членам делегации глав кланов, подходящим ко мне с другой стороны коридора.
Хорошо, хоть, зайти в здание успела…
— Младшая сестра Каори, — широко улыбается невероятной красоты женщина в каком-то странном историческом одеянии.
— Это кимоно? — шепчу Трисе, стараясь не двигать губами.
— Нет, это женская ряса, — чуть наклонившись ко мне, отвечает секретарша.
Ряса… что-то связанное с религией… кажется, с христианством…
С чего бы главе клана экзорцистов восточного округа надевать нечто подобное?..
Тем временем делегация глав подходит ко мне, и я получаю возможность рассмотреть всех присутствующих. Женщина в рясе имела потрясающие черные волосы, ярко красные губы и запоминающиеся огромные глаза кристально голубого цвета. Она смотрела на меня с откровенным любопытством, но на её губах блуждала странная улыбка, а в глазах помимо желания познакомиться мелькала хитринка. Это была глава восточного округа по имени Лита. Рядом с ней стоял старец с тяжелым пристальным взглядом и целой сотней морщин на лице… лице, откровенно демонстрирующем недовольство. Глава северного округа, Брон. Рядом со старцем стоял молодой человек лет двадцати семи — с русыми волосами, убранными в хвост, и глазами цвета неба; его внешнее и внутреннее спокойствие потрясало: даже я начала успокаиваться рядом с ним, при том, что испытывала колоссальное давление на нервы. Матфей, глава западного округа.
Начинаю хмуриться. А где четвертый?..
— Глава южного отделения слишком стар, поэтому послал вместо себя свою внучку, — заметив моё недоумение, отвечает Лита, и из-за её спины выглядывает маленькая девочка лет пяти, наряженная в милое платьице с оборками. Её вьющиеся темные волосы были убраны в два хвоста, а большие зелёные глаза смотрели на меня так, что я ощутила себя букашкой под микроскопом.
Я поёжилась. Что не так с этим ребёнком? Присматриваюсь к ней, но девочка тут же опускает голову и начинает теребить рясу Литы, делая вид, что играет.
— Юми, поздоровайся с Наоми, — мягкий женственный голос главы восточного округа вынуждает её поднять вопросительный взгляд на женщину, а затем перевести его на меня.
— Здравствуйте, — тихонько отвечает девочка, а потом вновь возвращается к своему занятию.
— Добрый день, меня зовут Наоми, и я рада приветствовать вас в резиденции столичного клана экзорцистов, — вежливо кланяюсь, краем глаза замечая, как нас начинают окружать другие экзорцисты.
— Здесь слишком людно. Думаю, нам стоит обсудить все детали без свидетелей, а потом уже предстать перед столичным кланом — для вынесения решения, — без каких-либо прелюдий предлагает Лита, затем берёт Юми за руку и идёт к лифту.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Поджимаю губы, ничего не говоря, и следую за главой восточного округа. Она здесь явно не в первый раз… но об этом нет никаких упоминаний в архиве. Что она здесь делала? И по каким причинам приезжала?..
