едва заметное бирюзовое мерцание. Значит, и в первый раз, когда мы ехали с Ильёй, мне тоже не показалось. Вот только тогда цвет был другой.
Что это значит?
А то, что передо мной щит из А-энергии, это же подтверждают и ощущения. Вот только это не стихийная энергия, а, весьма вероятно, сочетание стихийных. Собственно, именно то, что я и предполагал увидеть, направляясь сюда.
Вторым же моим предположением было то, что и пройти сквозь этот барьер можно, используя это же сочетание.
Я осмотрелся и, убедившись, что за мной никто не поехал и монстров пока не видно, засунул пистолет за пояс и положил на барьер обе ладони.
Раз, два, три… Я глубоко вдохнул и очень аккуратно, как совсем недавно это делал с разрывом, стал гнать энергию по магическим каналам. Только тогда я направлял её из источника, а сейчас, наоборот, тянул.
Ничего не произошло. А если сильнее?
Ещё один вдох и…
От мощного удара по ладоням я вскрикнул и, отшатнувшись, едва не упал. Пальцы онемели, но на губах появилась довольная улыбка, ведь я отчётливо ощутил, что по моим каналам прошли два потока. Альфа и Дельта. То есть магия земли и огня.
Хорошо! Я потряс руками и, вернувшись к барьеру, снова положил на него ладони. А теперь все то же самое, но землю и огонь надо пустить в обратном направлении.
Погнали!
Я сконцентрировался и уже с шестой попытки сумел запустить одновременные потоки. А когда они достигли пальцев…
— Твою мать! — от неожиданности воскликнул я и резко отдёрнул провалившиеся сквозь барьер руки.
Да! Да! ДА!!!
Немного аналитики дома и практики на месте — и вуаля, я раскрыл секрет, о котором во всём мире знают единицы! Если вообще кто-то знает. И это, без преувеличения, золотая жила, ведь в ямах закрытого типа могут быть неизвестные и, соответственно, очень ценные монстры и ресурсы.
Я глубоко вдохнул и вдруг осознал, что всё ещё стою в одиночестве в чрезвычайно опасном месте. Да ещё и темнеет.
Хорошего понемножку!
Я бегом вернулся к машине и, резко развернувшись, поехал во Фролово.
* * *
— Двадцать три ноль-ноль, барон, — прошептал лежащий рядом со мной в высокой траве Митрич.
Ответить я не успел, меня опередила зашипевшая на поясе рация.
— Это Женек, — раздалось из динамика. — Они сменились, можете выходить.
— Вперёд, — скомандовал я и первым выскочил из зарослей кустов на опушке леса. Прямо перед нами раскинулся километр колхозного поля, а за ним высилась ограда Афонино.
Всего фроловцев вызвались участвовать семнадцать человек. Ещё троих, как и обещал, привёл Максим, и Петя взял двоих неплохих ребят: Серегу и Боряна. То есть суммарной численностью мы превосходили противника почти в два раза.
Вот только бандиты засели на огороженной территории участка тёти Лены, и у них явно было больше опыта в убийстве людей. Поэтому в лоб атаковать мы не собирались.
— Твою мать! — вырвалось у кого-то, когда он, споткнувшись о грядку, рухнул прямо на картофельную ботву.
— Тихо! — шикнул Митрич и, убедившись, что упавший поднялся, ускорил бег.
Через десять минут мы достигли стены и, немного отдышавшись, с помощью поданной патрульными большой лестницы перебрались внутрь.
Здесь нас уже ждали Женя и ещё пяток афонинских мужиков.
— Делитесь на группы поровну, — прошептал Женя. — Эти ребята отведут вас на места. Сидите там тихо, связь по рации.
— Только помните! — Митрич сурово посмотрел на притаившихся бойцов. — Никто не должен уйти!
Условие, что все бандиты умрут, было основным из тех, на которых жители Фролово согласились помочь. Одно дело, если тридцать отморозков просто исчезнут, и можно сказать, что они сгинули в яме. Совсем другое — тридцать трупов и разборки с полицией.
Как сказал Митрич: убьёшь гниду, а дадут как за человека.
Разумеется, против этого пункта требований я никаких возражений не имел.
Прикрываясь темнотой, люди исчезли во дворах, а мы направились в сторону громко звучащих голосов. Там с десяток афонинцев отмечали рождение несуществующего племянника своего земляка Генки.
— Осторожнее, тут поленница, — шепнул Женя, когда мы перелезли через забор и оказались на нужном участке.
— Да, спасибо, — буркнул я, потирая ушибленную коленку.
В большом доме Генки ярко горел свет, и мы, уже не прячась, распахнули дверь и вошли.
— О! Ещё двое! А у меня сегодня племянник родился! Сашкой назвали! — вскочил из-за богато накрытого стола счастливый новоиспечённый лжедядя, отлично имитируя пьяного.
Или не имитируя, но я всё-таки надеялся на первое.
— За это надо выпить!
Женя достал бутылку и протянул её Гене.
— Что, уже? — поморщившись, тихо спросил тот.
— Да! За твоего Сашку до дна!
— Ну, за Сашку.
Генка выдохнул и выпил отраву. В прямом смысле отраву. Что точно намешали деревенские, я не знал, но обещали, что минут через пять Генке станет достаточно хреново. Он побледнеет, покроется потом и, если повезёт, будет даже задыхаться.
— Доктора! — прохрипел отравленный.
— Рано! — усмехнулся Женя.
— Самое время! Что-то мне уже нехорошо.
— Эй, что с Генкой⁈ — вдруг закричал круглолицый блондин Денис. — Смотрите, он бледный весь!
— Чё, правда? — Генка испуганно завертел головой.
— Да нет, мля, — толкнул его в кресло Женя и приложил ладонь ко лбу друга. — О! Ещё и жар! Отравился! Щас помрёт! Срочно нужен доктор! А его в ту комнату, в кровать.
— Так доктор только у Ленкиных есть! — вступил в игру крупный лысый мужик по имени Стас. — Харитон, давай сбегаем!
— Так они деньги попросят!
— А вам денег на меня жалко⁈ — крикнул Генка, которого уже взяли под руки. — Друзья называется! Хрен с вами! Я сам заплачу, сколько захотят, бегите, я умираю!!!
Стас и Харитон тут же обулись и выскочили в июньскую ночь. Оставалось надеяться, что доктор Толик не где-нибудь на втором этаже ямы. Но вроде как его совсем недавно видели.
— Продолжаем бухать! — вполголоса скомандовал Женя. — Только тихо и грустно, мы переживаем за нашего больного товарища.
— Эх, Генка, Генка, надеюсь, он выживет. — Сморщенный старичок Олег разлил воду из водочной бутылки. — Ну а в крайнем случае у него племянник родился, так что, считай, плюс один, минус один, равно ноль. То есть равенство и гармония во Вселенной. Бог дал, Бог взял!
А может, и не воду
