они там разливают…
— Тебе лучше пойти туда. — Женя посмотрел на меня и указал пальцем в комнату, где страдал Генка. — Там ниша есть за шторкой, мы оттуда соленья уже вытащили, ты как раз поместишься.
— Понял. — Я кивнул и пошёл к отравленному.
Он, кстати, действительно побледнел и на глазах терял пыл.
— Слушай, Миш, — еле слышно позвал он, — а они точно не переборщили с зельем-то этим?
— Нет, так и должно быть, иначе не поверят, — ответил я и спрятался за ширмой.
Отличное место прямо напротив кровати.
Потянулось томительное ожидание, прерываемое лишь просьбами Генки, если что, всё его имущество отдать любимой Дашке, чтобы она всё честно разделила.
Дашка, кстати, так же, как и ещё несколько деревенских женщин, рвалась поучаствовать в операции, но их не взяли, подготовкой они явно уступали той же Лизе.
Толик не торопился, и я уже начал нервничать, когда по крыльцу застучали ботинки и дверь распахнулась.
— Вон там! — крикнул кто-то, и в мою комнату ввалились сразу трое бандитов.
Высокого светловолосого лекаря я узнал сразу, во-первых, по той самой змее, оплетающей чашу у него на шее, а во-вторых, по белому халату, который он зачем-то нацепил.
— А у меня сегодня праздник, — собравшись с силами, выдохнул Генка. — Племянник, Сашка, родил… то есть родился.
— Да! — подхватил кто-то из соседней комнаты. — Эй, мужики, идите выпейте, за здоровье обоих!
Сопровождающие ломаться не стали и сразу же исчезли, даже любезно, чтобы не мешать доктору, закрыли дверь.
— Что болит? — усевшись на стуле спиной ко мне, спросил Толик.
— Всё болит! — простонал Генка. — Возможно, съел что-то не то!
— Рвота была?
— Нет…
— А…
Следующий вопрос лекарь не задал, потому что я взял его шею в захват и провёл перед глазами лезвием ножа.
— Дёрнешься, убью! Кивни, если понял!
Толик судорожно кивнул.
— Твои дружки тебе не помогут. Те, что в соседней комнате, уже трупы, а скоро и остальным кранты. Ты единственный, кто, если повезёт, может выжить. Ты понял?
Снова кивок.
— Я барон Жаров, племянник Елены Константиновны Журавлевой, и специально вместе с бойцами прибыл из Рязани, чтобы покарать вас уродов… Тётя Лена говорила, что ты нормальный пацан, и у тебя два выхода: первый — сотрудничество, второй — мгновенная смерть.
За дверью голоса вдруг резко оборвались, послышался шум, а потом дверь распахнулась, и на пороге показался Женя. Увидев нас, он довольно усмехнулся.
— Дайте мне что-нибудь, — простонал Генка. — Хреново!
— Щас!
Женя убежал, а я, не разжимая захвата, повернул голову пленника к дверному проёму, за которым на полу лежали двое его соратников. Под телами быстро растекались лужи крови.
— Что выбираешь? — спросил я, снова поднося лезвие к глазам лекаря.
— Сотрудничество, — прохрипел он.
— Вот и молодец, тогда слушай меня очень внимательно. — Я немного ослабил давление. — Участок окружён, и ты нужен нам, только чтобы минимизировать потери, а для этого…
Глава 12
— Идёт! — прошептал Женя. — Всем приготовиться!
Наша группа собралась на соседнем участке. Я выглянул из-за угла дома и с удовлетворением отметил, что Толик идёт по дороге достаточно уверенно, а точнее, бежит — и как раз забегает в освещённый фонарём круг.
— Что там? — крикнул ему один из двух стоящих на стене у ворот сторожевых. — Где Игорь с Щавелем?
— Я забыл нужное лекарство! А они там с деревенскими бухают.
— Сука, Щавель, как всегда! — сплюнул один из бандитов и исчез с забора, ведь калитка и ворота открывались только изнутри.
Через секунду послышался лязг тяжёлого засова, металлическая дверь распахнулась, и наш лазутчик проник внутрь. А ещё через несколько секунд сторожевых на стене снова стало двое.
Пора!
Я прислушался к своим ощущениям и понял, что кроме предвкушения и решительности ничего не испытываю. Нет ни страха, ни сомнений. Интересно, это мои эмоции или Мишины? Скорее всего комбинация, и комбинация очень удачная!
— Барон Митричу, — прошептал я в рацию. — Мы готовы.
— Мы тоже. Считай до пяти, барон.
— Раз, два, три, — начал отсчёт я так, чтобы слышали залёгшие рядом мужики, и сам поднял арбалет. — Четыре, пять!
Щёлкнули тетивы, и у каждого из стражей в груди появилось по два инородных предмета.
Кто-то промазал, должно было быть по три, но и так хорошо вышло — не издав ни звука, стражи исчезли.
Держа оружие, мы медленно двинулись, а когда калитка открылась, рванули вперёд.
Сейчас была самая опасная секунда, мы выскочили на свет, и, если на втором этаже дома вдруг кто не спит, битвы не избежать.
Пронесло. Я пропустил остальных, подскочил к замершему у калитки Толику и потащил его к дому.
Тем временем моя группа сменила оружие на огнестрельное и залегла в пятнадцати метрах перед дверьми стоящих цепью бараков. Мы ждали группу Митрича, которая должна была ликвидировать стражей с другой стороны участка, а потом по лестнице перелезть через забор.
Я встряхнул как-то обмякшего лекаря, и тут в одном из окошек барака кто-то откинул шторку.
— Огонь! — крикнул Женя, и грянул залп. — Монстры!
Уже почти подбежавшие люди Митрича всё сделали правильно. Чтобы их оружие не вышло из строя, они оббежали пруд по дуге и сейчас попадали на землю и тоже принялись палить.
Я толкнул Толика, и мы с ним взбежали на крыльцо.
— Глеб, открой! — заорал лекарь и забарабанил кулаком в дверь. — Монстр из ямы проскочил! Щавеля зацепил! Открывай быстрее!!!
Внутри что-то загрохотало, будто кто-то навернулся с лестницы, а через несколько мгновений дверь распахнулась. За ней стоял и матюгался бородатый мужик в семейных трусах и с автоматом на плече. Он удивлённо посмотрел на меня, а потом лезвие меча пронзило его грудь, и он упал на пол.
— Эй, есть тут кто? Глебу плохо! — крикнул я.
Как и говорил лекарь, в доме больше никого не оказалось, зато в дверях своей комнаты появилась тётя Лена.
— Миша, ты⁈
— Да! Сидите у себя. Я скоро приду!
Я захлопнул дверь, толкнул Толика с крыльца и, заслоняясь им как щитом, пошёл в сторону бараков. Тем временем стрельба прекратилась, и бойцы ждали новой команды.
Я увидел за бочкой Женю и подошёл к нему.
— Ответной
