— Стоп, — она прижала палец к его губам и не дала договорить. — Между мной и Пашей ничего не может быть. Нет доверия — нет отношений.
— Неужели не простишь его? — Борис удивлённо поднял бровь. — Даже ради дочери?
— Нет. Не смогу.
Ершов немного успокоился, плюхнулся на диван и потянул её за собой.
— Милый, дай мне хорошего адвоката, чтобы оформить развод, — ласково попросила Ксения.
— Ладненько. Уже сегодня ты будешь свободной женщиной, — Борис обхватил её и начал целовать. Ксения пыталась увернуться. Поцелуи попадали в шею, в ухо, в скулы. Его руки стали требовательными. Он начал заводиться. Ксения уловила момент, изловчилась и вскочила с дивана.
— Знаешь, когда всё закончится, я буду завидная невеста, — она поправила платье.
— Неужели? — Борис попытался прийти в себя, потряс головой. Но его глаза по-прежнему пьяно блестели от возбуждения, а вид был взъерошенный.
— Мне пора. Я ухожу, — уже у двери сказала Ксения.
Ершов хотел её остановить, но потом одёрнул себя. Куда она денется? Сегодня надо решить ещё много серьёзных вопросов. Так что пусть уходит, не будет его отвлекать.
Ксения вышла на улицу. Холодный ветер ударил в лицо, залетел под лёгкие полы норковой шубы. Всё же эти дизайнерские вещички не рассчитаны на московский климат, только пафос и гламур, а от настоящего холода не спасают. Она поёжилась. В такую погоду надо сидеть дома у батареи и пить чай с травами и мёдом, а она, как лягушка-путешественница из сказки. И сразу себя одёрнула. Лучше быть такой квакушкой, чем той курицей, которой она была при Паше.
Неожиданно позвонила Танечка и велела срочно приезжать на работу. Она договорилась, что Ксению пустят в архив, и, если получится, уже сегодня она будет держать в руках личное дело Полины Синицыной.
В машине она перетрясла всю сумку в поисках удостоверения. Благо, никогда его не вынимала. Маленькая красная книжечка. А на фотографии три на четыре — испуганная молодая женщина. Ксения хорошо помнила тот день, когда делала фото. Она переживала, что вдруг что-то не получится. Сейчас те опасения кажутся глупыми. Теперь у неё появились новые — страх разоблачения и расправы за обман и предательство.
Ксения открыла массивную дверь и оказалась в просторном вестибюле «ТехСервиса», таком знакомом и родном. Ностальгия стала просачиваться в душу, как вода сквозь песок. Сейчас, оглядываясь вокруг, она чувствовала сожаление, что больше не ходит на работу.
Незнакомый охранник с интересом посмотрел на Ксению. Дорогая одежда, уверенные движения, твёрдый взгляд. Раньше, когда она здесь работала, никто на неё не смотрел, а сейчас она сразу привлекла внимание всех людей в вестибюле. Ксения быстро пересекла холл первого этажа и скрылась в кабине лифта. Сегодня она станет обладательницей куда более ценных вещей, чем мех и шмотки. Совсем скоро она будет владеть информацией.
***
Танечка проводила Ксению до дверей и перепоручила своей хорошей знакомой, заведующей архивом Нине Васильевне, худенькой бледной женщине неопределённого возраста, похожей своей невзрачностью на привидение. В той части архива, куда они направились, особо секретных документов не было, поэтому специального разрешения не потребовалось. Нина Васильевна провела Ксению в маленькую комнатку в самой глубине архива и велела ждать. Потом она исчезла на несколько минут и появилась с тоненькой белой папкой в руках.
Ксения села за стол и открыла папку с личным делом Синицыной Полины. С фотографии на неё смотрела красивая девушка. Серьёзное лицо, правильные черты, большие карие глаза, длинные тёмные волосы. С такой внешностью надо блистать на сцене или приветливо улыбаться с экрана телевизора. А она работала в «ТехСервисе» за мизерную зарплату. Хотя вряд ли она добилась бы успеха на экране, там надо иметь характер и талант, внешность далеко не главное.
Личное дело Полины содержало всего один листочек — фото и сведения, где и когда родилась, жила, училась. Это было очень странно. Как будто кто-то вытащил из этой папки всю информацию о Полине. Ксения аккуратно переписала в блокнот то немногое, что удалось узнать. В тишине маленькой душной комнатёнки она просидела больше часа, пока Нина Васильевна не попросила поторопиться. Рабочий день подошёл к концу.
Ксения вышла из архива и решила заглянуть к Танечке. На душе было муторно и неспокойно. Подруга встретила её радушно, сразу включила чайник, принесла бисквиты и порезанный кружочками лимон. Журков уехал по делам, в приёмной было тихо.
— Слушай, тут мне подарили классный ликёр. Давай выпьем за встречу! — Танечка достала красивую бутылку из ящика стола.
— Не знаю, — неуверенно промямлила Ксения.
— Получилось что-то найти о Полине? — Танечка приняла неопределённый ответ Ксении как согласие и выставила на столик два бокала.
— Нет.
— Ксень, зачем тебе это? Пусть расследованием занимается полиция, — она разлила тягучий медовый ликёр по бокалам и протянула один Ксении.
— Прошло полгода. Не очень-то у них получается.
— Давай, за нас! — Танечка подняла бокал и, чокнувшись, быстро выпила. Ксения последовала её примеру. Ликёр оказался приторным. Но Ксении понравился его сладкий навязчивый вкус. Словно она превратилась в пчелу и напилась нектара.
— Всё очень непонятно, — продолжала Танечка, разливая новую порцию. — Наверное, не надо там копать. У тебя сейчас всё хорошо, скоро свадьба, новая жизнь. Полинку жалко, конечно. Но она знала, на что шла.
— Ты думаешь, она знала? — Ксения почувствовала, как хмелеет. Пить ликёр на голодный желудок было неразумно. — А вдруг ей нужна помощь?
— Помощь? — Танечка отвела глаза и понизила голос. — Мне кажется, ей уже ничего не нужно.
— Почему ты так думаешь? Ты что-то знаешь?
— Давай ещё выпьем! — Танечка подняла бокал.
Ксения машинально вытянула руку со своим, но в этот раз лишь немного пригубила, чтобы совсем не опьянеть.
— Таня, почему ты думаешь, что Полине уже нельзя помочь? — не унималась Ксения. Она и сама не понимала, откуда возникло такое сильное желание докопаться до тайны исчезновения Полины. Может, чтобы лучше разобраться в своей запутанной жизни.
— Я разговаривала с ней по телефону, — совсем тихо призналась Танечка. — Успокойся. Это было давно. Перед тем, как она пропала.
— И что? — Ксения жадно вслушивалась в каждое слово. Она чувствовала, что сейчас Танечка скажет что-то очень важное.
— Полинка позвонила ночью. Я уже спала, не сразу въехала, о чём она бормочет. Только не в себе она была, это точно.
— Ты говорила об этом следователю?
— Нет, конечно. Ксюш, я последняя с ней разговаривала, больше её никто не видел. Полинка всё время спрашивала о НЁМ.
— О ком? — не могла врубиться Ксения.
— О Новикове, — одними губами произнесла Танечка.
— Почему тебе показалось это странным?
— Ксюш, я боюсь, — Танечка обняла себя руками и стала потихоньку раскачиваться. Ксения впервые видела её в таком расстроенном состоянии и растерялась.
— Чего ты боишься?
— Я сейчас подумала…
В сумке Ксении раздались трели мобильного телефона. Танечка вздрогнула и как будто очнулась.
— Таня, о чём ты подумала? — Ксения разозлилась, что из-за звонка момент может быть упущен.
— Возьми телефон, — уже спокойно ответила Танечка.
— Я потом перезвоню. Пожалуйста, скажи, о чём ты подумала.
— Да это так, — отмахнулась Танечка.
— Таня, говори! — потребовала Ксения и схватила её за руку, когда та собралась встать с дивана.
— Знаешь, мне надо работать, — Танечка резко вырвала руку и отскочила в сторону. Ксения поняла, что если сейчас не заставит подругу всё рассказать, то сойдёт с ума от неведения. Началась потасовка. Танечка, пользуясь своим весовым преимуществом, оттеснила Ксению к выходу, быстро вытолкала из приёмной и заперлась изнутри.
— Открой немедленно! — забарабанила в дверь Ксения.
— Уходи!
— Открой! — Ксения устало прислонилась к косяку. — Я не уйду, пока ты всё не расскажешь.
