По крайней мере, сегодня, в отличие от позавчерашней путаницы, м'лорд совершенно уверен, что у них на столе нужная женщина. Хорошо, что вчера вечером, когда они привезли свою добычу к Сюзи и развернули, ему не пришла в голову идея притащить сюда несчастных детишек для опознания. Джину с Миной пока никто не сказал, что их маму нашли. Когда Роик спросил м'лорда "А как будет лучше?", тот ответил просто: "Никак". Словно подвел черту.
Ворон ввел под оттаявшую кожу множество трубок и осторожно подсоединил их по одной к выбранным сосудам. Роик постарался хранить неподвижность. Но когда раздался короткий стук в дверь, он вздрогнул и настороженно развернулся на месте.
В дверь заглянул консул Форлынкин.
– Лорд Форкосиган, пришло сообщени… ой.
– На этот раз вы не притащили с собою детей? – обеспокоенно уточнил м'лорд.
– Нет-нет. С ними сидит Йоханнес. Они еще не знают.
– Фу-ух. Хотя, если все пойдет хорошо, вскоре вы сможете их сюда привести.
– А если не пойдет? – уточнил Форлынкин мрачно.
М'лорд вздохнул.
– Тогда, наверное, привести их придется мне.
– Заходите, – кинул Ворон через плечо, – только наденьте фильтрующую маску. Нечего торчать в проеме, как кот.
Ако поспешила вручить Форлынкину маску и помогла ее правильно надеть; он поморщился, когда самоподгоняющаяся кромка присосалась к коже. Консул сделал несколько осторожных шагов к операционному столу. – Мне было интересно, на что же это похоже.
– Пока проблем нет? – поинтересовался м'лорд. Он восседал на высоком табурете – конечно, оттуда было легче наблюдать за процедурой, но Роик заподозрил, что в основном его туда усадили, чтобы он не мешал, расхаживая туда-сюда.
– Пока нет, – ответил Ворон. Он протянул руку и впустил в сосуды пациентки первую порцию согретого, обогащенного кислородом внутривенного раствора. Ее кожа начала менять свой цвет: от глинисто-серого к призрачному оттенку бледного льда. Что удивительно, кто-то очень постарался уберечь при заморозке ее длинные волосы, смазав их гелем и закатав в оболочку; сейчас они причудливой спиралью лежали у нее на плече. У мадам Чен волосы были подстрижены практичным с медицинской точки зрения ежиком.
Госпожа Сато оказалась выше, чем ожидал Роик, больше метра семидесяти. Это плюс темные волосы придавали ей странное неуютное сходство с женой м'лорда, леди Катериной, о котором Роик предпочел промолчать. У нее было правильное овальное лицо с четко очерченными ровными скулами и стройное тело, наводящее скорее на мысли о стрессе, чем о спортивном образе жизни. Эльфийская леди, подсевшая на наркотики и связавшаяся с дурной компанией.
– Она же не… – Форлынкин смотрел, не в силах отвести глаз. – С ваших слов я сначала решил, что она выглядит просто ужасно. Вся в крови, кожа клочьями, волосы выпадают, ну и так далее.
– С ней было все в полном порядке, когда ее положили в криостаз, – ответил Ворон, – и, похоже, она прошла первоклассную современную криоподготовку. Когда лорд Форкосиган попал к нам на операционный стол, то был в состоянии намного хуже среднего. И это мягко говоря. Итого, чтобы получить это самое среднее, кто-то из пациентов просто обязан быть в очень хорошем состоянии.
– Она выглядит, как создание из волшебной сказки.
– Что, – не выдержал м'лорд, постукивающий ботинком по ножке табурета, – Белоснежка и всего один гном?
Форлынкин покраснел и всем лицом изобразил "я этого не говорил!"
М'лорд фыркнул, глядя на него.
– Теперь все, что нам нужно – это принц.
– А кто же тогда лягушка? – уточнил Роик, втайне радуясь, что не у него одного такое буйное воображение.
– Это другая сказка, – любезно сообщил ему м'лорд. – Я надеюсь.
Ворон переключил трубки, и прозрачная жидкость сменилась темно-красной. Ледяная женщина стала менять свой цвет: от чуть розоватого оттенка холодного рассвета к теплому бежево-золотистому, словно ей в вены вливали лето. Тем временем Ворон перекрыл отводную трубку, выходящую из ее бедра, запечатав сосуд и кожу пластповязкой. Ворон и Танака что-то быстро делали с трубками, проводами и странной шапочкой.
– Чисто, – объявил Ворон и поднял взгляд, чтобы убедиться, что все зрители расступились. Треск стимулирующего разряда оказался тише, чем ожидал Роик, и все же заставил его вздрогнуть.
Когда грудь неподвижной женщины поднялась в первый раз, ее кожа внезапно показалась не просто мягкой и упругой, но и живой. Пара секунд рваных икающих всхлипов – пока Танака разглядывала свои мониторы, а Ворон, прищурясь, не сводил глаз с пациентки. Его лицо было спокойно, но руки в перчатках сжались в кулаки. Затем губы лежащей разошлись в долгом вдохе – один, другой, и кулаки Ворона расслабились. Роик сам вспомнил, как дышать, лишь за мгновение до того, как позорно рухнул бы в обморок.
– Все, есть, – сказал Ворон, выключая внешний насос.
М'лорд прикрыл глаза в безмолвной благодарности. А остолбеневший Форлынкин выдохнул:
– Поразительно!
– Моя самая любимая часть этого дела, – мечтательно признался Ворон куда-то в пространство. – Чувствуешь себя богом. Или по меньшей мере, чародеем.
Губы м'лорда дрогнули в улыбке.
– Наркотик для твоего эго?
– И самый лучший, – согласился Ворон. – Я живу ради этих мгновений.
– Всегда приятно видеть, когда человек влюблен в свою работу, – пробормотал м'лорд.
Ворон обошел вокруг тела пациентки, постукивая кончиком карандаша то там, то тут, в каком-то одному ему ведомом важном порядке. И этот порядок был очень древним.
– Рефлексы в наличии. Периферические нервы функционируют, прекрасно, – доложил он и, подойдя к голове пациентки, убрал выбившуюся у нее со лба прядь странно нежным движением. – Госпожа Сато? – позвал он. – Лиза?
Веки затрепетали, открылись, снова плотно зажмурились. Глаза Лизы Сато были классической миндалевидной формы, и складка эпикантуса в уголке свидетельствовала о ее земных корнях. Радужки густого темно-карего цвета уменьшили ее сходство с леди Форкосиган – у той были глаза поразительного серо-голубого оттенка.
– Слух функционирует, – пробормотал Ворон. – По крайней мере, в грубом приближении. – Лиза? – позвал он снова. – Вы уже здесь?
Вряд ли эту женщину успокоит увиденное, когда она откроет глаза в кругу людей со скрытыми под масками, точно у грабителей, лицами. Особенно если последнее ее воспоминание – лица людей, которые ее почти убили. Смотрели ли они на нее со злобой? С холодным профессионализмом? Или просто безразлично? В любом случае, это были настоящие грабители: они украли ее волю, ее мир, ее жизнь.
Роик склонился над ней и своим самым успокаивающим "полицейским" тоном произнес:
– Мэм, с вами все в порядке. Вы живы и в безопасности. Спасены. Оба ваших ребенка также в безопасности и под присмотром. Скоро вы с ними увидитесь.
Снова трепетание век; стон.
– Гортань также работает, – радостно прибавил Ворон. – Что должно вас порадовать, милорд Аудитор.
– Еще бы, – согласился м'лорд.
Она снова вздохнула, и напряжение покинуло ее тело.
– После оживления она проспит несколько часов, – сообщил Ворон. – Чем больше, тем лучше.
– Мы ее вымоем и перенесем в изолированный стерильный бокс, – добавила медтехник Танака. – Ако, можешь помочь мне с обработкой кожных покровов.
Трубки и иглы убрали, провода свернули в бухту, приборы выключили. Роик помог перенести пациентку с процедурного стола на каталку. М'лорд слез с табурета, потянулся, расправляя спину, и оперся на трость.
– Через какое время мы сможем перевезти ее в консульство?
– Зависит от количества лейкоцитов у нее в крови и еще кое чего, – объяснил Ворон. – Возможно, уже послезавтра. Однако вам надо будет обеспечить ей несколько дней покоя в одной из спален наверху.
– Конечно, сделаем, – согласился Форлынкин.
М'лорд обернулся к консулу.
– Погодите, а вы почему здесь? Обнаружился Лейбер?
– Пока нет. Но нам на узел дальней связи пришло запечатанное послание с Барраяра. Поскольку доступа к нему у нас нет, я не знал, насколько оно срочное. – Он помолчал и неохотно признался: – Кроме того, мне было любопытно, как идут дела. Учитывая необходимость иметь дело с Миной и Джином… – Он не хочет снова попасть впросак, перевел Роик. Что ж, вполне понятно.
– А, ладно, – отозвался м'лорд. – Ворон, если все в твоих руках, то, я, наверное, могу вас покинуть?
Ворон жестом подтвердил, что да, и вышел вслед за медтехником и Ако, увозящими пациентку. После их ухода палата внезапно показалась пустой, печальной и неприбранной, словно гостиная утром после зимнепраздничной вечеринки.
Форлынкин поморгал и встряхнулся, словно возвращался в себя откуда-то издалека.
– Как все странно. Я никогда не видел, как человек умирает, но это… как будто время потекло вспять. Или что-то вроде.
