- Отличный выход - будь он возможен. К сожалению, в такое время у страны должна быть одна голова. Вам пришлось бы опираться на две противоположные силы. Опора акиха - купцы, и они поддержат его во всем, ведь они любят сильную власть. А вам бы пришлось опереться на каларов...
- И если я не буду им угождать, то останусь без опоры, и аких меня проглотит?
- А вы позволите себя проглотить?
- Боюсь, что нет. В самом деле, глупо. А знаете, вы меня почти убедили!
- Почти, царственный кор?
- Почти. Ваши доводы могут быть безупречны, но желания всегда сильнее рассудка. Просто я не знаю, хочу ли я на самом деле власти. Я стоял близко к трону, чтобы верить, что локих чем-то правит. Государь - это кукла, а кукольник должен быть в тени.
- Вы были в тени.
- Да. И мне страшно превратится из кукольника в куклу. Брат был счастливее меня, он не понимал, что им управляют.
- Зачем же вам это?
- А зачем мне жизнь? Меня с детства готовили к трону. Не женился, потому что не мог взять жену царской крови, а недостойная стала бы помехой. Не нашел друзей, потому что всякий друг может стать врагом, и нет врага страшней, чем бывший друг. С чем я останусь, если выйду из игры?
- А если просто подождать, царственный кор? Ведь вы умеете ждать.
Он усмехнулся.
- Дело не в умении, биил Бэрсар. Еще месяц - и мне придется просить милостыню. Вы забыли, что заставили меня бежать прямо из армии? Видите, он показал мне свои тонкие пальцы, на которых уже не было ни одного кольца.
- Я готов просить у вас прощения, царственный кор, но может быть, я смогу что-то... исправить?
- Только не это! - сказал он с отвращением. - От Калата я ничего не приму!
- А от Квайра?
- Не надо золотить топор и серебрить плаху! Калат - это сейчас и значит "Квайр"!
- Правитель никогда не равнозначен стране. Вы слишком возвеличиваете акиха. Мне безразлично, кому в конце концов достанется власть. Мне важно только, чтобы страна была жива. И если благополучие Квайра требует, чтобы вы на время устранились от борьбы, то справедливость требует, чтобы вам предоставили возможность это сделать. Думаю, вы вправе поставить такое условие... Квайру.
Он улыбнулся - горько и насмешливо.
- Вот настолько вы меня презираете?
- Нет, царственный кор, - ответил я искренне. - Прежде я хуже думал о вас.
Он надолго задумался, глядя в оконную черноту, а я радовался, что Эраф сумел меня убедить. Кор Эслан заслужил, чтобы его спасли. Остаться человеком в клоаке продажнейшего из дворов...
Он вернулся. Опустил глаза и сказал:
- Хорошо. Я согласен. Если Калат вернет мне доходы с моих поместий, я затяну дело с выборами... на сколько понадобится.
- Спасибо, царственный кор!
- Не за что, - сказал он угрюмо. - Признаться вам?..
- Я знаю, царственный кор. Только ради этого соглашения вы и соизволили меня принять. Правда, вы рассчитывали на большее. Вы позволите мне удалиться?
Эслан улыбнулся и протянул мне свою красивую руку - без перстней.
Вот я и научился находить дорогу в лесу. Правда, это знакомая дорога, много раз я по ней проезжал, но без Эргиса - впервые.
Мне очень не хватало Эргиса. Не как няньки или поводыря - все-таки он чему-то меня научил - просто мне очень его не хватало. Но эргис был нужен в лесу, где еще не достроена наша лесная база. Теплая осень и так выручает нас: мы много успели, но осталось тоже немало, и на счету каждый день, пока не пошли дожди...
Путь был долог, спутник мой молчалив; впрочем, и я неразговорчив в лесу - лес неуютен, враждебен, в любую минуту он может бессмысленно оборвать твою жизнь - и что тогда будет со всем, что ты начал и что ты задумал? Только с Эргисом мне не страшно в лесу: он сам - часть леса, надежный посредник между нами, и только Эргис унимает мою тревогу реакцию горожанина на извечное, нечеловеческое, чужое.
Посланец Асага был тоже горожанин.
Мы с ним почти что и не говорили. Я взял записку - грязный клок бумаги с единственным корявым словом: "приезжай" - и задал несколько вопросов. Бессмысленные для непосвященных, но он ответил как надо, и я велел седлать коней.
Есть своя прелесть в равномерном, многодневном движеньи вперед, в том мнимо-отклоненном, нефункциональном промежутке, что лежит между начальной и конечной фазами пути. Фонд времени.
Выскакиваешь прямиком из суеты, из кучи дел, с едва поставленной задачей, а приезжаешь - все уже готово. Обдумано, размечено - и можно начинать.
Мы едем, путь далек, а лес угрюм, и понемногу отходя от суеты, я думаю о том, о чем пора подумать.
Сначала подобьем итоги. Что есть? Есть в Касе улица. Мой дом, дома Ирсала, Зиран, Эргиса, еще десятка беглецов из Квайра. Немного. Но Квайрской улице известно все о Касе, а Кас не знает ничего о Квайрской улице.
Есть - да, могу сказать, что есть - лесная база в полудне езды от Каса. Конечно, Кас не обижает чужаков - особенно когда у них есть деньги, - но благодушие его немного стоит. Он приютит тебя, он он же и предаст тому, кто платит больше.
Хотя в ловушку эту угодить непросто - Бассот совсем особая страна. А если точно: это не страна. Огромный дикий край, заросший лесом, где проживает множество племен. Я, собственно, еще не разобрался в их связях, отношениях и родстве. Четыре племенных союза, пять брачных групп, одиннадцать военных групп и прочая абракадабра. И в этом первобытном захолустье есть город Кас - единственный в стране, - где все, как у людей. Локих с двором, торговые ряды, храм - и при нем поделт-кеватец. И это то, что именуется Бассотом - окружено кольцом нормальных стран, и ни одна страна из региона не смеет отщипнуть кусок Бассота. Армии здесь нет, но каждый житель леса - воин, и есть еще одна увесистая сила разбойники-олоры. Отребье, выплеснутое из всех окрестных стран: бродяги, беглые рабы, бунтовщики, преступники и дезертиры из всех армий.
Их цель - грабеж, единственный закон - делить все поровну; они опасны всем, но с местными и им приходится считаться. В лесу своя, простая справедливость: смерть за смерть, обида за обиду.
Да, Бассоту нечем воевать, его нейтралитет немного стоит, но именно нейтралитет и кормит Кас. Кас - это нервный узел региона, здесь подготавливают все договора и обретают плоть все заговоры, здесь заключают политические сделки и дипломаты из враждебных стран спокойно предают своих хозяев.
А, ладно! Кас сейчас неинтересен мне. Я им займусь, когда наступит время. Итоги? Есть и кое-что еще. Мы это сделали вдвоем с Эргисом. Мотались целый месяц по лесам от поселенья к поселенью, отбивались от людей и от зверей - Фирагу этой эпопеи бы хватило, пожалуй на пяток бо-ольших романов. Мне тоже этого хватило - и с избытком. Но главное мы сделали. Пока еще не договор - знакомство с несколькими атаманами олоров. Одна-две ночи где-то в шалаше, неспешный разговор о том, о сем: откуда родом, как дела и как охота. Нас охранял закон гостеприимства, их к нам влекли воспоминания о позабытой, безвозвратной жизни, и расставались мы почти друзьями. И вот из этих всех лесных метаний, из всех опасностей и неудобств мы создавали то, что очень нужно: возможность безопасного проезда по тем местам, где не пройдет никто.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
