успела всласть попировать, прежде чем ее остановили. Убитые. Раненые. Их было достаточно, поверьте. Тем, кому повезло — умерли сразу, а бедолаги, имевшие несчастье выжить, долго мучились от невыносимой агонии. Я видел, как крепкие мужчины, не выдерживая боли, раздирали кожу ногтями, кричали, моля о сострадании, прося оборвать их жизни. Страшное зрелище, очень страшное, скажу я вам.
Поэтому, когда на руках вашей матушки появились знакомые пятна, характерные для яда той твари, я сразу осознал, что происходит.
Лорд Бран вернулся ночью. Слуга, посланный за ним, столкнулся с герцогом на полпути к имению. Ваш отец почувствовал неладное едва достиг переправы. Та оказалась не случайно разрушена. Обнаружив остатки чужой магии, он тут же сел на коня и помчался обратно.
Моя вина, — вдруг взвыл поверенный, отпуская мою ладонь и хватаясь за свою голову. — Это я во всем виноват! Он доверил мне самое драгоценное. А я не доглядел и не уберег, Она была такой печальной в последнее время и я так хотел ее обрадовать, что вместо того чтобы насторожиться и положить письмо на герцогский стол, дожидаться его приезда, собственноручно вручил леди Далии яд. Простите меня, леди Беатрис, знаю мне нет прощения, я так хотел увидеть ее улыбку, что мой эгоистичный поступок оборвал ее жизнь.
— Нет, — твердо произнесла я, перехватывая руки старика. Пришла моя очередь пожимать его ладони в ободряющем жесте. — Не ваша. Уверена, моя мама не стала бы винить в произошедшем вас.
— Вы правы, — разрыдался он. — Она всегда была такой доброй, а все эти напыщенные аристократы смеялись над ее искренностью, считали, не достойной их общества, лживые лицемеры. Они ведь продолжали посещать имение и после отлучения герцога от двора, присылали приглашения для ответного визита. Хоть император Элион и гневался на лорда Брана, многие понимали, что вскоре всё может измениться.
Леди Далия тяжело умирала и все же, не смотря на всю ее хрупкость и нежность, не издавала ни звука. Не показывала, сколь мучительна ее агония, перенося муки стойко, с честью достойной дочери своего отца. Лекарь оставил герцогу флакон. «Вот, — сказал он. — Это единственное, что могу для вас сделать». Как лорд не убил его тогда, одним богам известно. Возможно, остановили слова герцогини, слабо еле слышно она прошептала ему «нет», и он послушался. Подошел к постели, сгребая ее в объятия. Укачивал, словно ребенка, шептал, что та обязательно поправится. На нем совсем не было лица и те седые пряди в волосах, он приобрел именно в тот день, когда ваша мама тихо прошептала «пожалуйста».
Перед тем как герцог выгнал меня из спальни, я все же смог увидеть, то чего ранее желал — улыбку леди Далии. Но не ту, яркую, наполненную радостью и светом, что она всегда дарила окружающему миру, а грустную и печальную, прощальную, то была ее последняя улыбка мне…
После похорон лорд Бран долго не покидал покоев. Никого не желал видеть. Ничего не ел, только пил беспробудно. А когда все-таки вышел, то уже был другой человек. Жесткий, бескомпромиссный, с пустым взглядом. Мне тогда казалось, что из него душу вынули. И лишь иногда этот взгляд менялся, наполняясь сожалением и болью, в тот момент, когда герцог смотрел на вас.
Первым что сделал лорд, прервав свое «заточение» это начал отправлять письма императору. Он просил Элиона об аудиенции. Но не на одно из них так и не получил ответа. «Брат» молчал и это молчание еще больше повергало сердце вашего отца во мрак.
Яд химеры слишком редок, я бы сказал исключительно редок, если учесть, что до Шафледо их считали вымершими, единственное где мог он хранится на юге — это императорское хранилище.
Думаю, менее всего герцог хотел думать о таком, но письмо с личной печатью императора, яд и молчание Элиона не оставило ему выбора. Попасть во дворец лорд Бран не мог. Его бы даже на территорию города не пустили, что говорить о Левиле. Поэтому он пошел другим путем…
Начал активно налаживать старые связи и женился на вдове из знатного рода, заключив выгодный для своих целей брак.
— А еще выкинул меня из своей жизни, как мешающий планам элемент, — сухо добавила я. Не удивительно, что мачеха плевалась ядом не хуже энной химеры. Отец действительно растил падчерицу, как породистую лошадь. То бишь, в случае дальнейшей опалы сделал ставку на отбор. Ведь в конечном итоге на заключительном балу доступ во дворец будет представлен для всех членов семьи участниц.
— Не говорите так… — яростно заговорил старик, — он не хотел, чтобы вы пострадали… а, чтобы жили в дали от всего этого, счастливо. Вы просто не понимаете, какие на самом деле здесь царят нравы. И как жестоко могут аристократы юга обращаться с теми, кто отличается от них.
«Все что от тебя требовалось, Беатрис, это исчезнуть. Уступить дорогу Кейтлин и жить спокойной, тихой жизнью в дали от Империи, под крылышком любящего дедушки».
— Счастливо? — переспросила я. — В полном неведении? Знаете, господин Рандо, когда мой отец оставил меня, там на севере, посреди зала, полном чужих и чуждых мне людей. Я одну половину жизни винила себя, за то, что была настолько плохой и недостойной его дочерью, что он не пожелал меня признать. А вторую за то, что, не смотря на поступок отца, я все еще не могла его винить в этом, а хотела, чтобы однажды он принял меня. Теперь вы говорите все его пренебрежение, холодность и все слова, сказанные мне всего лишь для моего блага? — Спокойно Ульрэя, негоже спускать гнев на старика. Он только недавно был одной ногой в могиле. Но весь этот рассказ, словно удар под дых, мощный и неожиданный.
— Я понимаю, как это выглядит со стороны… однако умоляю поверьте, ваш отец не причастен к нападению. Он не желает вашей смерти. И если бы было возможным, то герцог изначально никогда не стал бы возвращать вас назад.
— Тогда кто испортил кристалл? Только не говорите, что он взял и внезапно сам разрядился?
Рандо отвел глаза:
— Предполагаю, это дело рук леди Кейтлин, бедная девочка очень переживала, что не попадет на отбор. Глупые поступки свойственны юному возрасту. Она хотела опозорить вас, но не убить.
Да? По выражению ее лица, перед прощанием, я бы так не сказала. С детства готовится к событию всей своей жизни, чтобы в итоге все пошло к псу под хвост и вместо тебя на балу блистала другая. Мечта в образе принца лопнула, аки мыльный пузырь. В отличие от поверенного у
