доступ туда свободный, любой мог войти, как вон Пашка с Резниковым.
О встрече с Резниковым комсорг тоже не вспомнил – мол, не заходил в тот день никто. Значит, не дождался тогда кружковод…
– Позже тоже не заходил, – вспоминая, пояснил Коськов. – А вот незадолго до того мы с ним у машинного двора столкнулись. Особенно-то мы незнакомы – так, поздоровались да разошлись. Я к Колесникову шел по делам, а он – как раз обратно… Нет, ни о каких делах мы не разговаривали. Товарищ из Дома пионеров ничего такого не спрашивал.
«Анатолий Резников, Дом пионеров», – записал для себя следователь на обрывке бумаги. Записал – и задумался.
Положа руку на сердце, двое подозреваемых – Хренков с Коськовым – на убийц не очень тянули. Прямых доказательств не было, да и косвенные так себе… Больше предположений, догадок…
Хотя мотив, если разобраться, был – девушка-то беременна! Хотел ли Хренков ребенка? А Коськов? Если это, конечно, от кого-то из них…
Увы, доказательств не было и в отношении сидевшего сейчас в КПЗ Митьки Евсюкова – Дылды… Тот ведь на танцах к Тамаре «цеплялся». Так он ко многим «цеплялся» – на то и хулиган. Тоже вилами по воде… И все же надо проверить.
Владимир Андреевич привык относиться к делам дотошно, а потому, прежде чем допрашивать Дылду, решил как следует разобраться с уже имевшимся материалом по мелкому хулиганству. Еще раз побеседовать с заведующим клубом и руководителем научной экспедиции. Заодно вызвать и Анатолия Резникова, прояснить поточнее насчет бус.
Профессор Арнольд – пожилой сухопарый тип в сером твидовом костюме, в очках, с пышной седой шевелюрой – приехал на новеньком, сверкающем хромом «Москвиче», с личным водителем. В кабинет вошел вальяжно, на пороге этак суховато кивнул, представился:
– Профессор Арнольд Отто Янович. Говорят, вы меня зачем-то вызывали?
– Tere, товарищ профессор! Istuge palun – садитесь пожалуйста!
Эстонский Алтуфьев, естественно, знал, еще с Нарвы. Да и с Мартой давно дружил…
Услыхав эстонскую речь, профессор вздрогнул, как показалось следователю – испуганно. Или, скорее, удивленно… Впрочем, он тут же овладел собой:
– Говорите по-эстонски?
– Немного. Когда-то работал в Нарве.
– А, понятно. Так чем имею честь?
– Отто Янович, – Алтуфьев придвинул к себе собранные лейтенантом Дорожкиным бумаги, – прошу вас еще раз припомнить тот случай, с хулиганом. Ну, вы еще заявление писали, вот.
– А-а, вот вы о чем… Так меня же уже допрашивали! – развел руками профессор. По-русски он говорил чисто, но чувствовалось – этот язык для него не родной.
– И все же если не трудно, – настоял следователь. – Как там все произошло? В чем выражался акт хулиганства?
Отто Янович недовольно поморщился:
– Я, собственно, при сем не присутствовал. На следующий день только приехал.
– То есть лично вы не видели?
– Так. Мне мои студенты рассказали, вот я и обратился в милицию. Знаете, я прошлый раз пустил такой же случай на самотек, так потом отбиться не могли, да! Или неправильно сделал?
– Нет-нет, Отто Янович, что вы! Абсолютно правильно, – улыбнулся Алтуфьев. – Только тогда уж хотелось бы поговорить и с теми, кто непосредственно видел. Вот, скажем… – следователь поворошил листки «объяснений», – Лиина Сярг.
– Лиина? – переспросил профессор. – Ну, я скажу – зайдет. Да что там – на машине отправлю. Только она это… девушка своеобразная. Как говорят, себе на уме. Может, еще кого-нибудь?
– А это я уже потом передам. Через Лиину.
– Хорошо. – Поднявшись, Отто Янович чопорно кивнул. – До свидания. Ко мне какие-то претензии есть?
– Нет.
– Ну, и слава богу.
Лиину Сярг доставили все на том же «Москвиче» уже минут через двадцать. Как видно, профессор не любил откладывать дела в долгий ящик и, уж если что обещал, делал.
Высокая худосочная девушка в узких коротеньких брюках и клетчатой рубашке навыпуск произвела на Алтуфьева какое-то двойственное впечатление. С одной стороны, довольно миленькая голубоглазая блондинка с веснушками и вздернутым носом, с другой – весьма экзальтированная особа с презрительно поджатыми губами. И – немного не от мира сего.
– Тере, Лиина.
– Тере…
Усевшись на стул, девушка вытянула длинные ноги и уставилась на следователя.
– Хулига-ан? А, такой длинный неприятный тип! Да-да, помню… Но плохо уже, да-а. Что делал? Ну-у, так это – хулиганил. Орал громко, ругался, окно даже разбил. Еле его успокоили. О, даже к нам в спальню хотел влезть. Попробовал бы! Я бы его точно палкой. Ну, шваброй, да.
– Вижу, вы храбрая девушка, Лиина.
– Я турист!
– Очень хорошо, – потер руки следователь. – Туристы обычно примечают каждую мелочь. Давайте-ка для начала определимся со временем. Который час был?
– Вот тут я точно не помню. – Девушка заморгала. – На часы как-то это не посмотрела, да. Но ночь уже была, наверное, около часа… Или около полуночи, да. Сильно-то мы есчо не спали.
– А кто-нибудь может назвать точное время?
– Вряд ли…
– Хорошо, – покивал Владимир Андреевич. – А как он появился, этот самый хулиган? Внезапно? Вот так сразу звук разбитого стекла, крики, ругань?
– Ну да… Ой! Так это не совсем так! – Лиина сверкнула глазами. – Я как раз магнитофон выключила – спать собрались. И слышу, так это – мотор!
– Машина?
– Да нет. Мотоцикл!
– Мотоцикл… – задумчиво повторил Алтуфьев.
– Не просто мотоцикл – тяжелый, немецкий!
– Так вы его видели?
– Нет. Так это – слышала. У моего дяди Тоомаса такой – работает так же.
– Ага… – Владимир Андреевич внимательно посмотрел на собеседницу. Кажется, не такая уж она и «не от мира сего». Рассуждает вполне логично. Вон и про мотоцикл вспомнила…
– То есть не «Ковровец», не мопед?
– Говорю же – тяжелый! Мощный такой мотоцикл, да. Они это – обычно с коляской. Как у дяди Тоомаса.
– И значит, мотоцикл этот останавливался…
– Да-да, – закивала девчонка. – Не рядом, но так это где-то недалеко. Заглох. Потом – дрын-дрын – завелся, уехал. А потом, через минуту примерно, крик, ругань, звон! Я в окно выглянула, а там этот, длинный. «Дылда» – так наш сторож сказал. Он его и утихомирил.
– Вот сторожа мне и пришлите! Скажите, чтобы зашел.
– Никак не возможно! – Лиина неожиданно расхохоталась. – Он так это – пьян. Ну, как по-русски? В запой, вот как! Второй день уже. Профессор ругается.
Отпустив Лиину, Алтуфьев решил вызвать кружковода. Выписал повестку на завтра и попросил ребят отвезти. Однако Резников явился уже вечером. Постучал осторожненько.
– Можно? – И тут же отрекомендовался: – Резников Анатолий Иванович, из Дома пионеров. У меня повестка на завтра. Во, только что завезли. Но завтра я – здрасте-пожалте – планировал в Тянск по важному делу…
Показывать свою власть следователь не стал,
