— Ла-а-адно, — с сожалением протянула Злата. — Тогда сама пойду.
— Нет.
— Это еще почему?
— Там опасно. — Дворецкий не отрываясь глядел в миску и осторожно что-то в ней перемешивал.
— Для меня-то?
— Да.
— А раньше опасно не было? — принцесса подошла ближе, зашла с боку и опустила пальчик в крем, достала и облизнула. — М… Что это будет?
— Сюрприз. — Тело Василия напряглось от близости девушки. — Не ходи никуда. — Он сглотнул. — Пожалуйста.
— Вась, ну, можно я хоть вокруг дома пробегусь, а? Засиделась — сил нет!
— Только быстро, хорошо?
— Спасибо!
Злата чмокнула его в щеку и со счастливым визгом понеслась в свою комнату — переодеться. А Василий шумно выдохнул и бессильно опустился на стул. Она хоть догадывается, что с ним делает?
Понимала, она все прекрасно понимала. Проще всего было бы делать вид, что между ними ничего не происходит, но Злата так не могла. Сердце знало лучше. Поцелуй в щеку был спонтанным, однако принцесса ничуть не жалела.
— Вась, я пошла! — сказала она, стоя у выхода, взялась за ручку, открыла дверь и ахнула: — Ничего себе!
— Что случилось? — Дворецкий был тут как тут.
Злата и Василий во все глаза глядели на лестничную клетку. Весь этаж был украшен белыми розами, а возле двери лежала большая коробка котоградского шоколада, а на ней — записка. Принцесса наклонилась и подняла послание:
«Скучаю по тебе, любимая!»
— Рыжая морда… — пробормотала Злата и повернулась к Василию: — Что с тобой?
Таким своего верного друга она никогда не видела: кулаки его сжимались, дыхание участилось, а в глазах загорелся огонь. Схватив принцессу за талию, Василий увалок ее обратно в дом и захлопнул за собой дверь.
— Вась…
Но дворецкого уже было не остановить. Он прижал принцессу к шкафу и, прежде чем ее поцеловать, тихо, но твердо сказал:
— Я тебя ему не отдам.
Глава 22
Цветы пришлось убрать, хоть и было немного жаль — лестничная клетка такой красоты не видела со времен… да никогда не видела. Василий предложил раздать розы на улице, но Злата к его огромному неудовольствию отказалась.
— Цветочки ни в чем не виноваты! — заявила она, вдыхая чудесный аромат.
Большая часть роз перекочевала в «покои» принцессы, а остальные отправились на кухню и в прихожую. Каждый раз глядя на них, у Василия внутри все закипало, но он был вынужден себя перебороть. Хватит уже того, что он показал принцессе свою несдержанность. А то, что он сделал, что сказал… Ему нет прощения!
— Вась, ты так и будешь от меня прятаться? — голос принцессы послышался за дверью. — Вылезай уже из своей комнаты!
— Принцесса, извини. Пока не стоит.
— Как это не стоит! Я кофе хочу! Если сейчас же не выйдешь — я сделаю его сама!
Угроза возымела действие. Не хватало еще, чтобы особа королевских кровей сама себе кофе варила! А вероятность того, что при этом кухня может взорваться ко всем чертям котячьим, совершенно не причем.
Дверь тихонько отворилась, и на пороге появился растерянный дворецкий. Глядел он куда-то себе под ноги.
— Сейчас сделаю.
— Вась. Посмотри на меня.
— Не могу.
— Вась…
Принцесса дотронулась до лица дворецкого, и тот прижался щекой к ее ладони. Медленно, очень медленно он поднял на девушку глаза и сказал:
— Злата, я не знаю, что нам делать.
— Я тоже. Но мы что-нибудь придумаем.
— Не уверен. — Василий покачал головой, отнял руку Златы от своего лица и поцеловал у основания ладони. — Ты же знаешь историю моего отца и Королевы.
— Знаю. Но мы не они. И вообще! — принцесса подмигнула дворецкому и отобрала свою руку. — Свари мне кофе.
— На ночь? Не самая лучшая идея.
— Вась, — принцесса привстала на цыпочки и ненадолго прильнула к его губам, — не нуди!
В кухню они входили, взявшись за руки. Здесь они разделились: принцесса уселась за стол, поджав под себя ноги, а дворецкий принялся варить кофе.
— И печеньку!
— Как скажешь.
Злата следила за любимым (она наконец-то позволила себе называть его так хотя бы про себя) и в ее душе крепла решимость. Она перероет все библиотеки Котограда, перевернет все Срединное королевство, но найдет способ как быть с Василием Персидским! Червь сомнения не давал радоваться собственному решению в полную силу, ведь она была единственной Золотой кошкой, а мама, действующая королева, больше не могла иметь детей. Но ведь можно же как-то обойти закон, пусть и не было раньше таких прецедентов, и Золотые кошки и коты сочетались браком только с аристократами. Не было прецедента? Пора его создать!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Чашка кофе оказалась перед принцессой, но девушка ее словно не заметила. Она слезла со стула и обняла своего верного дворецкого за шею.
— Вась, ты ничего не хочешь мне сказать?
Парень сглотнул, положил руки на талию принцессы, заглянул ей в глаза и сказал:
— Я люблю тебя.
И голос его звучал твердо.
В то время, когда Злата и Василий расставляли все точки над «i» в своих отношениях, Мария видела десятый сон. И он был не из приятных. Она словно оказалась внутри огромного белого воздушного шара. Под ногами растянутая резина будто бы утопала в мелком песке, а глаза слепило от слишком яркого света, но что было его источником — непонятно. Сколько бы Маша ни шла, сколько бы ни бежала, ничего не менялось. Резина под босыми ногами начала нагреваться, и стопы стало жечь.
Силы заканчивались, ноги покрылись волдырями, голова кружилась, легкие горели, а глаза застелила пелена. И вот когда уже начало казаться, что конец близок, Маша проснулась. Сердце бешено колотилось, и девушка не сразу поняла, где находится — так здесь было темно. Однако глаза вскоре привыкли, и она начала различать знакомые предметы. Да, это была ее комната, в которой она прожила все свои шестнадцать лет. И все же было что-то не так. Что-то незримо изменилось.
— Что же такое… — Маша закрыла лицо руками, потерла глаза и запустила пальцы в волосы.
Снова заснуть не получалось, хоть на часах было еще только три часа утра. Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить бабушку, Мария включила ночник и обомлела. На ее одеяле лежала ее любимая золотая рыбка Чуча и не двигалась. Вот только как она здесь могла оказаться, ведь аквариум был слишком далеко? Слезы потекли по щекам Маши, ведь долгое время это маленькое создание было ее единственным другом. Однако они мгновенно высохли, когда девушка коснулась рыбки — та была раскалена.
Недолго думая, Маша набрала один из двух номеров, что были записаны в ее новеньком телефоне.
— Алло? — ответил довольно бодрый голос для такого часа.
— Злата, моя Чуча… она… — комок в горле не давал продолжить.
— Маш, тише. Что стряслось?
Кое-как успокоившись. Мария рассказала подруге и о странном сне, и о том, что случилось с ее рыбкой. Принцесса помолчала немного, и задумчиво произнесла:
— Я думаю… Чуча взяла на себя то, что предназначалось тебе. Маш, тебя сегодня пытались убить.
— Кто? — выдохнула светоч.
— Пришлый. Но я кое-что не понимаю… Они себя так никогда не ведут. Там где пришлый, там и светоч. Ты связываешь его с миром духов, без тебя он не выживет здесь. Разве только… Нет, это невозможно!
— Ч-что?
— Он нашел какой-то способ остаться здесь. Маша, никуда не убирай Чучу! Даже в таком виде она тебя защищает! Утром я к тебе приду.
— Х-хорошо. Пока.
Сомкнуть глаз, разумеется, не удалось.
После случившегося не только светочу не спалось. Злата мерила шагами комнату, пока без остановки набирала номер брата. Вот почему ему всегда так сложно дозвониться!
Василий сидел в кресле и следил за принцессой. Помочь ей сейчас он ничем не мог и от этого безмерно страдал. Единственное, что он мог для нее в этот момент сделать — сварить кофе. Придется в очередной раз пойти против собственных правил (никакого кофеина ночью!) и отправиться на кухню.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Пока кофемолка молола зерна, Василий оперся о холодильник и прикрыл глаза. Парень до сих пор не мог поверить в то, что сделал и сказал. Однако отступать он не привык и не собирался повторять судьбу своего отца, навсегда обреченного лишь наблюдать за любимой женщиной и не сметь до нее дотронуться. Злата будет принадлежать ему и никому другому!
