«Если ты смотришь в глаза бездне, будь готов к тому, что она посмотрит на тебя в ответ…» – сказано было мудрецом давным-давно и по другому поводу, но говорилось точь-в-точь про сталкера и Зону.
Слишком знакомое ощущение, до боли, до жути, до обморока. Мучительное дежа-вю! Иногда ей снилось там, в большом мире, что она пропадает в чёрной пасти Колодца, влетает туда, как будто не успела спрятаться от Захвата. Самый худший из кошмаров, хотя и другие составили бы достойную конкуренцию фильмам ужасов. Страшные сны – наследство Трота, из которого она в молодости экстренно эвакуировалась, убежала, пытаясь догнать любимого человека… И в который вернулась сейчас. Всё так же – ради того, чтобы попытаться.
Стоящая на краю женщина пробормотала:
– А ведь ты впервые это делаешь… По возвращении ты из официантки превратилась в заправскую сталкершу, но отважиться в четвёртый лезть, да ещё и самостоятельно… И откуда в тебе такая непоколебимая уверенность, что Зона не сожрёт?!
– Изнутри, изнутри, откуда ж ещё! Она просачивается в нас и заселяется, стоит лишь приоткрыть ей двери, – раздался вдруг ответ, уловленный ушами; и это не было комментарием внутреннего голоса, и галлюцинацией тоже не было…
Женщина вздрогнула и резко повернулась.
Перед ней стоял мужчина. Каким-то чудом он подкрался почти вплотную, ухитрившись остаться незамеченным не то что пятью органами нормальных чувств, но и шестым, или седьмым, или какая там она, зонная чуйка, по счёту в реестре бонусных возможностей.
Высокий, массивный, настоящий силач с виду. Наставленным оружием он не угрожал. Вообще злых намерений не проявлял. Ствол мощной винтовки торчал из-за правого плеча. «Вторичка» не выхвачена из кобур. В руках только белая веточка, сорванная с куста квазижимолости, и никаких гранат, клинков, боевых зонников… А лица не разглядеть, скрыто под защитной маской, сплошной, из адсорбирующего металлоирозита, только там, где глаза, узкая прорезь со встроенной лентой светоприёмника навороченного сканера. Хотя голос не заглушён ничуть.
Сталкерша, явственно ощущая затылком воткнувшийся в него ознобный взгляд бездны, застыла спиной к границе кругов.
– Да, частицу её ты уносила с собой, Алина, – продолжил мужчина, вертя в руках веточку. – Она всё время была с тобой. В тебе. Используя тебя. Но чтобы избавиться, не нужно спускаться. Наоборот, необходимо подыматься.
Он замолчал, поднял голову и посмотрел в небо. Женщина машинально повела глазами вверх, не двигая головой, посмотрела туда же. Здесь, на внутреннем краю третьего круга, ещё можно было разглядеть звёзды. И даже тонюсенький серпик луны вон там, кажется, проглядывает, если не померещилось…
– Тебе туда, туда, – подтвердил незнакомый сталкер. – Я провожу.
– Прямо так и потопаем на своих двоих? – сумела наконец она разлепить спёкшиеся губы. Ничего более содержательного, чем ироничное уточнение, на язык не попросилось.
– Ну, человеку на самом деле много чего в дар от природы досталось и даже крылья даны, – на полном серьёзе просветил нежданный-негаданный собеседник. – Надо только суметь их выпростать и расправить. Я ж говорю, всё находится в нас, всё можно пригласить и впустить. Только надо соображать, чему двери гостеприимно распахивать, а перед чем лучше захлопнуть! Желательно при этом ещё и по носу врезать.
* * *
…В отличие от безвкусной «сладкой соли» этот меленький порошок вкус имел. Но сравнить его с чем-то знакомым, чтобы охарактеризовать, не получилось. Ничего похожего сталкер до сих пор не пробовал… А очень скоро ему просто стало не до идентификации вкусовых ощущений. Вещество впиталось, пошло в кровь, а с нею по всему организму и, главное, в мозг…
Сталкер почувствовал, что в его сознание проникает зыбкое, тусклое свечение, словно включилась аварийная подсветка. Возникло физическое ощущение, что он прыгнул с крыши без парашюта и падает, падает в свободном полёте. И когда упадёт, хотя бы во сне очутится…
Именно там, куда и следовало попасть, побродив по грязным тропам очередной задницы мироздания.
Теперь сознание наполнила липкая гулкая темнота, и сталкер понял, что растворяется в небытии. Он попробовал сконцентрироваться, но ничего не вышло, и неумолимая волна накрыла его, захлестнула целиком… Сколько продолжалось беспамятство, сталкер не знал и даже не пытался определить, когда вернулся в себя его разум, вновь вынырнувший в свет.
Зато он почему-то уверенно знал, что его сознание пребывает в контролируемом сновидении.
Чернота вокруг серела, меркла, и сталкер узрел, что стоит на краю обрыва. Это был внутренний край четвертого круга, и там, внизу, на дне пропасти пятого, обретался вход в самую суть необъяснимости… Человек смотрел туда как завороженный, пытаясь разглядеть чернеющий зев Колодца с переброшенной через него тонкой ленточкой арки, но сумрак, клубящийся ниже, не позволял увидеть. От напряжённого всматривания глаза обильно заслезились, сталкер встряхнул головой, опустил её, отвернулся и… обнаружил, что уже не один стоит на краю.
Рядом с ним появилась человеческая фигура в чёрном балахоне.
Сталкер от неожиданности вздрогнул. Хоть он и понимал, что спит, но осознание того, что разум из подобных сновидений может и не вернуться в реальность, не позволяло расслабиться и относиться к происходящему беспечно.
Он не усомнился, что этот призрачный чёрный силуэт действительно здесь, рядом, но чувства опасности не было. Внутренний голос подсказывал, что этот дух, демон, или кто он там, настроен не враждебно.
– Снова и снова в бой? – также приблизившись к самому краю, правее, всего в нескольких метрах от сталкера, спросил некто в чёрном. – Не сдаваться?
– Только так, – твёрдо ответил сталкер. – Разве можно иначе?
– Ты избрал путь воина, – согласился призрак, – имеешь право на уверенность.
– Не важно, кто ты, воин, садовник или слесарь. У каждого своё поле боя.
– Не суди по себе. Воспринимать через призму вечной битвы – это твой выбор. Твой и таких, как ты, но существовать можно иначе. Жить можно очень даже по-разному.
– Мне до иначе нет дела. Мой выбор совершён. Я могу идти только по этому пути.
– Всё так, – согласился призрак, – и отменять выбор никто не советует. Я говорю лишь о том, что было бы не лишне если не принять, то понимать выбор других. Без осознания того, что может быть иначе, у тебя не будет движения вперёд. Ты уже всё познал на своём уровне, тебе пора на новый, но ты упрямишься и сам, цепляясь за прошлое, не желаешь переходить на следующий этап.
– Кто ты такой, чтобы судить меня? – мрачно спросил сталкер. Он отвернулся, чтобы не смотреть на непрошеного собеседника. Но смотрел теперь не вниз, в сумрак, скрывающий то ли вход, то ли выход, необъяснимо куда уводящий или ведущий. Смотрел он влево, вдоль кромки пропасти, разделяющей круги. И в эту секунду в его мыслях вдруг появился ещё один вопрос: «Новый уровень – это куда, вверх или вниз?…»
– Я ответ на твой вопрос, – произнесла тёмная фигура; голос призрака вроде оставался таким же ровным, невыразительным, но в этих словах вдруг послышалось нетерпение, будто призрака раздражала непонятливость сталкера. – Твоё измученное подсознание искало ответы, посылая тем самым запросы в ноосферу. И вот он я, ответ, который вернулся обратно.
– Красивый вид, – неожиданно для себя сказал сталкер, переводя взгляд вниз. – Куда-куда запросы? – переспросил тут же. – А она вправду существует, коллективная разумность? Что ж тогда это человечество допустило, чтобы с ним так поступили…
– Не лезь в эту неизвестность! – Теперь уже в тоне призрака явственно проступило нетерпение. – Там ты окажешься полностью во власти!
– В чьей власти? – прямо, в лоб спросил человек.
– Ты же знаешь, зачем спрашивать. Там, внизу, тебе пока нечего делать.
– А где мне найти того, кого ищу? – задал сталкер наиболее насущный вопрос.
– И этот ответ тебе известен, – повторился призрак. – Ты знаешь, что ваши ходки обязательно пересекутся, а случится перекрёсток ровно тогда, когда для этого придёт время.
Сталкер снова отвернулся от пропасти, поднял голову, развернулся и осмотрелся, но, кроме чётко различимой кромки, знаменующей начало спуска в пятый круг, всё скрывала непроглядная пелена. Словно он как-то подсвечивался, верхний край вертикали, обрывающейся в последний круг Недоада – так до сих пор иногда в разговорах звали Трот сталкеры этой, российской Зоны.
Человек поднял взгляд ещё выше, запрокинул голову и там, прямо над собой, увидел лунный кругляш, тоже чётко очерченный. Увидеть ночное солнце Земли отсюда, с точки в полушаге от пятого круга, – большая редкость. Из эпицентра казалось, что луна существует где-то там, в совсем иной, сугубо фантастической реальности. Из-за этого сталкер вдруг начал терять контроль, упускать осознание того факта, что спит и видит сон; лунный свет манил его, звал погрузиться в сладкие объятия безвременья, раствориться в небытии…
