Так у сталкерши появилась небольшая фора.
А теперь ей удалось расправиться с парочкой оставшихся. Но ценой потери автомата. А у синего гада аж два пулемёта супротив её пистолета и ножа…
– И зачем было туда лезть, спраш-ш-шивается?! – ещё раз прошипела женщина, взбежав на небольшой песчаный холмик.
И в этот момент, будто подгадав, в её рюкзак вонзились две пули. Они продырявили ношу и увязли в тыльных бронепластинах жилета. Но удар получился таким сильным, что сталкерша рухнула и упала лицом в песок.
Синий здоровяк выбежал из дубовой рощицы и спрыгнул с обрыва. Интенсивность огня возросла, однако женщину от пуль укрыл этот самый небольшой холмик. Только вот от прямых попаданий сейчас было защищено лишь её тело. Рюкзак же принял на себя весь гнев разъярённого мутанта.
Пули навылет прошивали торчащее над вершиной песчаного горбика вместилище припасов. Сталкерша лежала и материлась, как артель сапожников, а на неё сверху текла жижа из пробитых консервных банок и сыпались перемолотые пулями ошмётки другой пищи, вещей и упакованного снаряжения. Но долго так продолжаться не могло. Скоро мутант приблизится вплотную, и в сектор его огня попадёт и она сама.
Женщина, скрипя зубами, отстегнула лямки и, откинув рюкзак в сторону, поползла назад к песчаному холмику. Тут она и начала закапываться в песок так быстро, как только могла. Когда закончила, из-под поверхности остался торчать лишь краешек шлема и одна линза закрытых тактических очков.
А мутант всё приближался и продолжал мстить многострадальному рюкзаку. К тому моменту, как громила взбежал на вершину холмика, вместилище припасов уже серьёзно изрешетили пули. Синий урод прекратил стрелять и потопал прямиком к «убитой» ноше. Проходя мимо закопанной сталкерши, чмошник наступил ей на ногу, но так и не заметил её.
Женщина сжала зубы от боли; она продолжала выжидать удобного момента… И вот он настал.
Мутант как раз наклонился над рюкзаком и стал его тыкать стволами пулемётов. Женщина резко вскочила, вырвавшись из-под песочного покрывала, разогналась, взбежала по его спине и выпустила очередь из автоматического «стечкина» прямо в затылок гаду. Все двадцать пуль, раздробив черепную кость, превратили мозги мутанта в жидкую кашицу. Стоявший буквой «Г» лысый жирдяй обмяк и плюхнулся распухшей мордой в песок… Но тотчас же его страшную рану начала заплетать знакомого вида красная паутина. Процесс регенерации тканей стартовал.
Времени оставалось мало. Сталкерша пошарила по карманам и сумке мутанта и нашла там несколько гранат и один «бубен» к РПК. Предварительно выдернув чеки, она уложила все гранаты под тело выродка так, чтобы он массой своей туши удерживал спусковые рычажки. Когда этот синий оклемается и встанет, его ждёт большущий сюрприз, а у женщины появится ещё немного времени.
Подхватив изрешечённый рюкзак и позаимствовав один из пулемётов мутанта, она быстрым шагом отправилась к следующей роще, лиственничной, где и скрылась в густых зарослях подлеска. До внутреннего края третьего уровня оставалось совсем немного, но вся дальнейшая ходка теперь ставилась под большой вопрос. Нужно было срочно найти какое-то укромное местечко и провести инвентаризацию снаряжения. Что-то подсказывало идущей, что после интенсивного расстрела в рюкзаке уцелело немногое. Если вообще хоть что-то.
Укромное место нарисовалось практически у самой внутренней кромки, за которой начинался четвёртый уровень Трота.
Старый прогнивший ПАЗ ушёл в землю больше чем наполовину. Нижние кромки пустых оконных проёмов были практически заподлицо с поверхностью почвы. Сталкерша заглянула внутрь и, не обнаружив там угрозы, юркнула в салон. Тут она и высыпала всё содержимое рюкзака на уцелевшие резиновые коврики пола.
Как и предполагалось, содержимое было расхреначено в хлам. Не уцелела ни одна банка консервов, ни одна пачка концентратов, ни одна упаковка протеиновых плиток. Вся сменная одежда превратилась в лохмотья, а тросы и остальная скалолазная снаряга – в перемолотый мусор. «Калаши» есть «калаши», не пукалки какие-то… К тому же в трофейном пулемёте магазин оказался пустым, а в прихваченном «бубне» патронов лишь на четверть его объёма. Вот такие пироги с котятами.
Сталкерша села на потрескавшиеся коврики и обхватила голову руками. Неужели запас фарта иссяк прямо сейчас и её отчаянной ходке к манящему эпицентральному Колодцу суждено здесь бесславно закончиться?…
В сердцах она грохнула обеими ногами по полу, и… один коврик треснул, куски его разъехались в стороны. Под ним обнаружилось неожиданное: лист железа был прикручен к полу не ржавыми, а вполне новыми винтами. Это не могло не привлечь внимание сталкерши.
Она принялась увлечённо подрывать все коврики, оголяя днище автобуса. И действительно, другие железные листы сидели на ржавых винтах под обычную отвёртку, а всего лишь один из них был прикручен к несущей раме новыми, смазанными винтами с потайными головками под шестигранник.
Явно чей-то схрон. О как! Запас везения у Фартовой не кончился?…
– Пусть там будет хотя бы скалолазная снаряга! – взмолилась она.
Отыскав в перемолотом пулями барахле покорёженный мультитул, сталкерша дрожащими руками выкрутила все новые винты, отодвинула стальной лист в сторону… и заплакала.
– Милая… да тебя сама… Зона бережёт… – пробормотала она сквозь неудержимые слёзы радости.
Сталкерская нычка оказалась полна до краёв. Здесь были и «цинки» с патронами, и щедро обмазанные тавотом банки консервов, и пачки с медикаментами, и даже скалолазные комплекты. Целых два!
Выбрав всё необходимое, собравшаяся с силами сталкерша запаковала запасы в дырявый, но всё ещё крепкий рюкзак. Наполнив пулемётный «бубен» и рожки до отказа, она вдобавок набила патронами все свободные кармашки. Тяжело тащить, а как же, но ничего, ничего, спускаться ведь не подыматься, а внизу, на дне котлована Трота, каждый патрон будет поценнее всех бриллиантов большого мира…
А после всех приготовлений она глянула на свои сваленные в кучу и простреленные банки консервов. Можно хорошенько отожраться! И хоть с набитым животом спускаться будет ещё труднее, но чего добру-то пропадать. Абсолютно неизвестно, как долго продлится её ходка и на сколько ещё хватит припасов. При необходимости вполне получится немного отдохнуть, повиснув на скале. Там, на отвесном спуске, сейчас куда безопаснее, чем оставаться здесь и ждать, когда синий громила и его злобные шавки восстановят свои туловища и завалятся с «предъявами». А потому нужно быстрей поживиться вкусностями из пострелянных банок и дальше, дальше, дальше…
Торопливо наглотавшись кусочков и остатков, Фартовая двинулась вперёд и уже через несколько минут вышла к внутреннему краю полосы третьего уровня. Горизонталь кончилась. Чтобы продолжить ходку по вертикали, спуститься, необходимо готовить альпинистскую снарягу.
Идущая стояла над пропастью высотой почти три километра, обрывающейся в мрачную яму четвёртого круга. Когда она ещё молоденькой девушкой первый раз приходила в Трот и какое-то время пробыла в нём, высота перепада между третьим и четвёртым была почти втрое меньшей. Мегазахват и последующие катастрофические события вырыли ловушку для людских амбиций и желаний поглубже. Теперь, при такой глубине, круг диаметром немногим более семи километров превращён не в условную, а в самую что ни на есть яму. Солнечный свет в неё почти не попадает, а о лунном уже и не вспоминали. Неудивительно, что в этот жуткий мрак практически не отваживаются соваться нынешние сталкеры…
Она встала на самой кромке и… посмотрела вниз, во мглу, кажущуюся живой. Где-то там, в текучем, вихрящемся, колышущемся сумраке, в центре четвёртого прячется прямой выход Ада на Землю. Яма ещё более глубокая, что при её диаметре всего лишь в три километра по праву может зваться Колодцем. Хотя воистину Колодец – это дыра в эпицентре с переброшенной над ней тонкой ленточкой арки.
Глубину бездны, в которую он ведёт, как никто не смог измерить раньше, так никто и не измерил до сих пор. И не измерит, потому что глубина необъяснимости людям недоступна и человеческим разумом непостигаема.
Глядя вниз, она вдруг ощутила приступ головокружения. И отшатнулась. На миг ей померещилось, что сорвалась и летит, летит туда! Да не отвесно, а по глиссаде прямо туда, в эпицентр, в пятый круг, чтобы кануть в его невесть сколько километровый цилиндр и долететь до дна… Где в самой серёдке уже алчно подстерегает жертву узкий, тридцать-сорок десятков шагов диаметром Колодец, открывающийся в самую настоящую, без всяких кавычек, бездну… и она, безуспешно попытавшись зацепиться скрюченными пальцами за переброшенный через круглый зев арочный мостик, последнюю иллюзию спасения… проваливается, обрушивается, низвергается…
«Если ты смотришь в глаза бездне, будь готов к тому, что она посмотрит на тебя в ответ…» – сказано было мудрецом давным-давно и по другому поводу, но говорилось точь-в-точь про сталкера и Зону.
