— Итак, никого здесь нет и ничто вроде не потерялось! Что, наслушались разных историй про мумии и заклятия? Что бы там ни болтали, эти субъекты не склонны воскресать! Да, молодо-зелено. Так и хочется поверить в эти страхи, а?..
Камилла смущенно улыбнулась:
— Нет, я уверена, здесь кто-то был тогда. Но согласна с вами — сейчас он исчез.
— Может, кто-то из соседнего отдела заходил сюда, — предположил Джим. Он был добросердечным человеком, хотя всегда несколько смущался, раздумывая, почему эти сумасшедшие ученые так носятся со своими экспонатами: ведь на те деньги, что вкладываются в музей, можно прокормить не один десяток семей до скончания века, — но он не был завистливым. Он по-отечески жалел их.
Она схватила его руку:
— Благодарю, Джеймс.
— Всегда к вашим услугам, Камилла.
— Спасибо.
Они вышли из подвала, и Камилла проследила, чтобы двери были надежно заперты, хотя и сомневалась, надо ли это делать. Ведь двери были на замке, когда она приходила сюда одна!
Администраторам других отделов тоже были выданы комплекты ключей. Многие сотрудники имели право заходить в запасники. Но вряд ли глава другого отдела начнет забавляться, выключая свет в подвале! И она была просто уверена — не мог посторонний куратор так шутить с ней в темноте.
Они вернулись в зал. Около Розеттского камня Джеймс остановился.
— Никому не проболтаюсь об этом — вы меня знаете, — сказал он и подмигнул ей.
Камилла открыла было рот — уверить охранника, что не имеет никаких претензий, но затем подумала: его молчание ей не повредит.
— Спасибо, Джим, — просто сказала она.
* * *
Брайан как раз закончил обрабатывать рану на руке — пуля только задела кожу, — когда в дверь постучали. Аякс, сидевший у камина на страже, поднял голову и застучал хвостом.
— Да?
— Это Корвин, милорд.
— Прошу, входите. — Он завязал шнурки маски на затылке. — В чем дело?
— Тот субъект, сэр Тристан Монтгомери, пришел поговорить с вами.
— Просите его сюда.
Вошел Тристан:
— Добрый вечер, лорд Стерлинг.
— Добрый вечер. Итак… вы с докладом? Подыскали, где можно сбыть раритет по ценам черного рынка?
— Вы же знаете, что я не подвел вас, — степенно произнес Тристан.
Брайан пристально глянул на него и пожал плечами:
— Надеюсь, вы с напарником благополучно скрылись до появления полиции?
— Да, но затем мы вернулись, — пояснил Тристан.
— Вот как? — Брайан был удивлен. С таким послужным списком, как у Тристана, не стоит искать встреч с полицией.
— Я подумал, вы захотите узнать имя того парня, — сказал Тристан.
Брайан поразился еще больше и расплылся в улыбке. Он подошел к столику, на котором стоял графин с бренди, и наполнил два бокала.
— С почином, — сказал он, вручая бокал Тристану.
— Покойник был темной личностью, хорошо известной копам. Джозеф Баттонвуд. Но в последнее время он лег на дно, и у них не было повода притянуть его, хотя сыщики не спускали с него глаз. Подозревали, что он шестерит для кого-то повыше, так как бросил грабить на улицах.
— Понятно, — прошептал Брайан.
— Городская контора завела дело, — продолжал Тристан. — Однако рыть носом землю они не станут. Сыщик, что прибыл туда следом за шпаной, сержант Гарт Викфорд, — тот еще дока. Он всегда рад криминальным разборкам, по его мнению, таким образом экономится время полиции и деньги налогоплательщиков, а судейским и королеве спокойнее. Так что, думаю, следствие будет чисто формальным.
— Как вам удалось все это разузнать? — спросил Брайан.
Тристан пожал плечами:
— У меня есть подход к людям.
Брайан уселся в большое кресло перед очагом и немного помолчал. Ответ несколько смутил его, хотя вся их работа, на удивление, резко продвинула его поиски в нужном направлении.
Он вспомнил, как ночью сидел в этом самом кресле, обнимая Камиллу. Припомнил запах ее волос, нежность кожи, взгляд ясных, с искоркой, золотисто-изумрудных глаз — казалось, они не замечают его маски, не знают, что он проклят, обезображен шрамом и прозван чудовищем.
— Позволю себе заметить, — продолжил Тристан, — что покойник был всего лишь гонцом и сглупил, наехав с пушкой на меня и Ральфа. Поэтому их авторитет решил, что лучше заткнуть рот тому, кто выступает не по делу.
— Да-да, — сказал Брайан, вставая. — Спасибо. Выручили вы меня сегодня. Мы в расчете. Честно говоря, я не предполагал, что дело может стоить вам жизни.
— Но вы все же пошли за нами туда. И получили пулю в руку.
— Царапина, только и всего. И я не гарантирую, что всегда смогу выручать вас, поэтому повторяю: вы оказали мне большую услугу и ничего больше не должны.
Тристан подтянулся, сразу став выше ростом:
— Лорд Стерлинг, всем известно, что в бою вы не прятались за спины своих солдат — всегда были впереди. Я тоже служил в армии ее величества. Я не трус и не продам честь за жизнь. Я рад и дальше служить вам.
— Если бы я вознамерился причинить вам боль, — тихо произнес Брайан, — Камилла презирала бы меня и никогда не простила.
— Если бы я вознамерился увильнуть от правого дела, которое предложил мне такой достойный человек, как вы, и захотел бы отказаться от своего прошлого — Камилла перестала бы мне доверять, — отозвался Тристан. — Так что не просите меня сейчас выйти из дела. Я уже нашел себя в нем — и чувствую, будто скостил несколько лет.
Брайан наклонился и почесал Аякса за ухом, затем встал и снова посмотрел в лицо Тристану.
— Ладно. Но прошу вас, не взваливайте на себя слишком много. Здраво размышляя, без меня вам не справиться, а жизнь вам еще пригодится.
Тристан усмехнулся:
— Тогда вернусь в постель — сыт, пьян и нос в табаке! Не забуду постенать и поохать ради моей Камиллы! — Он отдал честь и вышел.
Брайан присел и снова почесал Аякса за ухом.
— Что же я натворил? — прошептал он.
* * *
Эти сестры — уверилась Камилла — просто чудо: настоящие феи.
Увидев восхитительный наряд, Камилла сразу забыла тревоги сегодняшнего дня и нежданную опеку Эвелин Прайор. Никогда еще не надевала она такого великолепного платья. И поскольку оно на ней, предстоит нечто волшебное. За один день они сотворили такую прелесть, что захватывало дух — платье сидело на ней точно по мерке.
Разумеется, было подобрано и соответствующее белье. Корсет, отделанный кружевом, кружевные нижние юбки, аккуратный лиф. Камилла восхищенно рассматривала себя! Золотистая ткань оттеняла ее локоны и наполняла светом глаза. Она покружилась в этом наряде — точно принцесса! Вырез корсажа был вполне скромен, маленькие буфы на рукавах изящно округляли ее плечи. Ткань мерцала и переливалась над легким кружевом белья, а вышитый бисером лиф сидел на ней как влитой.
