— А сколько вам еще писать новую книгу? — спросила я, сгружая на ее стол уже прочитанное. — Долго?
— Думаю еще пару месяцев. А потом буду долго и мучительно редактировать. Если хочешь, можешь помочь.
— Конечно, хочу! — не раздумывая ни секунды ответила я. Поучаствовать в создании книги… Это же настоящее священнодейство… И огромная честь для любого фаната серии!
Писательница счастливо рассмеялась.
— Так и думала.
Я уже предвкушала очередное погружение в манящий мир книги… Но тетя Жаннет на этот раз желала, чтобы я вернулась в реальность.
— Расскажи мне… о Джое, — внезапно попросила она меня.
Я почувствовала, что сейчас она куда была более напряжена, чем минуту назад. А ведь казалось, будто она не так и много внимания уделила моим словам о том, что я вижу ее несостоявшегося убийцу. По крайней мере, сразу расспрашивать меня о Джое тетя Жаннет не стала.
Но что я могла о нем на самом деле рассказать? То, что он сильно ненавидит всех живых жильцов дома? Или что он даже с мертвыми тут и то не ладит?
— Джой появляется рядом со мной. И говорит мерзости. Чертовски правдивые мерзости, — попыталась я неумело выразить то, что испытывала, когда рядом со мной появлялся призрак убийцы.
Тетя сцепил руки в замок. Она смотрела на меня не отрываясь и даже не мигая.
— Правдивые мерзости? — переспросила она. — Что ты имеешь в виду?
Я задумалась, пытаясь выудить из памяти слова Джоя.
— К примеру, он сказал этим утром, что бабушка видит во мне только маму. Но раскаявшуюся в своих поступках маму.
— И он был совершенно прав… — кивнула тетя Жаннет, словно бы нехотя соглашаясь с собственным несостоявшимся убийцей. — Хотя это не Бог весть какая новость. Ты здесь не пробыла и недели. Никто не успел как следует узнать, что ты за человек. Твой характер, стремления, надежды — все это пока загадка для нас. Зато в Новом Орлеане хорошо помнят Анаис. Но, думаю, скоро все изменится. Ты хорошая девочка, светлая. Рано или поздно, это поймут в Новом Орлеане.
Что-то мне не верилось в это. Даже если и поймут, то уж точно не все. Тот же Кройц… В нем было столько злобы, столько ярости… Нет, Кройц не успокоится, пока не увидит меня в гробу. Я в этом ни капли не сомневалась…
— А кто еще ходит по этому дому?
Отвечала я с готовностью. Тетя умела слушать так, что казалось, будто твои слова для нее подлинное откровение.
— По нижним этажам, по-моему, ходит только прислуга. Я видела тут дворецкого и служанку. На верхних… На верхних людей… то есть призраков, очень много, как мне кажется.
— Никогда бы не подумала, что «Белая роза» такова… — покачала головой я. — Другие этажи… Призраки. Мы, члены Ковена, лишены способности видеть неупокоенные души…
И, кажется, это сильно расстраивало тетю Жаннет. Она бы желала видеть тех, кто делил с ними дом.
— Но, может быть, это кто-то из… почивших Дюпонов избавил тебя от груза ненужных воспоминаний? — предположила тетя.
Эта мысль как-то не приходила мне в голову. А могли ли они в самом деле?..
— Понятия не имею. Я не видела, чтоб кто-то из Дюпонов ходил по нижним этажам. Меня даже наверху расспрашивали про последние новости из мира живых, — проговорилась я и тут же напоролась на возмущенный и одновременно встревоженный взгляд тети. Ну да. Я же не говорила ей, что я не просто видела призраков, а еще и поднималась на несуществующие этажи «Розы».
Жаннет Дюпон выехала из-за стола и приблизилась вплотную ко мне.
— Тесса, ты ничего не хочешь мне объяснить? — с недовольством спросила меня женщина.
Мой болтливый язык однажды меня погубит.
Но отпираться уже было бесполезно.
— Ты что, поднималась наверх? — продолжила допрос тетя.
Ей бы не писателем быть, а прокурором.
— Ну… Да, — понурилась я, предчувствуя разнос. — Поднималась. Но только один раз! И это совершенно неопасно!
В особенности по сравнению с бродящим вокруг дома Кройцем.
На лице тети Жаннет заиграли желваки.
— Тесса, это же призраки! Не живые люди! Призраки! И теперь ты говоришь мне, будто они неопасны?!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Так на меня никогда не орали. Честное слово. Папа голос если и повышал, то совсем немного. Дженнифер так вообще без необходимости со мной не заговаривала. А вот тетя сейчас сорвалась на полноценный крик.
— Я не виновата, что мертвые родственники ко мне относятся лучше живых! Никому там и в голову не приходит сравнивать меня с матерью! По-моему, там вообще знают о ней несколько человек!
На глаза навернулись слезы. Вся та обида, которую я копила в себе с самого приезда, рвалась наружу. Никогда бы не подумала, что одиночество — это так больно.
Тетя Жаннет взяла меня за руку и потянула к себе, вынуждая сползти на пол и уткнуться лицом в ее колени. Это я и сделала. Она… она была добрее ко мне, чем все остальные. И когда ее руки гладили меня по голове, можно было представить, что это руки моей матери. Не той Анаис Дюпон, настоящей Анаис, про которую мне рассказывали в Новом Орлеане, а моей идеальной матери, которую я представляла себе всю свою жизнь.
— Ну что ты такое говоришь, девочка? — мягко приговаривала она мне. — Ну разве мы тебя не любим? Мама не могла говорить ни о чем, кроме твоего приезда, последние несколько недель. Лотта довела всех до истерики, выбирая и обставляя тебе комнату. Рене чуть не сошел с ума, когда ты не отвечала той ночью на звонки. Тесса, ты наша. Наша кровь и плоть. Как мы можем не любить тебя?
Я слушала ее и плакала. Просто не получалось остановиться. И верить ей не получалось. Я хотела… Но не выходило.
— А тетя Вирджини? — спросила я, пытаясь хоть немного успокоиться.
Говорить, что и ее сестра испытывает ко мне исключительно родственную любовь, тетя Жаннет не стала. Правильно сделала. Я бы все равно не поверила в настолько откровенную ложь.
— Она тоже поймет. Смирится. Тесса… Даже если ты права, и на… верхних этажах никто не желает тебе зла, то все равно неправильно прятаться там от жизни. Они мертвы. Но ты — жива.
Я смолчала. Только всхлипнула в последний раз — и поняла, что отпустило.
ГЛАВА 9
Гончие взяли след
Вечер завершился в кругу семьи на удивление мирно в гостиной, где собрались все живые обитатели «Белой розы». Тетя Лотта, кажется, уже успела успокоиться и больше не бросала на тетю Жаннет гневных взглядов. Тетя Вирджини… Она устроилась на подоконнике и просто задумчиво смотрела в окно, не обращая внимания больше ни на что другое. Младшая из сестер не говорила ни с кем и игнорировала любые обращенные к ней вопросы.
Кажется, все было хорошо… вот только разговор никак не клеился. Общих тем у нас упорно не находилось. По крайней мере, не имелось общих тем, которые оказались бы приятными. А обсуждать в очередной раз мою мать сочли неуместным. В итоге родственники разбрелись по спальням еще до десяти вечера. Только тетя Вирджини предпочла остаться в одиночестве в гостиной.
Попытка играть в идеальную семью с треском провалилась. Неудивительно. Как показывал мой опыт, идеальную семью нельзя было сыграть. Семья или идеальна или нет. И соврать тут не получится.
Спать мне не хотелось, для меня было слишком рано, чтобы ложиться, поэтому я предпочла побродить по особняку. Темноты я никогда не боялась, даже в детстве, к тому же я уже успела понять, что именно здесь, в «Белой розе», находилось для меня самое безопасное место в мире. Да и родственники больше не говорили, будто для меня рискованно ходить ночью. Поэтому… почему бы и нет?
Опустевшая «Белая роза» замерла в темноте… и теперь казалась самым настоящим домом с привидениями. Домом, который охотится за неосмотрительными живыми. С верхних этажей не доносилось ни звука. Должно быть, мертвые тоже нуждаются в отдыхе. Или же я просто по какой-то причине не слышала шума с той стороны. Ведь я не всегда видела потустороннее.
И в этой вязкой темноте мой слух уловил звук легких шагов. Кто-то также, как и я, ходил по «Белой розе». Но вот кто это мог быть?
