Всю свою жизнь Потемкин обожал женщин, и они с ума сходили от него, что, впрочем, понять не трудно. Он был мастером на щедрые романтические выходки. Григорий, не задумываясь, отправлял курьера за сотни километров, чтобы порадовать одну из своих возлюбленных, вручив ей дыню из Астрахани или букет цветов. Принимая гостей в качестве генерал-губернатора Крыма, он посылал в конце обеда по кругу хрустальные бокалы, наполненные бриллиантами, и просил каждую даму выбрать себе по камню. Когда одна из дам сломала каблук танцевальной туфельки, Потемкин тотчас же отправил офицера в Париж за новой парой. Из своих теплиц, за которыми тщательно ухаживали садовники, к каждому новогоднему празднику Потемкин дарил Екатерине блюдо, наполненное любимыми ею свежими вишнями.
Его щедрость стала легендарной; чисто по-русски, Светлейший князь любил угадывать просьбы и царские желания до того, как они были высказаны. Он тратил состояния на подарки. Люди, ищущие его расположения, буквально не давали ему прохода. На улицах перед Таврическим дворцом выстраивались ряды экипажей; внутренний двор был заполнен простолюдинами. Когда один из университетских товарищей Потемкина, изрядный сноб, заявил князю, что при его высоком положении ему совсем не обязательно принимать простых людей, Потемкин приказал, чтобы этого человека, и только его одного, больше никогда не допускали к нему.
В отличие от Екатерины, Потемкин любил музыку и поэзию. Он покровительствовал искусству и организовывал музыкальные вечера, ставшие знаменитыми. Он держал в военном лагере оркестр из двухсот музыкантов и много раз пытался пригласить Моцарта в Россию, но этому плану помешала безвременная кончина композитора. Потемкин сам сочинял стихи, балеты; в написанном им Те Deum звуки органа имитировали стопушечный залп. Екатерина доверяла ему организацию всех дворцовых развлечений; слава о них разошлась по всей Европе. Каждый раз, когда в Россию приезжал какой-либо важный иностранный гость, а Императрице особенно хотелось поразить его, Потемкин продумывал приемы до мельчайших деталей.
В 1787 году Светлейший князь организовал для Екатерины и группы именитых гостей из Европы роскошную поездку в Крым, где он хотел показать им новый порт в Севастополе, построенный под его началом. Путешественники спускались по Днепру на восьмидесяти римских галерах, раскрашенных в красный и золотой цвета, на борту каждой играл оркестр. Гости проезжали мимо новых городов и деревень, некоторые из которых были совсем недавно построены, а другие лишь планировалось создать. На их местах Потемкин приказал нарисовать фасады домов, и сюда издалека привезли крестьян, чтобы у путешественников создалось впечатление, что поселения существуют в действительности. Выражение «Потемкинские деревни» вошло в русский язык как синоним надувательства, хотя это и не совсем точно отражает действительность.
В апреле 1791 года Потемкин дал бал в честь Екатерины, который затмил все виденное до того в России. Три тысячи гостей были приглашены в Таврический дворец. Светлейший князь встречал Екатерину в алом фраке с епанчой из дорогих черных кружев. Фрак был отделан пуговицами из чистого золота, каждую украшал бриллиант. На шляпе Потемкина было столько драгоценных камней, что ему стало трудно ее держать в руке, и шляпу за князем носил один из адъютантов. В разных комнатах играли оркестры, пел греческий хор, поэты читали стихи, были представлены французская комедия и балет, сочиненный самим Потемкиным. Дворец заливал свет 140 000 фонариков и 20 000 свечей; одного только воску было куплено на 70 000 рублей.
Через несколько месяцев после этой феерии Потемкин возвратился в расположение армии на юг. Там у него повторился приступ малярии, которой Потемкин заразился за несколько лет до того в Крыму. Князь переносил болезнь на ногах. Однажды он вдруг потребовал перо и бумагу, заперся в одиночестве и сочинил десять церковных песнопений, излив Богу все, что накопилось у него на душе. Потемкину становилось все хуже, и он решил отправиться в свое поместье в надежде, что южный климат пойдет ему на пользу. По дороге туда князь неожиданно потребовал остановиться. «Вынесите меня из кареты», — сказал он, — «и положите на землю. Я хочу умереть в поле». Там, в Молдавии, лежа на одеяле у обочины дороги, он и умер. Все стали искать золотую монету, чтобы прикрыть его единственный глаз, но ее не нашлось, и какой-то казак протянул медный пятак.
Получив печальное известие, Екатерина трижды теряла сознание, и всем показалось, что она умирает; несколько раз Императрице пускали кровь. На следующий день она написала Гримму: «Вчера меня постиг страшный удар… около шести часов вечера курьер принес мне горестное известие, что мой ученик, мой друг, мой почти что идол, князь Потемкин после месяца болезни умер». При дворе объявили траур. Екатерина была безутешна и без конца рыдала: «Кем я могу заменить его?» Многие недели после этого события ее секретарь записывал в дневном журнале: «слезы и отчаяние» или просто «слезы».
Императрица пережила Потемкина на пять лет. Смерть пришла к ней без всякого романтического обличья. В ноябре 1796 года в возрасте шестидесяти семи лет Екатерина неожиданно потеряла сознание и впала в кому. Она так и не пришла в себя и через три дня умерла, издав страшный вопль.
Несмотря на целую армию платных любовников, Екатерине так и не удалось найти в жизни любовь, которой она так страстно желала. Ее возлюбленный Потемкин не был верен ей; сын и наследник Павел ненавидел свою мать. Ее старший сын от Орлова вел разгульную жизнь и был выслан в Эстляндию. Она вызвала у русской аристократии интерес к знаниям, но не сделала чего-либо существенного, чтобы удовлетворить его. В ее царствование были закрепощены миллионы ранее свободных русских людей. Последние годы правления Екатерины были мрачным периодом для русской культуры. Великолепие ее царствования оказалось похожим на ее будуар — хрупкий, элегантный, но холодный.
История Екатерины имеет мрачный эпилог. Ее супруга Петра III не успели короновать при жизни, и по российским законам он не мог найти упокоения в соборе Петропавловской крепости. Павел приказал эксгумировать его останки, захороненные в Александро-Невском монастыре. Он возложил корону на гроб отца, и Екатерину с Петром III похоронили рядом друг с другом. В своей жажде мщения, Павел приказал Алексею Орлову, человеку, который участвовал в убийстве Петра, идти во главе похоронной процессии и нести корону Императора на золотой парче.
По иронии судьбы, российскому обществу, всячески поощряемому Екатериной к поклонению культуре и языку Франции, всего шестнадцать лет спустя было суждено пережить вторжение французов, и народ в очередной раз проявил чисто русские качества — необыкновенную стойкость и способность беззаветно верить.
11. ГОДЫ ВОЙНЫ И МИРА
Павел не любил свою мать. В юности он хотел приобрести навыки управления и стать активным государственным деятелем. Он увлекался наукой, стремился к порядку и обладал чувством справедливости. Интересуясь всем на свете, от астрономии до популярных романов, Павел занялся составлением аннотаций к сотне самых известных книг. Он говорил на безукоризненном французском с редким чувством стиля и мельчайших нюансов языка. Но все его дарования поблекли, так как не были востребованы. Екатерина игнорировала и унижала сына всю жизнь.
В девятнадцать лет Павел по настоянию матери женился на немецкой принцессе Вильгельмине Гессен-Дармштадтской. Вильгельмина была эгоистичной легкомысленной девушкой, но Павел безумно любил ее, и когда три года спустя она умерла, родив мертвого ребенка, супруг пришел в полное отчаяние. Однако Екатерина постаралась поскорее подыскать ему другую немецкую невесту; на этот раз ей стала Доротея Вюртембергская, при переходе в православие принявшая имя Мария Федоровна. Юная принцесса была красивой высокой блондинкой с розовыми щечками, образованной и доброй. Как это ни странно, несмотря на тяжелый характер Павла, она полюбила его и во всех жизненных перипетиях сохраняла верность мужу. У них было десять детей; два сына — старший, Александр, и третий, Николай — стали императорами.
Почти сразу после рождения у Павла и Марии двух старших сыновей Императрица забрала мальчиков к себе, а молодых родителей отправила в длительное путешествие по Европе, которое они совершили «инкогнито» под именами «графа и графини Северных». В мае 1782 года Павел и Мария посетили Париж. И хотя еще была близка Великая французская революция с ее жестокостью и кровопролитием, жители Парижа принимали русских гостей с бурным восторгом. Они окунулись в ошеломляющий водоворот приемов, праздников и фейерверков. Супруги посетили Севрскую и Гобеленовую мануфактуры. Они подружились с Людовиком XVI и Марией Антуанеттой и впоследствии, после возвращения в Россию, поддерживали с ними переписку.
