ребенком». Мы наблюдаем такую же технику у сторонников религиозного возрождения, когда они попеременно изводят аудиторию то пронзительным воззваниями, то успокаивают мягким тоном. С душераздирающим криком агонии и экстаза бросается человек в экстазе к ногам проповедника, чтобы обрести спасение.
Поскольку высшее стремление ребенка – повиноваться всемогущему родителю, верить в него и подражать ему, то что может быть более естественным, чем мгновенное воображаемое возвращение в детство через гипнотический транс? По словам Ференци, объяснение легкости гипноза заключается в том, что «в глубине души мы все еще дети, и остаемся ими на протяжении всей жизни»1011. Итак, одним теоретическим исследованием Ференци смог разрушить тайну гипноза, показав, что субъект несет в себе предрасположенность к нему:
…нет такой вещи как «гипнотизирование», «передача идей» в смысле психического включения извне чего-то совершенно чуждого. Есть только лишь те процедуры, которые способны привести в движение бессознательные, уже существующие, самовнушающие механизмы… Согласно этой концепции, применение внушения и гипноза заключается в преднамеренном создании условий, при которых склонность к слепой вере и некритическому послушанию присутствует у каждого, но обычно подавляется… Эта склонность может быть неосознанно передана человеку, которого гипнотизируют12.
Я остановлюсь на том, как Ференци раскрыл секрет гипноза, и для этого есть очень важная причина. Обнаружив универсальную предрасположенность в самой сути человека, фрейдистская психология собственными силами получила ключ к универсальной фундаментальной исторической психологии. Поскольку не каждый подвергается формальному гипнозу, большинство людей могут скрывать и маскировать свое внутреннее желание слиться с властными фигурами. Но предрасположенность к гипнозу – это та же самая предрасположенность, которая порождает перенос, и никто от этого не застрахован, никто не может отрицать проявления переноса в повседневных человеческих делах. На первый взгляд это не так очевидно: взрослые люди кажутся совершенно независимыми; они играют роль родителя для самих себя и кажутся достаточно взрослыми, и так оно и есть. Они не смогли бы функционировать, если бы сохраняли детское чувство страха перед родителями, склонность подчиняться им автоматически и некритически. Но, как говорит Ференци, хоть эти привычки обычно и исчезают, «необходимость подчиняться кому-то остается; только роль отца переносится на учителей, начальство, ярких личностей; столь распространенная покорная преданность правителям также является переносом подобного рода»13.
Великая работа Фрейда по групповой психологии
Имея теоретический опыт, который раскрыл проблему гипноза и открыл универсальный механизм переноса, Фрейд был почти обязан представить лучшее понимание психологии лидерства. Поэтому он и написал свою великую работу «Массовая психология и анализ человеческого “Я”», книгу объемом менее 100 страниц, которая, на мой взгляд, вероятно, является потенциально наиболее освобождающим трактатом, когда-либо созданным человеком. В более поздние годы Фрейд написал несколько книг, отражающих личные и идеологические предпочтения; но «Массовая психология» была серьезной научной работой, сознательно включенной в давнюю традицию. Ранние теоретики групповой психологии пытались объяснить, почему люди так похожи на овец, когда собираются группы. Ученные разработали такие понятия, как «психическое заражение» и «стадный инстинкт», которые стали очень популярными. Но, как быстро отметил Фрейд, эти понятия на самом деле не объясняли того, что происходило с суждениями и здравым смыслом людей, когда они попадали в группы. Фрейд сразу увидел, что происходит: просто люди снова становились зависимыми детьми, слепо следуя за внутренним голосом своих родителей, который слышали под гипнотическим чарами лидера. Они отказались от своего эго, отождествляя себя с силой предводителя, пытаясь взаимодействовать с ним как с идеалом.
Фрейд отметил, что человек является не столько стадным животным, сколько стадным животным во главе с вождем14. Только так можно объяснить «странные и принудительные характеристики групповых образований». Вождь – это «опасная личность, к которой возможно только пассивно-мазохистское отношение, и которой нужно подчинить свою волю. Оставаясь с ним наедине, “смотреть ему в прямо глаза” – довольно рискованное предприятие». Одно это, согласно Фрейду, объясняет «паралич», который существует в связи между человеком с меньшей властью и человеком с большей властью. Человек обладает «крайней страстью к власти» и «желает, чтобы им управляла неограниченная сила»15. Именно эту черту гипнотически воплощает лидер в своей личности. Или, как позже сказал Фенихель, люди «жаждут быть загипнотизированными» именно потому, что хотят вернуться к магической защите, участию во всемогуществе, «чувству, подобному океану», которым они наслаждались, когда их любили и защищали родители16. Поэтому, как утверждает Фрейд, группы не дают людям ничего нового, просто они удовлетворяют глубоко укоренившимся эротические устремления, которые люди постоянно несут с собой. Для Фрейда это была жизненная сила, которая объединяла группы. Она функционировала как своего рода психологический цемент, накрепко соединяющий людей в бездумной взаимозависимости: магнетическая сила лидера, взаимосвязанная с передачей ему воли.
Никто из тех, кто достоверно помнит, как опасно смотреть в глаза определенным людям или как блаженно доверять чужой власти, не может обвинить Фрейда в психоаналитической риторике. Объясняя ту самую силу, которая объединяла группы, Фрейд смог также показать, почему группы не боятся опасности. Члены группы не чувствуют себя оставленными наедине с собственной ничтожностью и беспомощностью, поскольку в их распоряжении есть силы героя-лидера, с которым они отождествлены. Природный нарциссизм – то чувство, что человек рядом с вами смертен, но не вы сами, – подкрепляется доверием к власти лидера. Неудивительно, что в Первой мировой войне сотни тысяч людей выходили из окопов под шквальный огонь. Они были, можно сказать, частично загипнотизированы. Неудивительно, что люди мечтают о победе вопреки ничтожным шансам: разве они не под сенью всемогущей родительской фигуры? «Почему группы такие слепые и глупые?» – всегда вопрошал человек. Потому что они требуют иллюзий, ответил Фрейд, и «постоянно отдают предпочтение тому, что нереально, пред тем, что реально»17. И мы знаем, почему. Реальный мир просто слишком ужасен, чтобы его признать; человеку со всех сторон напоминают, что он – маленькое дрожащее животное, которое придет в упадок и умрет. Иллюзия меняет все это, заставляя человека чувствовать себя нужным, жизненно важным для вселенной, даже в каком-то смысле бессмертным. Кто создает эту иллюзию, если не родители, передавая макро-ложь культурного принципа causa sui? Массы надеются, что лидеры дадут им ту неправду, в которой они так нуждаются; лидер поддерживает иллюзии, торжествуя над комплексом кастрации, и превозносит их до масштабов поистине героической победы. Более того, он делает возможным новый опыт, выражение запретных импульсов, тайных желаний и фантазий. Все в групповом поведении происходит с одобрения лидера18. Это словно возможность снова стать всемогущим младенцем, которого родители настойчиво побуждают к самосовершенствованию, или на сеансе психоаналитической терапии, когда аналитик не осуждает вас за то, что вы
