— Ты куда пропал? Я тебя всюду ищу! — набросился он на него. — Кто из нас прячется — я или ты?
— Да мне что-то уже не хочется прятаться, — пробормотал Джим.
— Ах, вот как, — проговорил Раданайт. — Ну, ладно. И мне, если честно, расхотелось. Я не прочь угоститься чем-нибудь вкусненьким. А ты?
Джим тоже был не прочь. Они взяли по пирожному и вышли на лоджию.
— Ты здесь кого-нибудь знаешь? — спросил Джим Раданайта.
— Некоторых знаю, — ответил тот. — Вон там, видишь господина в лиловом плаще и с рыжими волосами? Это лорд Кедалори. Он давно имеет виды на нашего отца и всячески подбивает клинья, но только это безнадёжно: отец не собирается отдавать своё сердце никому. А вон те двое, что пьют коктейли возле фонтана — это господин Увиэль и господин Карро. Ты их, наверно, видел у нас — это друзья отца. А вон, видишь того высокого господина в длинном чёрном плаще, с чёрными волосами, который стоит на соседней лоджии, весь такой задумчивый?
На соседей лоджии стоял незнакомец, которого Джим напугал в библиотеке.
— Это лорд Дúтмар, лучший друг отца. Он входит в первую десятку в Книге Лордов.
Задумчивый незнакомец, которого Джим тут же про себя окрестил Печальным Лордом, был очень высок: его рост достигал почти двух метров. По-видимому, стесняясь своего роста, он слегка сутулился, что при широких плечах и не очень длинной шее делало верхнюю часть его тела не слишком изящной. С тяжеловатой фигурой и тяжеловатой походкой, могучими плечами и сутуловатой спиной, в своём длинном чёрном плаще он был жутковато огромен и казался неповоротливым. Лицо его было весьма заурядным, черты не отличались правильностью и изяществом, глаза были маловаты, а лоб великоват. Но это был лоб мыслителя, а ещё его сутуло посаженную голову украшали блестящие чёрные волосы, очень густые и длинные. Он стоял в одиночестве, положив на перила лоджии большие холеные руки с длинными тонкими пальцами, обрамлённые белоснежными отложными манжетами с ажурными краями, которые были такими жёсткими, что казалось, будто они вырезаны из плотной белой бумаги — наподобие бумажных снежинок. Воротник был такого же фасона и вместе с манжетами был единственной деталью, освежавшей траурный костюм Печального Лорда.
— Если честно, я немножко робею перед ним, — признался Раданайт. — Он весь какой-то непонятный, неприступный, загадочный, печальный… Впрочем, это отчасти можно объяснить тем, что ему два раза не повезло в браке. Его первый спутник погиб при несчастном случае сразу же после рождения ребёнка, и он растил сына один, а потом решился опять сочетаться браком. Поначалу всё было хорошо, у лорда Дитмара родился ещё один ребёнок, но его второй спутник отчего-то помешался и наложил на себя руки.
Печальный Лорд, дважды вдовец, задумчиво любовался цветной иллюминацией двора и думал о чём-то своём. Джиму вдруг захотелось пройти мимо него и проверить: посмотрит он на на него или нет? Он взял Раданайта под руку и, чувствуя бегающие по спине мурашки, предложил:
— Давай пройдёмся.
С небрежным, праздным видом они медленно пошли по лоджии в сторону лорда Дитмара; тот до определённого момента на них не смотрел, продолжая о чём-то думать, но когда они уже прошли мимо него, Джим не утерпел и обернулся. У него отчего-то колотилось сердце. Печальный Лорд смотрел им вслед — серьёзно, без улыбки, выпрямившись и отделившись от перил, и Джиму показалось, что им следовало не проходить мимо, а остановиться и подойти к нему. Раданайт тоже заметил взгляд лорда Дитмара и проговорил:
— Он на нас смотрит… Будет невежливо пройти мимо, не поздоровавшись.
Они развернулись и направились к Печальному Лорду. Тот, видя, что они идут к нему, встал ещё более прямо, всей своей позой показывая, что он готов уделить им внимание. Под серьёзным и строгим взглядом его светлых, прозрачно-серых глаз, представлявших странный и красивый контраст с чёрными волосами, Джим чувствовал небывалое волнение и робость. Печальный Лорд был на целую голову выше многих присутствующих, и его окружал невидимый ореол достоинства и истинного благородства: как Джиму казалось, это был лорд из лордов — даже ещё более величавый и представительный, чем лорд Райвенн. Он был некрасив, но в его неправильном лице и внушительной фигуре было своеобразное обаяние. Раданайт поклонился ему и сказал несколько изысканно вежливых общих фраз, на которые лорд Дитмар ответил не менее вежливо, но при этом едва взглянул на него: его взгляд был устремлён на Джима.
— Кажется, я догадываюсь, кто вы, — проговорил он. (Речь его струилась неторопливо и плавно, произношение отличалось изысканной правильностью.) — Вы Джим, младший сын моего друга Зелхо, не так ли?
— Совершенно верно, ваша светлость, — пролепетал Джим.
Он вложил свою руку в протянутую ладонь Печального Лорда, и в тот же миг лицо последнего преобразилось: неприступно-строгое выражение исчезло с него, и оно озарилось чарующей, лучистой улыбкой, сделавшей его почти красивым. Его глаза мягко светились добротой, и если остальные черты его лица не доставляли взгляду наблюдателя эстетического удовольствия от созерцания красоты и гармонии, то эти глаза компенсировали всё. В них был внутренний, душевный свет, мягкий и кроткий — он-то и был главным украшением лорда Дитмара, превосходившим любые проявления телесной красоты. От его улыбки и тепла его большой, но ухоженной и мягкой руки робость Джима вмиг улетучилась, сердце наполнилось светом и пьянящей лёгкостью. Ему было невдомёк, что они держатся за руки уже гораздо дольше, чем это необходимо для вежливого рукопожатия при первом знакомстве: он просто не мог отвести глаз от светлого и доброго лица лорда Дитмара, и на его собственном лице расцветала ответная улыбка.
— Мне чрезвычайно приятно познакомиться, — сказал лорд Дитмар.
В этот момент подошёл лорд Райвенн.
— А, вижу, вы уже познакомились? — сказал он, увидев держащихся за руки Джима и лорда Дитмара. — А я как раз намеревался представить вам моего сына Джима, друг мой. Что ж, тем лучше. Дети мои, — добавил он, обращаясь к Джиму и Раданайту, — почему бы вам не отведать мороженого? Его количество стремительно уменьшается с каждой минутой, и боюсь, если вы не поспешите, вам может уже не достаться. А мы с вами, друг мой, — лорд Райвенн дружески взял Печального Лорда под локоть, — пойдём и пропустим по рюмочке, не так ли?
— С удовольствием, — ответил тот.
