сорок, он поджарый, с обветренной кожей, серыми глазами с нависающими над ними веками и седеющими спутанными волосами. Дассель выглядит в точности так, как Джулс представляла себе документалиста. Она идет позади всех и замедляет шаг, чтобы осмотреть ярко оформленный офис. Его стены изрисованы граффити неоновых оттенков – Джулс словно оказалась в подземном переходе. Интерьер ее шокирует. Она слышит, как Стефан просит помощницу с ярко-розовыми волосами, отлично сочетающимися с цветом стен, принести в переговорную кофе и воду.
– Вы проделали долгий путь, чтобы встретиться со мной, – говорит Дассель, занимая место во главе стола. Он переходит с немецкого на практически безупречный английский. – Чем могу быть полезен?
Брэм Бэккер берет инициативу в свои руки и церемонно представляет каждого.
– Спасибо, что согласились встретиться. Мы знаем, что вы очень занятой человек. Как я уже говорил по телефону, мы ищем картину кисти Эрнста Энгеля. От швейцарского коллеги я узнал, что ваш дед приобрел эту работу в 1939 году. Мы стараемся разузнать о дальнейшей судьбе полотна в надежде, что это поможет нам его отыскать.
Детектив бросает взгляд на Эллиса, который смотрит на Дасселя широко раскрытыми немигающими глазами. Джулс сидит рядом с модельером и жалеет, что не может обнять старика. По-видимому, Баум с трудом держится. Наверное, лучше было ему остаться в самолете.
– Точнее, вы хотите побольше узнать о моем деде-фашисте. – Стефан теребит шариковую ручку, перекладывая ее из одной руки в другую. – Послушайте, вы не первые, кто интересуется его прошлым, и уж точно не последние. Ни для кого не секрет, что дед нажил состояние, работая одним из высокопоставленных руководителей в «Хьюго Босс» в тот период, когда компания разрабатывала дизайн нацистской военной формы и поставляла ее. Он трудился бок о бок с самим Хьюго, рьяным антисемитом и приверженцем нацизма. Я отлично понимаю, что вы используете картину как повод подобраться к той информации, которая вас интересует на самом деле, мистер Бэккер. Я уже проходил через это неимоверное количество раз. – Стефан кладет ручку на стол и встает. Он вздрагивает, и Джулс прикидывает, не принял ли Дассель какой-нибудь препарат. – Поверьте, наша семья отнюдь не гордится своим прошлым.
– Нас не интересует ваш дед, – успокаивает его Дэн. – Мы пришли не затем, чтобы обличать нацистов. Мы ищем картину «Женщина в огне». Остальное нас не волнует.
Дассель снова садится в кресло. Похоже, слова Дэна его несколько успокоили.
– Понятно. Простите, я так от всего устал… Как я уже сказал мистеру Бэккеру по телефону, я действительно кое-что знаю об этом полотне. Правда, немного. Я никогда его не видел. Насколько я понимаю, картина принадлежала деду совсем недолго. – Стефан умолкает, словно пытается привести в порядок мысли. Джулс видит, как он нервно постукивает ногой. – У деда была обширная коллекция. Что касается «Женщины в огне»… – Дассель отводит взгляд. – Видите ли, с ней связана одна история. Потому-то я и согласился встретиться с вами.
Джулс протягивает руку и сжимает под столом ладонь Эллиса.
– Мой дед поддерживал идеалы нацистов, а сам во время войны прятал в подвале своего дома еврейскую семью. Да, это так. Он укрывал своего лучшего друга, известного потомственного банкира, по иронии судьбы помогавшего запустить компанию «Хьюго Босс». Его звали…
– Арно Баум, – шепчет Эллис едва слышно и встает. – Арно Баум. – Он закрывает глаза, хватается за грудь и падает обратно в кресло как подкошенный.
Дассель кивает, а Дэн подскакивает к другу и нависает над ним.
– Принесите воды! – кричит он. – Эллис, тебе плохо?
Модельер поднимает руку, откашливается, отмахиваясь от Дэна, и смотрит на вбежавшую в переговорную девушку с розовыми волосами.
– Тот банкир, Арно Баум, – мой отец. – Его низкий голос разносится по всей комнате. – Дэнни, прошу, хватит надо мной кудахтать. – Он шлепает главреда по руке и, тяжело дыша, берет стакан с водой. – Нас разлучили, когда я был еще маленьким.
Стефан молча смотрит на Эллиса.
– Ну конечно, у вас одна фамилия… Она очень распространена среди немцев – как Смит у англичан. – По его глазам видно, что он напряженно о чем-то думает. – Значит, ваш отец. Как я уже говорил, с картиной «Женщина в огне» кое-что связано. Мой отец, Франц, умер несколько лет назад и перед смертью рассказал мне и остальным своим детям историю нашей семьи. Мы прежде ничего не знали. Отец позвал нас всех к себе в хоспис. К тому моменту он уже был в горячке и бредил, поэтому мы не уверены, что все, что он говорил, произошло на самом деле. Мне пришлось поклясться на его смертном одре, что я не стану снимать фильм по мотивам его рассказа и что то, о чем он поведает, останется известно лишь родственникам. – Дассель небрежно проводит рукой по волосам, задержавшись на макушке, словно собирается их выдернуть. Он явно в затруднении. – Поймите, нашей семье пришлось несладко. Мы долго залечивали раны, связанные с нацистским прошлым.
– Мистер Дассель, – осторожно вставляет Бэккер, – мы не хотим ранить чувства ваших родных. И прекрасно понимаем сложившуюся ситуацию. Нас интересует только картина. Этот человек, – он указывает на Эллиса, – хочет собрать по кусочкам свое прошлое и вернуть то, что по праву принадлежит ему. Если вам хоть что-нибудь известно, любая информация может нам помочь.
– Эллис Баум – не кто-нибудь. Его знает весь мир, именно поэтому я сейчас в тупике. До сих пор мне и в голову не приходило, что он имеет отношение к картине «Женщина в огне». Послушайте, я не пытаюсь что-то от вас скрыть. Просто не хочу снова заставлять родных проходить все круги ада, открыв ящик Пандоры. Кроме того, я дал обещание отцу. Мне и самому пришлось бороться с искушением. Я стараюсь создавать провокационное кино, рассказывающее о моральных дилеммах. Фильмы, которые наводят на размышления. Я не раз думал: если бы я только мог поведать историю деда – нацист, укрывающий еврейскую семью, – возможно, это помогло бы восстановить репутацию нашей семьи. Но чем больше я узнавал, тем сильнее запутывался. – Дассель машет рукой в воздухе. – Достаточно ли спасения одной семьи, чтобы стереть позорное нацистское прошлое? Очевидно, нет. И я боюсь, мистер Баум, что все-таки… – Стефан замолкает и качает головой.
– Расскажите то, что вам известно, – умоляет Эллис. – Война давно закончилась. Все участники событий умерли. Мне тоже недолго осталось, а в голове еще столько вопросов, на которые я не нахожу ответа. Пожалуйста, прошу вас…
Дассель залпом выпивает стакан воды, словно испытывал жажду всю жизнь. Баум выпрямляется, он не намерен отступать. Все присутствующие понимают, что речь не просто о какой-то картине, а
