пересекаемся. Мы встречаемся с ними на десятках тусовок и совещаний в министерствах. Мы всегда сохраняли добрые отношения с конкурентами и иногда даже координировали свои действия.
– Чем же тогда вызван ваш конфликт в бильярдной? – Майор Бараш не сводил с Азулая напряженного взгляда.
– Я попросил Мишу вывести меня из числа подозреваемых. Он обещал. Когда мы пересеклись в бильярдной, я спросил о его решении, и Миша сказал, что я остаюсь таким же подозреваемым, как остальные. Тогда я вспылил и сказал ему что-то вроде: «Я докажу тебе, что ты не прав!» – и вышел. И эту мою фразу, как я понимаю, услышал господин Шварц.
На мгновение в каюте стало тихо. Майор Бараш переглянулся с капитаном Ридом.
– Господин Вальд пытается свалить на моего мужа убийство Миши, – сказала Рахель, и головы всех присутствующих повернулись к ней. – Но я бы на вашем месте обратила внимание на самого господина Вальда. Никто из присутствующих на яхте не имел такого мотива убить Мишу, как этот человек.
Майор еще раз переглянулся с капитаном.
– Скажите, Рахель, – начал майор Бараш, – а почему вы решили, что господин Орлов был убит?
Рахель презрительно скривила губы.
– Я не дура, господин полицейский офицер. Я понимаю, что трезвый и совершенно здоровый человек не может выпасть за борт при тихой погоде. Думаю, Михаилу Орлову помогли выпасть за борт. И самый серьезный мотив для этого был у Тамира Вальда.
– Каков же этот мотив, госпожа Азулай? – спросила Дана.
– Месть, – Рахель произнесла это слово зловещим тоном и обвела взглядом всех присутствующих. Но на Дану ни ее тон, ни взгляд не произвели никакого впечатления.
– А точнее? – сухо попросила она.
– Миша спал с его женой, – сказала Рахель уже самым обыкновенным тоном и пожала плечами. – И Тамир, я не сомневаюсь, об этом догадывался.
– Откуда вам это известно? – спросил майор Бараш.
– Это известно всем, имеющим глаза и уши. – Рахель презрительно скривилась. – Эта недотрога, интеллектуалка, читающая старые романы и обожающая элитное кино, эта Лея Вальд работала в тель-авивском филиале компании. Кроме него, у компании есть еще два филиала – в Нетании и Хайфе. Миша часто посещал их. Как минимум раз в неделю был в Нетании, в Хайфе и в Тель-Авиве. Он всегда брал с собой Тамира в Хайфу и в Нетанию. Но никогда в Тель-Авив. Когда Мише надо было ехать в Тель-Авив, он всегда находил Тамиру срочную работу в центральном офисе. Приезжал в Тель-Авив, решал какие-то вопросы, занимался счетами. Разумеется, с Леей Вальд. Потом уходил на обед. И она тоже уходила на обед. Хотя обычно она обедала в столовой компании. Как вы думаете, Тамиру не сообщали об этих перемещениях его супруги разные доброхоты?
– Полагаю, что сообщали, – согласилась Дана.
Рахель довольно кивнула:
– И я в этом уверена. А что, по вашему мнению, должен был сделать обманутый муж? Выследить своего босса и изменницу жену? Тайно поехать за Мишей в Тель-Авив и проследить за ним и за своей женой? Да, так сделал бы любой нормальный мужчина. Так бы сделал мой муж. – Рахель кивнула в сторону Илана. – Но не Тамир Вальд. Этот трус делал вид, будто ничего не происходит. Потому что ему так было спокойнее и выгоднее. Он не способен учинить скандал, разборку, дать пощечину, вызвать на дуэль. А вот исподтишка ударить по голове и столкнуть за борт – это вполне в его духе.
Рахель разгорячилась, подошла к столу и встала за спиной мужа, положив ладонь ему на плечо. Илан повернул голову и коснулся губами пальцев жены.
– Вы выяснили, что делал Тамир, выйдя из библиотеки, где мы играли в преферанс?
В голосе Рахель Азулай явственно звучал вызов. Она смотрела на майора Бараша холодным и пристальным взглядом.
– Он вышел из библиотеки по просьбе Миши Орлова. – Майор выдержал взгляд. Его голос звучал холодно и уверенно. – Господин Орлов попросил проверить, не забыл ли он свою трубку в столовой.
– От библиотеки до столовой не больше тридцати метров, – усмехнулась Рахель. – Дойти до нее и вернуться – дело нескольких секунд. А господин Вальд вернулся в библиотеку только через десять минут.
– Выйдя из столовой, он решил взглянуть на свою супругу, – сказал майор Бараш, но в его голосе зазвучали нотки сомнения.
– Взглянуть на супругу? – усмехнулась Рахель. – И вы в это верите? За пять минут до этого он оставил свою супругу в шезлонге на смотровой площадке. И вдруг решил на нее взглянуть.
На мгновение в каюте установилась полная тишина. Майор Бараш шумно двинулся в кресле и поднялся.
– Я думаю, это все, – сказал он. – У меня больше нет вопросов. А у вас, госпожа адвокат?
– У меня тоже, – кивнула Дана.
– Спасибо вам, господин Азулай. – Колдер Рид кивнул, поднялся из-за стола и первым пошел к двери.
Майор Бараш пропустил перед собой Дану. На палубе они остановились.
– Вы хотели видеть Виктора Мильмана? – капитан смотрел на майора Бараша сумрачным взглядом.
– Конечно, капитан, – кивнул майор Бараш. – Где он?
– Я попросил его подождать нас в библиотеке. Прошу вас за мной.
Капитан развернулся и быстро зашагал по палубе.
31
Виктор Мильман сидел в кресле в библиотеке и листал «Учебник итальянского языка», забытый кем-то на одном из круглых столиков. «Наверняка это Орлова книга», – подумал Виктор. Судя по всему, владелец яхты всерьез намеревался овладеть языком будущей жены. Только вот уже не судьба.
Виктор раскрыл книгу на середине. «Il signor Roberto vuole prenotare un tavolo in un ristorante. Dice al cameriere: «Posso riservare un tavolo?»[36] – прочел он вслух и усмехнулся. Язык, безусловно, звучный. Не то что иврит со всеми его гортанными звуками. Интересно, о чем здесь идет речь? Ristorante – это, конечно, ресторан. Tavolo – это, скорее всего, стол, догадался он. Riservare – это резервировать. Но при чем здесь Dice? Виктор взглянул на картинку, на которой полный и усатый «синьор Роберто» беседовал с официантом, закрыл книгу и бросил ее на стол.
Все, что произошло сегодня на яхте, как и предстоящая беседа с сотрудниками полиции, не очень его волновала. Мишу Орлова он знал поверхностно. Как-то много лет назад пришел в спортивный зал, в котором работал Виктор, состоятельный мужик, и сообщил, что решил привести себя в порядок. С точки зрения тела и мышц. Шефство над ним взял Виктор. Вовсе не потому, что «почувствовал к нему какую-то симпатию», как он впоследствии сказал капитану, а потому, что другие тренеры не говорили по-русски, а новичку было удобнее общаться
