Тюренн предварительно изучил систему охраны в вилле. Он легко перешагнул через низкий бетонный заборчик, выполненный по эскизу Филиппа, подбежал к чугунной ограде и, подпрыгнув, повис, болтая ногами в воздухе. Подтянувшись, Тюренн перебросил ногу через ограду и через секунду спрыгнул на мягкий зеленый газон.
Бросившись на землю, он пополз по направлению к привратницкой. Люди Вальмана по-прежнему спокойно пили чай с печеньем. Тюренн подобрался к винному погребу.
Мишель Вальман, не будучи французом по происхождению, не любил вина. Но каждый год скупал лучшие сорта на несколько десятков тысяч франков. Часть бутылок шла для угощения нужных людей, чья помощь или партнерство были необходимы банку Вальмана. А другая — ждала того момента, когда цены на определенные сорта поднимались. Тогда Вальман перепродавал вино с выгодой для себя и покупал на эти деньги дорогостоящие сувениры — ручки с золотым пером, золотые зажигалки и запонки.
Погреб оставался единственным неохраняемым помещением виллы. Вальман здраво рассудил, что он не представляет лакомой приманки для воров, и сэкономил на сигнализации.
Взломав деревянную решетку погреба, Тюренн медленно сполз вниз. Подошвы ботинок ощутили холод цементного пола. С помощью холодильных установок здесь поддерживалась постоянная температура в четырнадцать градусов по Цельсию.
Франсуа подошел к тяжелой дубовой двери и прислушался. Ничего подозрительного. Он бросил взгляд на петли. Совсем новые, они не должны скрипеть. Тюренн медленно повернул медную ручку двери и толкнул ее вперед. Все спокойно. Он крадучись направился к лестнице, которая вела на второй этаж в кабинет банкира.
Неожиданно прямо в лицо Франсуа ударил ослепительно-яркий свет. Он инстинктивно заслонил рукой глаза. В следующую секунду в спину бывшему владельцу цирка «Монплезир» уткнулось твердое дуло автомата. На руках щелкнули наручники. Кто-то зажег свет в коридоре, и Тюренн увидел улыбающееся лицо майора Делоне, начальника охраны руанской тюрьмы.
— Мы были уверены, — удовлетворенно произнес он, что ты появишься здесь, и спокойно ожидали твоего визита!
Глава V. Ангел смерти
Польша (Варшава)
Анна, полузакрыв глаза, дремала на заднем сиденье черной «полонии» с броской белой надписью на дверцах и крыше: «Полиция». Их игра была проиграна. В этом не мог усомниться даже самый отчаянный оптимист.
Сидевший рядом полицейский не убирал палец со спускового крючка. Дуло револьвера было нацелено в грудь Анне. Он получил недвусмысленное указание применить самые крайние меры в случае сопротивления или попытки освободить арестованную.
Головная машина расчищала дорогу, и кортеж несся на скорости сто двадцать километров в час. Придорожные ели сливались в одну сизую стену. Изредка мелькали блестящие зеркальные поверхности прудов и заводей. Впереди показался широкий мост через Вислу, а за ним дома варшавского предместья.
Не снижая скорости, кортеж промчался по мосту. Неожиданно водитель машины, в которой сидела Анна, истошно закричал: «Держись!»
Шофер на огромной скорости бросил машину к ограде моста и «полония», пробив балюстраду, на миг зависла в воздухе. Ремень удержал Анну от удара, а сидевший рядом с водителем полицейский, ударившись головой о лобовое стекло, едва сумел удержать в руках пистолет. Но после резкого, как удар хлыста, выстрела водителя полицейский дернулся и навсегда замолчал. Мгновение спустя, «полония», подняв веер брызг, упала в воду.
Но в салоне по-прежнему было сухо. Совершенно спокойный водитель деловито щелкал тумблерами приборного щитка.
Огромная скорость, с которой мчался эскорт, не позволила быстро затормозить остальным машинам. И когда полицейские сгрудились у того места, где произошло несчастье, они увидели лишь лопавшиеся на поверхности воды воздушные пузыри.
Немедленно вызвали по радио несколько вертолетов и тральщик с группой аквалангистов. У места происшествия осталось двое полицейских из замыкавшей караван машины. Снова взвизгнули сирены, замигали синие маячки и кортеж помчался вперед.
Опустившись на пятиметровую глубину, «полония» наткнулась на уступ пилона моста и застряла. Салон постепенно заполнялся речной водой. Не теряя времени, водитель протянул Анне портативный акваланг.
— Кто вы такой?
— Ваш доброжелатель, — усмехнулся шофер. — Поляк, желающий своей родине счастья, независимости и процветания.
Он кинул быстрый взгляд на воду, уровень которой в салоне стремительно поднимался, и сунул в рот террористке загубник.
— Проплывешь под водой метров пятьсот, увидишь в камышах лодку.
Вода с бульканьем устремилась под потолок, и водитель едва успел воспользоваться своим аквалангом.
«Доброжелатель» помог девушке открыть дверцу. Сама она с этим не справилась бы: при ударе о воду корпус автомобиля перекосило, и здесь требовалась недюжинная мужская сила.
Вынырнув наружу, Анна попыталась сориентироваться в мутной речной воде. Она едва видела пальцы собственных рук. Маленькая рыбешка ударилась ей в лоб, отскочила в сторону и нежно провела хвостом по волосам Анны.
Стюардесса изо всех сил заработала ногами. Она понимала, что пройдет еще несколько минут — и реку в районе моста станут прочесывать так тщательно, что обнаружат даже иголку.
Течение помогало Анне, но все равно ей показалось, что она плыла очень долго, пока не увидела днище лодки. Карбовская начала всплывать. Глаза, красные от набившегося под веки песка и ила, слезились, и она едва разглядела густые заросли камышей. Напрягая остатки сил, Анна всплыла на поверхность. Из камышей с шумом взлетели утки. Утопая в густом зловонном иле, Карбовская, раздвинув упругие стебли, уцепилась обеими руками за металлический борт моторной лодки. Изможденная женщина несколько мгновений собиралась с силами. Она устала и измучилась так, словно целые дни шла по пустыне с изнуряющим грузом. Наконец ей удалось перекинуть ногу через борт.
Мощный двигатель «Ямаха» яростно взревел, едва только Анна нажала кнопку стартера. Прижимаясь к правому берегу, она понеслась вниз по течению. В голове теснились невеселые мысли. У нее хватило сообразительности догадаться, что через пять-десять минут над Вислой зависнут полицейские вертолеты, а вверх и вниз по течению заснуют быстроходные розыскные катера. Подставляя лицо упругому потоку встречного ветра, она размышляла, как избежать столкновения с полицейскими, но ничего путного придумать не могла.
* * *
Генерал Ридигер получил сообщение от доверенного лица, что Анна несется на моторной лодке одна по Висле в то время, как к мосту уже подходят тральщики и катера с аквалангистами и водолазами. Он вскочил со стула и начал в смятении расхаживать по просторному кабинету. «Не женщина, а какой-то ангел смерти!» — подумал генерал.
Англия (Лондон)
— Последний посетитель, ваша светлость, — виновато улыбнулся секретарь герцога Аттенборо.
— Делать нечего. Пускай заходит, — развел руками англичанин.
Часы пробили девять, и он смертельно устал. За день через его кабинет прошли, наверное, три сотни людей. У каждого из них было к герцогу какое-нибудь важное дело, неотложная просьба или предложение.
Последний «посетитель» оказался заплаканной женщиной с двумя маленькими детьми. Выслушав ее довольно бессвязный рассказ, герцог понял, что перед ним — беженка из Афганистана. Фатима оказалась в Лондоне с двумя грудными детьми без средств к существованию.
— Подождите минутку, — утомленно улыбнулся герцог и, вырвав листок из чековой книжки, выписал чек на полторы тысячи фунтов.
— Приходите завтра в двенадцать в отделение «Пиплз Бэнк» на Оксфорд-стрит, предъявите чек и получите деньги. На первое время должно хватить. А потом, если вновь возникнут трудности, я буду рад вас принять снова!
Фатима, мешая английские и афганские слова, рассыпалась в благодарностях. Секретарь проводил ее и вернулся в кабинет Аттенборо, ожидая дальнейших указаний.
— Завтра эта женщина придет в отделение нашего банка на Оксфорд-стрит. Организуй освещение этого дела в прессе. На сегодня — все.
Секретарь поклонился и неслышно удалился. Аттенборо вставил в рот сигару и подошел к окну. Отдернув тяжелую бархатную портьеру, посмотрел вниз.
Бонд-стрит была залита призрачным светом, лившимся из окон шикарных ресторанов и фешенебельных магазинов. По улице текла разноязыкая толпа. Умопомрачительные наряды и ослепительные драгоценности женщин сочетались со строгой элегантностью темных костюмов сопровождавших их мужчин. Мимо проносились блестящие «роллс-ройсы», «мерседесы» и «ягуары».
В дневное время на Бонд-стрит выстраивалась длинная очередь желающих попасть на прием к герцогу Аттенборо. Поражал контраст бедно одетых людей и плачущих младенцев с кричащей роскошью фешенебельной улицы. Поэтому в приемные дни возле офиса герцога частенько крутились один-два фоторепортера. Потом их снимки появлялись в печати. Ради этой дополнительной бесплатной рекламы банку герцога стоило выплачивать деньги за аренду помещения для офиса на Бонд-стрит…
