Нас учили, что человека можно сломать физически, но не сломать морально. Так строилась подготовка. Нас учили ломать по-всякому и, соответственно, быть устойчивым ко всему. И Духом, и телом, но сейчас я понимал, что на грани.
— Ты не виноват. Руслан, я хочу, чтобы ты понимал одну простую вещь, как бы на самом деле ситуация ни обернулась, ты не виноват. При любом раскладе ты действовал согласно тем данным, что имел, с учетом той ситуации, что была. На кону были люди, Руслан, люди. И ты поступил правильно. Виноват во всем тот, кто предал. Кто бы это ни был. Хоть я и почувствую, что мне сказали правду. Макс показался мне…достойным человеком, воспитавшим удивительного ребенка, — Настя повернулась ко мне, второй рукой касаясь лица. Прохладные пальчики скользили по коже. Жар в теле накалялся. Я начал оттормаживаться и съезжать на обочину. Огни уличных фонарей освещали короткие промежутки слабым желтым светом.
Вокруг ночь, но мне плевать. Все нутро сконцентрировалось вокруг одного желания. Настя.
Схватив девочку за руки, я выдернул ее из сидения и уместил поверх себя, жадно впиваясь в тонкую кожу, оставляя глубокие синяки на коже. Мне нужно было это. Моя отзывчивая девочка. Единственный смысл в моей бестолковой жизни.
— Шшш, — жена приблизилась ко мне. Подернутый желанием взгляд согревал, малышка прошептала мне в губы, — я люблю тебя, Руслан Багиров. Ты лучший человек из всех, кого я знаю. Не смей ни секунды себя винить в чем-либо.
— Ты теперь будешь с охраной, Настя, круглые сутки. Стреляный я уже, — не прекращая поцелуев, шептал ей, срывая с нее одежду, мешающую мне добраться до желанного тела.
— Ты сумасшедший, муж, — Настя ухмыльнулась, перехватывая инициативу. В салоне было душно и пахло сексом, одежда валялась даже на приборке. Настя сидела верхом на мне в одних трусах, ничего не скрывающих от моих жадных глаз. Провел пальцами от груди к живу, цепляя кромку белья. Моя желанная девочка. Припухлые от поцелуев губы смотрелись обворожительно.
Настя зацепила пальцами пряжку ремня и потянула на себя, другой рукой обхватывая член поверх ткани трусов. Маленькие пальчики порхали по плоти, сжимая меня то сильно, то слабо. Стянула с меня мешающие оковы, высвобождая налившийся член.
— Играть потом будем, Насть, — я подхватил ее и через пару мгновений мы были одним целым. Я глубоко втискивался в свою девочку, одновременно кусая, посасывая кожу, и играясь с грудью, прикрытую кофтой.
Вгрызался в ее манящие губы, выхватывая всхлипы и стоны. Грубо, глубоко, жадно. Копна спутавшихся волос касалась лица, пока моя девочка сама двигалась, цепляясь руками за плечи. Ничего более прекрасного в своей жизни я не видел. Розовые соски покраснели, но я все никак не мог оторваться от них.
— Руслан, — закричала, ускоряясь. Мы сорвались на бешеный ритм, сталкиваясь потными лбами, выхватывая периодически жадные поцелуи, пропитанные чистой похотью.
Какая она красивая, вот такая…без макияжа, в обычной одежде, потная и моя. Только моя. Жадно втягивая воздух с покрытой круглыми бисеринками пота кожи, я провел языком от ключицы до мочки уха, прикусывая последнюю. Моя жена сжалась, полностью обхватывая меня и обмякла, сотрясаясь в чистом наслаждении. Я продолжал вколачиваться на нее на всю длину, пока не нашел свое освобождение глубоко внутри.
Мы так и сидели как приклеенные друг к другу, поглаживая, периодическим целуя друг друга. Молча. Вот то, что мне было нужно.
38
КАИН
Пару дней после возвращения жены я как с ума сошел, и правда ведь закрепил за ней несколько ребят. В своем одержимом желании обеспечить безопасность самым дорогим мне людям я не знал теперь никаких границ. Весь дом увешан камерами и датчиками движения, которые отслеживали круглосуточно ситуацию внутри и снаружи. Ведь я был вынужден уезжать для того, чтобы встречаться с нужными людьми и собирать возможную информацию, но, как и было понятно изначально, не нашел ничего. Никаких зацепок, даже самых незначительных. По всем параметрам наш идол, человек, который дал мне все, научил чему умел сам, был идеальным. Бойцом, офицером, человеком и старшим товарищем в целом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ни сучка, ни задоринки.
Макс не объявлялся, я сам не стремился искать с ним встречи до тех пор, пока не буду видеть картину целиком. А как ее увидеть, если все давно закончилось, если уже столько лет прошло, если что и было, то сейчас явно ведь не подкопаться. Я уже молчу про то, что многие участники тех событий давно умерли, наша группа несколько раз переформировалась, сейчас в ней только несколько человек из прошлого.
Пока я собирал информацию о всех участниках давно минувших событий, мне пришлось отвлечься и на другие дела. Настя ни на секунду не оставляла меня одного в доме, все следила и считывала мою реакцию, словно боялась, что я мог слететь с катушек. Феликс все еще был в больнице, я навещал его каждый день, рассказывая о произошедшем, но строго настрого запрещал вмешиваться. Его главная задача отлежать свои переломы и сотрясение, чтобы вернуться в строй.
Миша медленно отходил от произошедшего, мы все боялись, что это могло бы сказать на его психике. Он и так в последнее время был потерянным из-за проблем в садике, о которых я узнал слишком поздно. Но все-таки пошел в этот злополучный сад и вставил там люлей воспитателям и заведующей. Меня мало волновало, что дети были причиной этому, я понимал одно, дети транслировали то, о чем говорили дома. Так что, если это все не прекратится, я пообещал сравнять с землей их детский сад, лишить лицензии и устроить таких головокружительных проблем, что никому и не снилось.
Перегибал палку? По хрену. Или они решают это между собой, и делают жизнь моего сына приемлемой (вопрос с этим решался, я хотел, чтобы Миша стал моим сыном на законным основаниях, по всем правилам, а не просто так), либо я разношу к херам их сад чисто из принципа. За свое я буду воевать всеми доступными и недоступными средствами. На удивление, хватило пары дней, чтобы разговоры прекратились, для надёжности Мишу еще и перевели в другую группу с углубленным изучением языков. Он умный пацан, разумеется, нам нужна именно эта группа.
— Руслан, спасибо тебе…за помощь, — Настя обняла меня со спины, касаясь щекой оголенной спины.
— За такое не благодарят, я решал вопросы своего сына. Документы будут готовы через неделю, — сказал абсолютно на автомате, как самую обыденную вещь.
Моя девочка напряглась вся, сжалась, а потом отпустила меня и обошла, заглядывая в лицо. В первую секунду удивление на ее лице было для меня сродни оскорблению. Не думала же она, что я не собирался усыновлять Мишу? Что за реакция такая?
Да я давно бы это сделал, если бы не некоторые…события, не сказать что уж очень приятные
— Ты…ты что сделал? — губы затряслись, она вся была в немом шоке.
— Ты моя жена, Насть? — нетерпеливо выдал, сдерживаясь из последних сил.
Да что за…черт возьми? Смотрела на меня глазами с блюдце и все подвергала сомнению? Параллельная вселенная, мать вашу!
— Да, я твоя жена, — Настя скукожилась вся. Подошла ко мне близко и прижалась всем телом, обхватывая ручками крепко-крепко. Не поможет!
— Так какого черта ты смотришь на меня с подозрением, я сказал, что ты моя, и Миша мой. Все. Я оформил это официально, — нервы не к черту, я завелся с пол-оборота, потому что это в целом не должно было стать причиной ссоры. Но стало.
— Я люблю тебя, Руслан, прости и не заводись.
Прошептала мне в грудь, целуя горячими губами ключицу. Мягкие руки опустились на плечи и начали массажировать меня. Да, это приятно, я словно струна натягивался уже который день. По любому поводу и без него.
— Я всегда буду защищать вас. Любыми способами, запомни это, мы семья. Ясно?
Я не умею жить по-другому, мне либо все, либо ничего. Такой каков есть и все тут. Не говорю, что это правильно или неправильно, но переиначить меня уже нельзя. Я поступаю так, как умею, и как считаю нужным.
