Впереди нас ждал бассейн с тремя белыми медведями. Глеб разглядывал семейство топтыгиных с высоты папкиного роста, а, когда ему наскучило, мы отправились к обезьянкам. Вернее, они отправились, а я поплелась за ними следом.
Почему-то ощущала я себя охранником или того хуже — посыльным с этой пустой коляской.
Глебу же не столько было интересно наблюдать за животными, сколько нравилось кататься верхом на Макаре.
Заметила, что начала ревновать сына к нему.
А еще благодаря тому, что практически всю прогулку шла чуть позади них, я обратила внимания на одну странность — иногда мне казалось, что Макар прихрамывает на левую ногу. Не сильно. Если не заострять внимание, то вообще не заметно. Но, если хорошенько приглядеться, можно было усмотреть слегка припадающий шаг.
— Аль, ну ты чего там как еле живая? — обернулся Макар на меня, притормозив у вольера со скунсами. — Догоняй давай, пока газовая атака не началась.
Вот и шуточки тут как тут. Один из признаков того, что адаптация к неблагоприятной среде у него происходила куда быстрее, чем у меня. Не смешно.
— Посади уже Глеба в коляску. Не хватало еще, чтобы он пристрастился к рукам. И помедленней шагай. Ты вон себе уже мозоль натер, — включила я командиршу, поравнявшись с ним, но не совсем убедительно, раз Макар не шелохнулся даже, а только вопросительно вздернул бровь.
— Мозоль? Интересно, откуда такие выводы?
— Хромаешь же, — махнула я на его ногу.
Громов усмехнулся, обнажив свои белоснежные зубы.
— Мне, конечно, приятны твои забота и внимание, — произнес он на тон ниже, на что я закатила глаза. — Но у меня нет никаких мозолей. Можем идти или посмотрим еще на скунсов?
— Посади Глеба в коляску, и можем идти дальше, — упрямо стояла я на своем.
Макар тотчас сдался. Поместив Глеба в коляску, он привязал шарик к кожаной ручке. Громов взял управление коляской в свои руки и мы двинулись дальше по зоопарку, которому не было ни конца ни края.
Долгое время мы бродили по окрестностям, по узким тропинкам и тенистым аллеям в окружении изумрудной зелени деревьев. От духоты и смешения различных ароматов, среди которых присутствовали и не самые приятные запахи, у меня уже начинала кружиться голова.
— Прокатимся? — предложил Макар, взмахом головы указывая на возвышающееся колесо обозрения.
Я задрала голову к небу, окинула взглядом громадную конструкцию с покачивающимися кабинками и моментально съежилась от страха.
— Не уверена. Глеб может испугаться.
— Вряд ли. Он уже минут десять, как дрыхнет, — огорошил меня Громов, сверившись с наручными часами.
Сделав выпад, я заглянула под козырек коляски.
И впрямь, Глеб сладко спал. А я настолько была поглощена своими мыслями, что не заметила даже.
— Нет, не хочу, — пробурчала я недовольно, а Макар одной рукой поймал меня за локоть и притянул ближе к себе.
— Да что с тобой такое? Ты же как ребенок капризный! — рассердился он. Глаза суетливо забегали по моему лицу. Мой мнимый покой был нарушен. — Аль, пока ты не научишься озвучивать свои претензии, я не научусь понимать тебя. Что сейчас не так?
— Ничего, — отрезала я, опуская глаза, не позволяя ему затуманить мой разум. — Я устала. Ноги сейчас отвалятся. Давай просто посидим где-нибудь
Макар выпустил мою руку, с задумчивым видом повертел головой по разным сторонам. Высматривал что-то.
— Если мне не изменяет память, в конце аллеи есть кафешка. Там готовят неплохой шашлык. Можем отдохнуть и перекусить заодно, — предложил, тщательно подбирая слова, будто от этого зависел не только мой дальнейший выбор, но и исход сегодняшнего дня.
— Идет, — согласилась не раздумывая, поскольку буквально все близлежащие скамейки были заняты посетителями зоопарка. Народу было просто тьма тьмущая.
Громов отправился вдоль аллеи, задавая верный курс, а я лениво плелась следом. Не думала, что эта прогулка окажется такой выматывающей. Мозги уже плавились от жары. И тенек не спасал.
Желудок мой призывно заурчал, как только я уловила витающий в воздухе аромат жареного мяса. Он нагонял аппетит — есть мне хотелось зверски.
Мы расположились за свободным столиком на летней веранде, откуда открывался живописный вид на лес, в котором прятались красивые резные беседки.
Макар заказал нам по порции шашлыка с овощным салатом. Откуда-то раздобыл тыквенный сок, зная, как я к нему неравнодушна. А себе взял бутылку минералки.
Громов снова лыбился, как полоумный все то время, пока мы ели. Эта его улыбка в сочетании с загадочным взглядом уже начинали надоедать. Наверное, потому я не вытерпела и нарушила наше затянувшееся молчание.
— Даже не думай, Макар. Так будет не всегда, — посчитала нужным предупредить его.
— Знаю, — коротко кивнул он, стирая наконец улыбку с лица. — Рано или поздно ты встретишь кого-то. И что-то подсказывает мне, ты сделаешь все, чтобы этот хрен заменил Глебу отца. Такой у тебя план?
Выглядело все так, будто Громов обвинял меня в том, что еще не случилось. По его мнению, подпустить к себе другого мужчину — это величайшее преступление.
— Я не исключаю такого варианта. Это очень даже возможно, — ледяным тоном ответила, поддевая его гудящий нерв.
— Ага, у тебя и кандидат уже имеется. Искать никого не нужно! — выдал он с нескрываемым раздражением. — Лев же отлично впишется в вашу семью.
— Если ты так отчаянно рвешься обзавестись семьей, советую придерживаться такого же плана. Уверена, Оля с большой радостью организует для тебя детишек — только попроси.
На искаженном лице Макара что только не читалось: и отвращение, и непримиримость, и даже знакомая мне боль.
Стиснув челюсть до скрипа, он с резкостью выдернул бумажную салфетку из подставки. Прошелся ею по рту, вытер руки и, скомкав в кулаке, пульнул ее в одноразовую тарелку с недоеденным мясом.
Кажется, кое у кого подпортился аппетит.
— Хочешь поговорить о моих планах, я правильно понимаю?
— А почему бы и нет? — сложила руки под грудью, откинувшись на спинку пластикового стула. — Потому что я, если честно, вообще не понимаю, чего ты добиваешься. Так какие у тебя планы? Как скоро тебе надоест играть в любящего папашу?
— Если тебе интересно, планирую ли я заводить семью, мой ответ — нет, не планирую. Все мое внимание будет сконцентрировано исключительно на Глебе.
— Как интересно, — хмыкнула я, нисколько не скрывая иронии. — И почему же ты не планируешь семью? А самое главное — как к этому отнесется твоя невестушка?
Макар выдавил едкий смешок.
— Какая к черту невеста? Забудь ты об Ольге!
— Забыть? Да как же ее забудешь? Она мне в кошмарах снится. Только закрою глаза, и вижу ее образ, брызжущий ядом. Ты думаешь, почему я на больничный вышла? Тебя-то я еще как-то могу стерпеть, а вот твою Олю психованную — это выше моих сил.
— Ольга вернулась в Швейцарию, — произнес с облегчением, словно сбросил со своих плеч существенную ношу. — В среду я встречался с ее отцом. Мы урегулировали пару вопросов. В связи с этим Ольга лишилась смысла оставаться в России.
Вот так новости!
И что за вопросы такие способны лишить человека смысла жить в стране, в которой родился?
Нет, безусловно, я несказанно рада такому неожиданному повороту событий. Дышать легче стало мгновенно.
Но... как долго продлится этот эффект?
— Кстати, вчера мы нашли кандидатку на должность главного дизайнера. В понедельник выходит на стажировку, — доложил Макар будничным тоном, а меня эта новость настолько шокировала, что сердце в груди совершило кульбит.
— Постой, вы уже нашли мне замену? — опешила я.
Громов кивнул.
— Ага. Опыт у нее имеется. Так что, думаю, быстро втянется. Саша пока будет на подстраховке.
— А как же я? — находилась я полнейшей растерянности.
Меня словно обворовывали прямо на глазах. Обчищали до нитки, а я никак этому не препятствовала.
— А ты досиживай оставшуюся неделю на больничном. В пятницу мы подготовим все документы, можешь прийти и забрать, но не торопись пока устраиваться на новую работу.
