Я прищурилась, схлестнувшись с его взглядом. С хитрым блеском. Макар забарабанил пальцами по поверхности стола. Не нервно. Играючи. Превратив меня в один большой гудящий нерв.
— И почему я тебе не верю?
— Понятия не имею, — произнес он невозмутимо. — Ты все? Ознакомилась с договором?
— Ознакомилась, — ответила я вяло.
— Ты нашла в нем пункт, где говорилось, что в случае состоявшейся сделки ты станешь обязана мне? — отчеканил он. Я накалила его.
Моргнув, я прочистила горло от образовавшегося кома.
— Нет, не нашла.
Макар развел руками.
— Наверное, потому что его там нет и быть не должно. Логично? — выдал он, на что я неоднозначно кивнула. Громов меня загрузил. — Ну тогда поставь свою подпись... и перестань уже надумывать себе всякую жуть! Повторяю, я — не монстр, — он вытащил из органайзера ручку, протянул мне. — Подпиши, и можешь возвращаться к Глебу.
Посмотрела на ручку. Взять не решалась. Будто руки отсохли.
Тогда Макар испустил тяжеленный вздох, преисполненный разочарованием. Он положил ручку поверх договора, приподнялся из-за стола и, развернувшись ко мне спиной, встал напротив окна. Руки в карманы брюк убрал и с хмурым задумчивым видом уставился в чистое безоблачное небо.
Макар задолбался возиться со мной. Кажется, я только сейчас пришла к такому выводу.
Он устал от моего ослиного упрямства... Как я заколебалась от его настойчивости.
Он что-то хлопочет, пытается мне угодить, ничего не прося взамен, кроме встреч с сыном, а я.. А я сука... Вот кто я.
Я же каждый его шаг в мою сторону, каждое действие, слово каждое воспринимаю в штыки. А потом удивляюсь, какого это черта он ставит мне ультиматумы?
Да потому что я стала настолько предсказуемой в своих бесконечных капризах, что Макар теперь заранее запасается запасным планом.
Даже стыдно, в какой-то степени перед ним. Перед мамой.
Когда-то же я была вполне адекватной девчонкой, но меня будто бы перемкнуло. Я сама себя не узнаю. В зеркале все та же, а внутри меня — незнакомка с придурью, от которой самой тошно по ночам. В моменты бессонницы.
Макар по-прежнему смотрел в окно, а я положила сумку на стол, подхватила ручку и поставила свою подпись на каждой странице договора.
Все. Дело сделано. Назад дороги нет.
Внезапно Макар развернулся ко мне лицом. Между его бровями залегла глубокая складка.
— Алён, вот чего ты боишься? Скажи, как есть, — упрашивал он и только после обратил внимание на подписанные бумаги. Изменился в лице, былая тяжесть ушла, складка разгладилась. — О-о, — выдохнул он обалдело.
Не ожидал, что я подпишу все без выставленных ультиматумов. Я сама не ожидала, если уж на то пошло. Просто надоело уже упрямиться.
— А то ты не догадываешься, чего я боюсь? — словно черт меня дернул за язык. Хотела же закрыть тему.
И запустилась цепная реакция — Макара тоже понесло.
— Представь себе, нет. Я, знаешь ли, еще не научился читать твои мысли, — развел он руками, примкнув задницей к широкому подоконнику. — Аль, пойми, я же хочу как лучше. Не только для тебя, но и для Глеба. Я пытаюсь сократить возникшую между нами пропасть. Хотя бы на сраный мизер! Но что бы я ни предпринимал, становится только хуже.
— Каким образом ты собралась сокращать эту пропасть? Ты же не пытаешься заслужить мое доверие. Ты покупаешь его, — схватила я документы со стола и потрясла ими у своего лица. — Но ты наверное не учел главного — доверие не купишь за деньги. Не вернется оно, если ты продолжишь заваливать нас дорогими подарками.
Макар потянулся ко мне через весь стол. Я не успела даже отклониться. Он выхватил из моих рук договор и предусмотрительно запрятал в сейф. Боялся, что я сделаю с ним то же самое, что и со своей анкетой двумя неделями ранее.
И не зря. Такая мыслишка промелькнула.
— Я буду делать так, как считаю нужным, — бросил он угрожающе, возвращаясь к окну. — И я не остановлюсь до тех пор, пока ты не станешь мне доверять.
— Что? — протянула я, разевая рот.
— Что слышала! Пока я не тороплю тебя. Но, знай, я намерен идти до конца. Между нами ничего еще не кончено.
— Громов, ты в своем уме? — прыснула я со смеху. Меня поражала его феноменальная наглость. — Ты хоть слышишь, что несешь? Между нами ничего нет и быть не может!
— А это мы еще проверим, — оскалился он, как зверь, одним своим видом вышибая из легких весь воздух.
Раскрыла рот. Захлопнула в шоке.
И так продолжалось до тех пор, пока ко мне не вернулся дар речи.
— Нет, ты точно спятил... не буду я ничего проверять. И не надейся.
— Что ж, подождем, — его гневно сжатые губы изогнулись в чрезвычайно самоуверенной ухмылке. Непростительно-наглой.
Не выразить словами, как было гадко ее видеть. Настолько гадко, что смолчать никак не вышло.
— Долго же тебе придется ждать, — дерзнула я, вскинув вверх подбородок.
— А я никуда не тороплюсь. Времени у нас полно, — Макар нахмурился, покосился на календарь, стоящий на столе, и как ни в чем не бывало спросил: — Ты на тимбилдинг едешь?
— Еду, — буркнула я.
— В десять утра заскочу. Будь готова.
Оу...
— Вообще-то я уже договорилась со Львом. Мы поедем вместе, — созналась я, испытывая необъяснимую неловкость.
Всего за секунду градус в помещении значительно возрос. Воздух заискрил. Потрескивал от возникшего напряжения.
Лицо мое жаром обдало. Шея и уши горели. Тело взмокло.
Макар моргнул, голову набок склонил. Брови его медленно поползли к линии роста волос.
— То есть? — вымолвил он на выдохе.
— А то и есть. Лев еще две недели назад предложил мне поехать с ним. Я согласилась.
Секунда, другая, третья...
Макар смотрел на меня, не двигаясь, не мигая... Каким-то нечеловеческим взглядом. Им казнить можно было.
До казни не дошло, слава богу. Макар спрятал глаза под своей широкой ладонью. Тягуче прошелся ею по лицу. Вниз, потом вверх и снова вниз.
— Алёна, — с укором протянул он осевшим голосом. Прямо себе в ладонь.
— Что не так? — хмыкнула я, меня осенило вдруг. — Постой, ты... Неужели ты ревнуешь?
Резко убрал руку с лица.
— Да не то слово! Я просто в бешенстве!
Глаза кровью налились. Жилы вздулись. Макар сильно вспылил.
— Нет, ты серьезно... поедешь с ним? С этим... — осекся и после паузы добавил с презрением: — Львом?
— Ага, серьезней не бывает, — кивнула я сдержанно, искренне не понимая, что со Львом не так.
Макар хмыкнул многозначительно, потер щетинистый подбородок.
— В качестве кого, позволь узнать?
— Ну уж явно не в качестве сотрудника компании... если ты забыл, с этого дня я больше не имею к ней никакого отношения, — ответила ехидно, поправляя волосы.
— Ага, — протянул он с ядовитой ухмылочкой и сжал в карманах кулаки, — а ко Льву ты имеешь прям непосредственное отношение!
— Кто знает, кто знает... Возможно, не сейчас, а в ближайшем будущем мы... — решила не заканчивать фразу, предоставила возможность самому пофантазировать на этот счет.
И фантазия его была столь гадкой, что он аж почернел от злости.
— Да черта с два ты угадала! — отчеканил Громов, склоняясь над столом и глядя на меня гипнотически чернеющим взглядом, который удавалось сдерживать максимально спокойно только внешне. Внутри же меня разворачивалась целая буря.
— А это мы еще проверим, — с ухмылкой вернула ему его же самонадеянную фразу.
— Проверять мне назло собралась? — оскалился он.
— Пф! Ты слишком высокого о себе мнения, — вскинула я голову, — Если ты не в курсе, я принимала ухаживания Льва еще до того, как ты явился сюда!
— В курсе, как же! Правда, слышал только, что он хотел тебе под юбку залезть, а ты динамила его всячески, а тут вдруг прям интерес вспыхнул. И я должен поверить, что это не показуха? Ты за дурака меня держишь, что ли?
Я до боли прикусила язык. Запретила себе впадать в крайности. Запретила подливать масла в огонь, несмотря на дикое желание утереть ему нос. Я и так уже много лишнего наговорила. Того и глядишь, Макара разорвет от злости.
