— Конечно, люблю. Я бы не вышла за него иначе.
— Это хорошо, — задумчиво кивнула Проливающая Слезы. — Такое решение женщина не должна принимать наспех. В конце концов, у вас будут дети, ты будешь далеко от родных, и ты проведешь с ним оставшуюся жизнь.
— Ален — хороший человек, — сказала Сандрин, аккуратно расставляя флаконы. — Он из хорошей семьи. Знаешь, у них три дома: в Париже, в Лондоне и еще — в деревне…
— Что ты хочешь этим сказать, Сандрин? — спросила Проливающая Слезы, внимательно глядя на дочь.
— Просто рассказываю, какой хороший человек Ален.
— Ты мне это много раз говорила.
— Тебе он нравится, мама?
— Я его не очень знаю. Но если ты решила, что он достаточно хорош, чтобы выйти за него, я доверюсь твоему решению и постараюсь полюбить его.
— Папе он определенно нравится.
— Ты должна быть очень рада, что он нравится твоему отцу. Если бы не это, ты была бы самой несчастной женщиной.
— Но…
— Ты подучила, все, к чему стремилась, Сандрин. Ты побывала в Париже, получила отличное образование, побывала на балах в красивых платьях, встретила к полюбила богатого человека» который мечтает на тебе жениться. Твои мечты осуществились, не правда ли?
— Да, — рассеянно ответила Сандрин, протирая тряпкой прилавок.
— Наверно, тебе надо бы проводить больше времена с будущим мужем. Я пойду в дом и пришлю его сюда. Вы сможете поговорить наедине. — Проливающая Слезы надела шубу.
Сандрин посмотрела вслед матери. Конечно, она права насчет Алена. Она, проводила с ним не так много времени. Но Сандрин все равно. Словно его присутствие, ограничивало ее свободу. Ей хотелось, побыть вместе со своими родителями.
Через несколько минут Сандрин услышала шаги Алена. От Алена как бы исходила уверенность. С очаровательной улыбкой он подошел и наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку.
— Я скучал без тебя, дорогая, — сказал он, привлекая ее к себе.
Сандрин не сопротивлялась, и через минуту он уже гладил ее по плечу. Она закрыла глаза и положила голову на его грудь, представляя себе, как будет, когда они поженятся.
— Я бы хотел, чтобы мы были уже женаты, — прошептал он, целуя ее в ухо. — Я не могу дождаться, когда мы станем мужем и женой. — Ален обнял ее и прижался губами к ее губам.
Вначале она ответила на его поцелуй, но потом стала сопротивляться, когда Ален стал прижимать ее к прилавку.
— Ален, — сказала она, отодвигаясь. — Не здесь.
— Почему? Твои родители сюда не придут. Они хотят, чтобы мы побыли вместе. Не заставляй меня ждать вечно, Сандрин, — сказал он, вновь целуя ее и просовывая язык между ее губами.
Сандрин пыталась вырваться, но он прижал ее к прилавку, просунув колено между ее ног. Она чувствовала, как его рука поднимается от ее талии к груди, и замерла. Но это было странное чувство. Николь рассказывала ей, что мужчины делают с женщинами. Она говорила ей, что это не всегда приятно для женщин, но приходится терпеть ради мужей. Но ведь она еще не замужем. Когда Сандрин почувствовала, что пальцы Алена коснулись пуговиц на лифе ее платья, она сбросила их.
— Не надо, Ален, — сказала она твердо.
— Но ты ведь хочешь, я знаю. Я не раз ловил на себе твои взгляды и знаю, о чем ты думаешь. Ты ведь хочешь испытать, что значит быть с мужчиной? Разреши мне показать тебе это. — И снова его пальцы коснулись пуговиц.
— Нет! — сердито сказала Сандрин, отталкивая его.
Она перешла на другую сторону прилавка, посмотрела на лиф платья: оно было частично расстегнуто. Она рассердилась. Во всяком случае, никакого удовольствия в этом нет.
— Больше никогда этого не делайте, — сказала она, приводя в порядок платье.
— Ты ведешь себя как ребенок, Сандрин, — сказал Ален усмехаясь. — Женщины во Франции знают об отношениях между мужчиной и женщиной и с малых лет привыкают к этому. Они принимают даже то, что у их мужей есть любовницы.
— Я такого никогда не приму.
— Тебе не придется волноваться, если я буду вполне доволен тобой, — снисходительно сказал Ален.
Выражение лица Сандрин стало вызывающим.
— А если я не буду довольна тобой?
— Что? — смеясь, спросил Ален.
— А если я не буду довольна тобой? Если мне не понравятся твои поцелуи и прикосновения?
— А как ты можешь знать, хорошо ли это, если никогда этого не испытывала? Тебя ведь надо этому учить и делать это должен опытный человек.
— Вроде тебя?
— Да, — серьезно ответил Ален. Сандрин засмеялась.
— Ты так самоуверен, Ален. Как я не замечала этого раньше?
— Это — часть моего обаяния, — с улыбкой ответил Ален. — Многие женщины мне это говорили.
— О! — только и сказала Сандрин, подходя к окошечку в противоположной стене.
Снова повалил снег, и стало еще темнее, Сейчас ей хотелось сидеть в теплом вигваме деда и слушать истории о его молодости. И еще захотелось увидеть Маленького Медведя. Вдруг Сандрин прижала лицо к стеклу, всматриваясь в сумрак. Она узнала лошадь двоюродного брата. Он прискакал еще с тремя Черноногими. Почему они здесь в такую погоду? Не случилось ли чего? Она взяла с прилавка шубу и накинула ее на плечи. Быстро пошла к входной двери.
— Куда ты? — требовательно спросил Ален. Сандрин стрельнула в него взглядом и, не отвечая, вышла. За дверью сразу же столкнулась с Маленьким Медведем.
— Что ты здесь делаешь в такую погоду? — спросила она.
— Пойдем в дом, там расскажу. — Он велел остальным идти на кухню к Джозии, чтобы поесть и попить. Затем прошел за Сандрин в дом.
— Мама, смотри кто пришел! — Сандрин подвела Маленького Медведя к очагу.
— Здравствуй, тетя, — сказал он, улыбаясь. Было видно, что он любит ее.
— Зачем ты приехал в бурю. Маленький Медведь? Ты ведь знаешь, как это опасно, — сказала Проливающая Слезы, снимая шубу с его плеч.
— С тобой ничего не случилось? — спросил Люк.
— Со мной — нет. Нужна твоя помощь, Проливающая Слезы.
— Что-то с моим отцом?
— Нет, с дедушкой все хорошо. Но случилась беда с белыми людьми в фургонах. Там есть ребенок, у которого лихорадка. Я поеду к ним и постараюсь привезти их сюда. Я хотел бы, чтобы ты тоже помогла им.
— Я поеду с тобой, — не колеблясь ответила Проливающая Слезы.
— Нет, — вмешался Люк, — это слишком опасно. Поеду я.
— Со мной отправятся трое наших лучших воинов. Пока я не привезу эту девочку, вы, тетя, ничего не сможете сделать.
— Не надо сюда, — ответила она. — Лучше — в нашу деревню.
— Жена, — мягко сказал Ренар, — я бы не хотел, чтобы ты выходила в такую погоду.
— До деревни недалеко, Люк. Все мои снадобья — там.
— А я? — спросила Сандрин. — Я могу поехать с тобой, Маленький Медведь? Я могла бы вести фургон.
