был намного выше меня, и моя голова доходила ему до плеча.
– Я остаюсь или ухожу? – тихо спросил я, внезапно задрожав.
– У нас ничего не получается, – пробормотал он жалобным голосом.
– Что? Я? – спросил я, глядя ему в глаза. – Ты хочешь, чтобы я ушел?
– Нет, я. Я должен идти.
Это не имело никакого смысла.
– О чем ты говоришь? Ты хоть знаешь?
Его глаза были устремлены на мои.
– Ты живешь здесь, Джи. Тебе комфортно в моей квартире, в твоей коже... Это у меня, черт возьми, психическое расстройство.
Я неожиданно улыбнулся и прильнул к нему, обхватив руками его талию и крепко сжав.
– Хорошо, что ты дома. Я скучал по тебе, – мой голос был хриплым и надтреснутым на последнем слове. – И я так рад, что ты не в постели с какой-то женщиной.
Он погладил меня по волосам, и я услышал глубокий вздох, когда он наклонил мою голову назад, чтобы видеть мои глаза.
– Я не хотел уходить. Я хотел сидеть на диване и смотреть, как ты занимаешься своими делами на компьютере.
– Тогда тебе следовало остаться дома со мной, – ответил я, увлажнив губы, привлекая его внимание. – Потому что я скучал по тебе.
Медленно он наклонился вперед... и мы оба услышали хихиканье с другой стороны двери.
– Какого черта? – сказал он, прежде чем взяться за ручку и распахнуть дверь. Когда он включил свет, из темноты раздался короткий крик. – О, черт меня побери, – громко простонал он.
Я заглянул за угол, и увидел, что мужчина, совсем не похожий на детектива Кейджа, сидит в постели рядом с женщиной, которая вроде как похожа на него. Она прижимала к груди мой плед. Когда она увидела меня, ее глаза стали еще больше.
– Что, блядь, происходит? – зарычал на них Сэм.
– Сэмми, это не то, что ты думаешь, – мягко сказала женщина.
– О нет? Ну, я думаю, что моя замужняя сестра трахается с лучшим другом своего мужа в моей постели. Вот что я, блядь, думаю. Скажи мне, если я что-то упускаю, Джен.
Она прикусила нижнюю губу, и я перешел от любопытства и растерянности к заботе и беспокойству. Она выглядела такой печальной, сидя со слезами на глазах и дрожа, что я проскользнул в комнату, схватил с комода салфетки и пододвинул к ней коробку.
Ее взгляд метнулся к моему.
– Спасибо.
Я мягко улыбнулся, и она сильно вздрогнула.
– Кто ты?
– Я Джори, – сказал я, и когда она потянулась к моей руке, я протянул ее ей, сжав в ответ. – Я сделаю тебе чай.
– Никакого чая! – снова завопил Сэм. – Просто убирайся из моей кровати! Убирайся из моего дома!
Я похлопал ее по руке, когда она попыталась отдернуть ее.
– Все в порядке, – успокаивал я ее. – Он просто громкий. Ты, должно быть, уже знаешь это.
– Я не знаю, что...
– Все в порядке, – сказал я, снова нежно сжимая ее руку.
– Джи, – начал Сэм, и в его голосе прозвучало предупреждение. – Не начинай со мной или...
Я бросил на него взгляд.
– Ты и твой чертов чай! – огрызнулся он. – Ты знаешь, что ты...
– Перестань орать как идиот. Мы все тебя слышим.
– Я хочу, чтобы они...
– Просто прекрати, – тихо сказал я, глядя на него. – Это не то, что нам сейчас нужно.
– Джори, – она выдохнула мое имя.
Я оглянулся на нее и увидел, что ее рот открыт, а глаза огромны, когда она смотрит на меня.
– Чай, хорошо?
Она медленно, неуверенно кивнула.
Я повернулся и вышел из комнаты, хмуро глядя на него, когда проходил мимо.
– Почему ты так смотришь на меня?
Я прошел на кухню, которую реорганизовал накануне, и наполнил чайник бутилированной водой, после чего поставил его на плиту кипятиться.
– Какого черта ты делаешь? – прорычал он, входя в кухню.
– Я завариваю чай.
– Я знаю, что ты завариваешь гребаный чай. Зачем?
– Потому что твоей сестре нужно поговорить, Сэм. Ей очень больно, разве ты не видишь?
– Мне плевать, Джи. Она трахается с лучшим другом своего мужа в моей постели уже черт знает сколько времени. Она чертова шлюха!
– Перестань на меня кричать.
Он посмотрел на меня, и я вернул ему этот взгляд.
– Ты не имеешь права...
– Ты ведешь себя как задница.
– Джори...
– Она твоя сестра, а ты сейчас ведешь себя как настоящий придурок, вместо того чтобы помочь ей.
– Что?
– Тебе нужно проявить немного сострадания.
– Сострадания? – возмутился он.
– Да. Сострадание. Передайте мне жестянку в левом шкафу.
Он двинулся вправо.
– Другой, слева.
Он окинул меня обжигающим взглядом и открыл следующий шкаф.
Передав мне жестянку, он оглядел полки и содержимое.
– Что это за дерьмо?
– Я ходил за продуктами с твоей мамой.
– Когда? – он посмотрел на меня.
– После пекарни. Нам нужно было еще кое-что.
– Ты купил все это?
– Да.
– Как вы можете позволить себе...
– Я не голодающий студент колледжа, детектив. У меня есть приличная работа, знаешь ли.
Он подошел к другому шкафу, а затем к холодильнику.
– Здесь много еды.
– Как будто ты знаешь.
– Что, черт возьми, это значит?
– Ты ешь как парень из студенческого братства. Я меняю твою диету.
– Черта с два.
– Передай мне ванильный крем из холодильника.
Он открыл дверцу, и все стеклянное внутри зазвенело.
– Постарайся ничего не разбить.
– У меня нет... ох, – хмыкнул он и передал мне бутылку.
Я достал из другого ящика ложку и салфетку для посуды, немного корицы и лимон. Я не был уверен, что его сестра и ее любовник добавляют в чай.
– Ты переставил все мое дерьмо.
– То, как ты все устроил, не имеет смысла, – сказал я, доставая маленькую разделочную доску, которую я купил в Crate and Barrel, и нож для разделки.
– Мне все равно, как, по-твоему, я должен...
– Кастрюли и сковородки ставят рядом с плитой, потому что на них готовят, – объяснил я, просвещая его. – Емкости для еды ставят рядом с холодильником, потому что, как только
