Из мастерской мы уехали с Лазаром вместе. Я решила, что, раз завтра такое громадье дел, сегодня вечер нужно обязательно провести дома. Утром я должна обязательно заехать с чертежами и рисунком к Ленисии, думаю, она ждет меня и лелеет мечту о том, что ее цветы будут радовать глаз и зимой.
Дневное солнце не подвело, и весь день можно было назвать теплым, но ближе к вечеру поднялся ветер и, думаю, плохой погоды можно было ждать со дня на день. Я ехала домой и думала о Лазаре. Нужно было что-то придумать, как-то перестраховаться, потому что он явно не видел опасности во всем, что теперь происходит вокруг него. По сути, он собирал под свое крыло лучших мастеров, и занимал всех работой себе в убыток, лишь бы они не уходили. А это означало, что он забирает не только заказы у хищников, но и рабочих, которые, конечно же, не пойдут на разовые халтурки.
Дома меня ждали взвинченные от нетерпения «девушки». Дэйзи, с появлением в ее жизни Мэри, сильно изменилась: она меньше времени уделяла себе и оставила «стиль иголки», где она была как натянутая струна и в одежде, и в поведении. Она стала мягче, теплее, что ли. Она стала бабушкой. Теперь часто ее можно было увидеть без идеальной прически, в более простом и свободном платье, хоть я раньше и не подозревала, что они у нее имеются.
Мэри хотя и не злоупотребляла ее расположенностью, но пользовалась всеми благами, которые позволяло наличие бабушки. Сейчас, когда я осторожно вошла, они громко разговаривали в гостиной. Причем, голосила Мэри, планируя, как за руку, с закрытыми глазами проведет меня в комнату, и я увижу все это великолепие, что они для меня подобрали. Мне пришлось отойти обратно к двери и хлопнуть посильнее, чтобы они услышали, что я вернулась.
– Стой там, не двигайся, не входи в гостиную, - моя дочь, как ураган, пронеслась из гостиной в прихожую, и встала передо мной, раскинув руки.
– А ботинки я могу снять? – улыбнулась я ее прыти и наклонилась.
– Да, только не смей смотреть в сторону гостиной, - ей казалось, чем сильнее она раскинет руки, тем меньше я увижу, а то, что она едва доставала макушкой до моей груди, ее вообще не беспокоило.
– Мэри, дай маме раздеться, - вышла к нам Дэйзи, и теперь за ее спиной я точно ничего бы не увидела. – Этот ураган с именем Мэри сегодня просто не похож на себя. Я считала, что ее эта часть женской натуры вообще не интересует, ан нет, в лавках она ориентируется еще лучше, чем в кухне. Она показала мне несколько моделей, похожих на твои прошлые, и заставила меня купить платье в светлых тонах, хоть я и противилась.
– Ну, ничего, не вечно же мне ходить в черном. Думаю, весной оно мне пригодится, - я, конечно же, не собиралась носить светлое, потому что удобно было быть незаметной для всех, благодаря «нарядам» вдовы.
В гостиной оба дивана и оба кресла были заняты обновками, которые, скорее всего, наиболее презентабельно разложила Мэри, чтобы порадовать меня. Пальто темного кофейного цвета с меховым воротником – шалькой, платье нежного бирюзового цвета, темно-синий костюм, состоящий из юбки и жакета с двубортным воротником, нежно-голубого цвета блузка. Здесь же лежал шерстяной кардиган, который сейчас был как нельзя кстати, и он, думаю, был приложен к покупкам именно Дэйзи, потому что она внимательно наблюдала за мной, когда я накидывала пыльник на платье.
С пальто сейчас рановато, да и мочить под дождем его было жаль. А вот кардиган поверх моего черного шерстяного платья с тем же плащом вполне можно было носить в эту сырость.
Отдельно были разложены вещи для мальчишек, которые больше походили на школьную форму, но, думаю, они будут рады такому подарку, да и ткань – чистая шерсть, а значит, в прохладные дни не замерзнут, и выглядеть будут не как беспризорники. Выйди с ними в люди, все посчитают, что это мои дети. Это хорошо!
– Какие вы молодцы. Я хочу скорее все это примерить, - я собрала платья и пальто на руку и отправилась в сторону лестницы.
– Мы ждем тебя в нарядах, а потом уже я покажу свои, - заявила Мэри и уселась в освободившееся кресло с выжидающим видом, сложив руки на груди.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вечер моды закончился вкусным ужином, потому что сегодня приходила служанка, которую я настояла оставить на пару раз в неделю. Я сама взялась оплачивать ее труд. С моим нынешним образом жизни кто-то должен был помогать, чтобы не запустить дом. Она помыла окна, поменяла шторы, начистила пол и приготовила утку. К ней была печеная картошка, томаты и соус. Руки у женщины явно росли из нужного места.
Перед сном я долго лежала, слушая ровное дыхание Мэри. Я боялась заснуть и увидеть то, чего просто не могла знать. И снова завтра думать о том, что память Полки возвращается в это тело.
Я пыталась рассредоточить свои эмоции и чувства, уверить себя, что это именно я стала теплее относиться к Филиппу, а не та, прежняя Полка, как плющ, окутывает мой мозг, разрастаясь в нем своими прежними чувствами.
Заснула я думая об этом, и во сне увидела себя, вернее, Полианну. Это - как видеть себя в домашнем видео, которое кто-то снимал, и теперь ты смотришь на себя со стороны. Мэри была той, которую я знала сейчас, но она не тянулась к матери, а смотрела на нее исподлобья. Полианна в том самом синем костюме, который я мерила сегодня, что-то разъясняла девочке, возможно, даже ругала ее. Я не слышала голосов, потому что шум ветра и дождя перекрывал голоса.
Проснувшись, я поняла откуда шум. За окном бушевал ураган. Ветер с такой силой врезался в стену, что, казалось, она может рухнуть. Косые струи дождя лупили по стеклу, и на подоконнике уже собрались лужицы. Видимо, рама была негерметична.
Я встала и подошла к окну. Черное небо то и дело прорезали вспышки молний. Гроза осенью? Очень странно. Она больше похожа на майскую, которая начинается быстро и так же быстро заканчивается.
– Мамочка, там ураган? – сонным голосом спросила проснувшаяся Мэри.
– Да, детка, и очень сильный. Еще совсем рано, милая, спи. Я спущусь, чтобы закрыть задвижку на печной трубе, иначе все зальет водой.
Я взяла лампу, подняла стекло и чиркнула спичкой. Холодные мурашки пробежали по всему моему телу. Возле двери стоял Рони. Мальчишка беспризорник. Внутри моей спальни!
– Что-о? Что ты здесь делаешь, - я зажгла лампу, поставила стеклянную колбу на нее и, из последних сил стараясь не закричать, присела на кровать, сгребла в объятья дочку, которая смотрела на него раскрытыми от страха глазами и готова была уже завизжать. – Рони, как ты вошел? – я задавала вопросы, а сама пыталась рассмотреть, что у него в руках, бешено обдумывая, зачем он мог прийти вот так, тайком.
– Мамочка, зачем он здесь? – Мэри дышала часто и прижималась ко мне все теснее и теснее.
– Полка, собирайся, мы должны ехать в мастерскую. Срочно! – он говорил шепотом, но тон его голоса давал мне понять, что случилось что-то очень плохое. Он мало походил на того парнишку, что работал в мастерской. Он был собран, уверен и холоден, как профессионал. Только вот, в чем? В чем? Думать о плохом не хотелось, но и хорошего в голову не приходило.
– Пожар? Явился отец Артура? Что? – я еле сдерживалась, чтобы не закричать на него. Не хватало разбудить Дэйзи, но, возможно, это и нужно было сделать, чтобы его спугнуть. Только вот, если он собрался нам навредить, то и ей тоже придется получить незапланированные проблемы, а иначе, более точно, я это назвать боялась.
– Нет, все в порядке, но вам нужно прямо сейчас ехать со мной, - он говорил, как взрослый, уверенный в себе мужчина.
– В порядке? В порядке люди приходят в гости днем. Стучатся в дверь, снимают обувь, и не пробираются в спальню как воришки, - я раскидывала вещи, выбирая нужные, но не выпускала из поля зрения Мэри ни на минуту. – Ничего, доченька, Рони еще плохо знает этикет, правила приличия, но мы его обязательно этому научим, - я говорила, скорее, сама с собой, пыталась даже улыбаться, ведь улыбка совершенно меняет тон голоса.
Решила не спорить, и принялась натягивать платье прямо поверх ночной рубашки, не смогла найти чулки и бросила это занятие. Накинула новый кардиган и присела к испуганной Мэри. Он назвал меня не «корой», как всегда, он назвал меня «Полкой». Такого они себе не позволяли. Либо он знал Полку, либо же все в этой странной «детской» организации в курсе, кто я. И сейчас какая-то непредвиденная ситуация, где он стал самим собой. Вот и все.
