Дар-Теен обошел изваяние, потрогал пальцем. Не понять, кто это: стихии слишком хорошо потрудились над камнем, стерлись черты лица, да и все тело покрылось оспинами от жалящих песчинок.
Кочевник тем временем возился пред ликом божка; Дар-Теен только удивленно моргнул, когда в смуглых и не очень-то чистых пальцах ийлура оказался тот самый камень, что еще недавно сжимал неведомый небожитель.
– Пойдем, – пробурчал кочевник, – у нас теперь есть ключ.
– Это же просто камень!
Но кочевник не удостоил Дар-Теена даже взглядом – медленно двинулся по нижней террасе, начинающейся у подножия холма. Ийлуру ничего не оставалось, как шагать следом. Так, в полном молчании они добрались до второго божка, в точности повторяющего первого, и, само собой, в его сложенных в пригоршню руках ничего не было.
– Как вы додумались до этого? – только и спросил Дар-Теен.
Сын степей, не знающий письменности, деловито вкручивал добытый ключ в каменные ладони.
– Тебе этого не понять, северянин, – буркнул кочевник, – это всегда было с нами, с начала времен. Быть может, предки наши и построили врата с помощью самого Фэнтара?
«А почему тогда понаставили неведомо каких божков?» – подумал Дар-Теен, но вслух ничего не сказал.
Совершив последний поворот каменного кругляша, сын степей резко нажал на него – внутри божка что-то скрипнуло, стукнуло… Дар-Теен поймал себя на том, что стоит, приоткрыв рот, словно какой-нибудь деревенский дурачок. А все дело было в том, что неведомый бог, увековеченный в тяжеленной глыбе, начал медленно двигаться в сторону – вместе с каменной плитой, на которой просидел боги ведают сколько зим. И так же медленно, неторопливо открывался черный зев хода, и дневной свет выхватил из темноты грубо вырубленные ступени.
Потянуло холодом.
Не бодрящее дыхание обыкновенной зимы, а затхлый выдох древней гробницы.
Дар-Теен невольно поежился, покосился на кочевника. Выходит, вот она – дорога к городу Мертвых? Тот поймал на себе озадаченный взгляд северянина, кивнул с усмешкой.
– Дальше ты пойдешь сам. Солнце четырежды взойдет, и я приду сюда снова. Если не вернешься, наш владыка убьет синха…
– Знаю, знаю. – Дар-Теен вглядывался в кромешный мрак у себя под ногами. – А если я так и не найду те самые врата?
– Их трудно не найти, – кочевник пожал широченными плечами, – ты не успеешь даже проголодаться, как очутишься неподалеку от города Мертвых.
– Хорошо.
Дар-Теен в последний раз взглянул на яркое небо, нащупал мешочек с огнивом на поясе. Эх, сюда бы факел… Но что толку раздумывать о том, чего нет? Да и вообще, чего стоять и думать?
– Тогда я пошел, – он коротко кивнул своему проводнику, – постараюсь вернуться вовремя. Уж не знаю, с мечом ли, без. Но вернусь.
Ийлуру показалось, что море тьмы всколыхнулось у ног, что кто-то тяжело вздохнул в подземелье…
– Погоди, – кочевник вдруг засуетился и, стараясь не смотреть в глаза, запустил руку за пазуху, – вот, возьми. Земля мертвых опасна.
На заскорузлой от грязи ладони Дар-Теен увидел крошечный птичий череп, оплетенный волосяными косичками. Оберег?
– Благодарю.
Он сгреб подарок, приложил его к сердцу, а затем сунул в мешочек с огнивом. Вряд ли от этой вещицы пользы будет больше, чем от простой молитвы Фэнтару, но обижать кочевника отказом уж точно не стоило.
И Дар-Теен решительно шагнул вперед, в промозглый мрак.
…Сперва ничего не происходило. Ступеньки под ногами дружной чередой уходили вниз, над головой светилось голубое пятно зимнего неба. Дар-Теен, продвигаясь на ощупь, обнажил меч, свободной рукой старался придерживаться за шершавую стену. Никто не нападал; да и, похоже, божок-хранитель дороги был вовсе не против того, что чужак проник в его исконные владения. А потом сверху что-то хрустнуло, как ломаемая кость, посыпался песок – и приветливый клочок неба исчез. Дар-Теен очутился в кромешной темноте.
– Вот синхово отродье, закрыл-таки выход!
Ийлур остановился, поморгал. Накатило тошнотворное ощущение собственной беспомощности и слепоты, кровь забухала в висках.
«Ну хоть бы лучик света», – мрачно подумал Дар-Теен.
Он потер глаза, зрячие, но сейчас совершенно бесполезные, вновь нащупал стену и медленно, очень медленно двинулся вперед.
Еще через некоторое время ийлур вновь остановился. Ему казалось, что в этой темноте совсем не осталось воздуха, чтобы дышать; легкие пылали, и горло пересохло. Кольнул под ребра страх, непонятный и необъяснимый, – никто не пытался напасть, но вместе с этим… Дар-Теен вдруг подумал, что именно так и могут ощущать себя погребенные заживо. Однажды, еще совсем юным, он оказался свидетелем странного и страшного события, когда от неизвестной болезни отошла к Фэнтару молодая ийлура и ее погребли со всеми почестями. А через три дня она явилась обратно, в свой дом, в изодранной одежде и с безумными глазами, и долго потом шептались соседи о том, что несчастная пришла в себя, будучи закопанной в землю, и едва выбралась…
– Еще немного, и я сам лишусь рассудка, – пробурчал он, – где эти врата, побери их Шейнира?
Он попытался нащупать следующую ступеньку, но быстро сообразил, что лестница закончилась.
– И куда мне дальше идти-то? – вновь спросил он, обращаясь к темноте.
Естественно, она молчала.
Но тут – Дар-Теен даже затаил дыхание, боясь спугнуть мираж – вдали появилось зеленоватое свечение. И он пошел вперед, держа меч наготове, стараясь ощупывать каменный пол перед собой, прежде чем сделать шаг. Иллюзия не уходила, с каждой минутой становясь все более различимой, и вот уже Дар-Теен смог разглядеть поворот, из-за которого и сочилось это странное мутно-зеленое сияние.
«Что бы это могло быть? – подумалось ему. – И кто все это мог построить? Не иначе сами боги…»
Подозрение, что к созданию дороги в Кар-Холом приложили руку правящие Эртинойса, переросло в уверенность, когда ийлур свернул за угол. Ибо то, что он увидел…
«Может быть, ради этого и стоило убежать из земель Северного Берега? – мелькнула шальная мысль. – И ничего подобного я бы не знал до последнего вздоха».
Это действительно были врата. Огромные, до самого потолка пещеры каменные створки, искрящиеся слюдой. А внизу, в самой середине, камень оплавился на высоту ийлурского роста, и прямо в воздухе, ничем не поддерживаемый и ничем не питаемый, расцветал огненный цветок. Не обычное рыжее пламя, нет – лохматый кокон серебристо-зеленого цвета, искрящийся, играющий светом и словно забывший о том, что огню положено поддерживать свои силы или горючим маслом, или дровами.
Дар-Теен смотрел на это чудо, не смея шевельнуться. Затем, опомнившись, пробормотал благодарность Фэнтару – в основном за то, что позволил добраться живым и невредимым до столь чудесного места. А дальше – ийлур, прищурившись, глянул сквозь танцующее пламя – коридор обрывался монолитной стеной. Дар-Теен с опаской подобрался ближе к сиянию, протянул руку, почти коснулся серебристо-зеленого огненного лепестка. Это творение богов не обжигало.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
