– Надеюсь, ты от всего этого получаешь удовольствие, – съязвила я.
– Ни малейшего. Ты же знаешь, будь моя воля, я бы тебя давно уже пристрелил. Но он об этом даже слышать не желает. За стеной дежурный, если что, кричи громче.
Макс поднялся и ушел, а я уставилась в стену, что была в десяти сантиметрах от моего носа. Через некоторое время холод стал пробирать до костей, я обхватила себя руками за плечи, бестолково переступая с ноги на ногу. Прыгать было затруднительно, присесть невозможно. Каменный мешок навевал мысли об уроках истории: Людовик, не помню под каким номером, доблестный король Франции и парень с чувством юмора, держал своих пленников в маленьких клетках, где они не в состоянии были выпрямиться в полный рост. Вряд ли Ден интересовался историей, выходит, одни и те же светлые мысли приходят в голову разным извращенцам и нет ничего нового под солнцем.
Эти мысли ненадолго отвлекли меня, но через некоторое время прибавилась новая беда, захотелось в туалет. Я терпела, сколько могла, потом стало ясно: надо кричать. Что я и сделала с большой неохотой. На мои вопли явился хмурый молодой человек, наклонился к решетке, не задавая вопросов, а я сказала:
– Мне в туалет надо.
– И что?
– Я должна это сделать прямо здесь?
– Откуда мне знать, что ты должна?
– В туалет меня обязаны выводить? – стараясь быть спокойной, спросила я.
– Мне ни о чем таком не говорили.
– Может, ты проявишь человеколюбие и поинтересуешься этим вопросом?
– А мне это надо? – спросил он и удалился.
Я сцепила зубы, уже решив наплевать на все, но охранник вскоре вернулся, молча поднял решетку, я протянула руки, и он меня вытащил. Туалет оказался за ближайшей дверью, я сидела там до тех пор, пока он не начал стучать. Замок отсутствовал, так что стражу ничего не стоило войти, пришлось выметаться.
– Наверх, – буркнул он, когда я направилась к решетке. И я пошла за ним по лестнице. мысленно желая психам всего мира скоропостижной смерти.
Ден смотрел телевизор, удобно расположившись на диване.
– Какая приятная неожиданность, – приветствовал он меня. – Ты уже скучаешь?
– Нет, я с петицией: прошу регулярно выводить меня в сортир, дабы не загадить твой подвал, подумай об охране, они загнутся от вони.
Ден с улыбкой перевел взгляд на часы:
– Твой результат никуда не годится. Всего-то пять часов двадцать семь минут.
– А твой личный рекорд?
– Шесть месяцев и одиннадцать дней в яме в компании со слабоумным корейцем, который без конца скулил, потом сдох, зараза, и начал разлагаться на жаре. Вот это была вонь.
– Значит, мне еще повезло, – вынуждена была согласиться я.
– Я вообще не понимаю, чего ты там делаешь, – удивился Ден. – Неужто в моем доме нет более подходящего для тебя места?
– Наверное, не нашлось.
– Быть этого не может. Идем. – Он взял меня за руку и потащил за собой, мы прошли через его спальню, он толкнул дверь и спросил: – Как тебе? По-моему, неплохо. Я специально пригласил дизайнера из Германии, толковый парень…
– Ага, и любитель сказок братьев Гримм, – добавила я, оглядывая помещение.
– Просто я сказал, что это для принцессы, – засмеялся Ден. – Тебе правда нравится?
– Более чем.
– Это дверь в мою спальню, как ты могла убедиться. Ну, что?
– Я, пожалуй, вернусь в свою яму. Там нет сумасшедшего корейца, и ты там тоже не поместишься.
– Я и не рассчитывал, что ты согласишься сразу, зная твой характер. Подумай, как было бы здорово принять ванну, согреться, выпить что-нибудь… Мы бы посидели обнявшись и помечтали, как счастливо заживем втроем, когда твой сын будет здесь. Кстати, это я могу у себя делать что угодно, а ты можешь хотеть только то, что хочу я. Привыкай, милая.
– Если ты не против, я все-таки пойду, – сказала я спокойно.
– Нет, я не против, – кривлялся Ден. – Ты же знаешь, как трудно мне тебе отказать. Но сразу уйти не получится. Макс сказал тебе о правилах? Если уж ты меня побеспокоила, то должна сделать мне что-нибудь приятное. На тот случай, если ты собралась возразить, предупреждаю: нарушишь правила, и в следующий раз договориться со мной будет очень трудно. Я бы сказал, невозможно. – Он широко улыбнулся и продолжил: – Ты вся дрожишь, озябла? В подвале очень холодно. Давай-ка в душ, а я пока подумаю, чего бы хотел получить от тебя.
«Хороший способ довести человека до самоубийства, – размышляла я, стоя под горячей водой, опираясь руками в стену и наклонив голову. – Я здесь всего сутки, а уже хочется наложить на себя руки. Может, Ден этого и добивается?»
Я услышала, как скрипнула дверь, он подошел сзади и обнял меня, я сцепила зубы, пытаясь справиться с отвращением. Макс все напутал, яма в подвале – это пряник, а вовсе не кнут. Руки его скользнули по моему телу, я чувствовала его дыхание на своей шее, и мне хотелось выть в голос. Я пыталась избавиться от жалости к себе, но глупо по-бабьи заплакала. Я надеялась, что он не почувствует этого, но рука его вдруг скользнула по моей груди вверх и оказалась на моем лице.
– Ты плачешь, – прошептал он. – Глупенькая, тебе стоит слово сказать, и все будет по-другому. Хочешь, я сам их всех перестреляю? Легче легкого. Хочешь? Тебе бы даже не пришлось просить об этом.
– Пошел ты к черту, Ден, – зажмурившись, ответила я.
Яма встретила меня бодрящим холодком, что сразу освежило мое мировосприятие. На ближайшее время следовало запастись терпением. С надеждой я подумала о том, что, если Дена хорошенько разозлить, он все-таки меня убьет, но при мысли о том, что для этого снова придется его как минимум увидеть, становилось не по себе. Макс прав: он спятил. Он будет играть со мной, как кот с мышью, пока ему это не надоест. Но ведь когда-нибудь надоест.
Я старалась не думать о сыне, очень надеясь, что Рахманов позаботится о его безопасности, я боялась представить, что произойдет, если ребенок, в самом деле окажется здесь. Не спеша взвесила свои шансы на самоубийство. В яме ничего не выйдет. Можно попробовать по дороге, разбежаться и разбить свою глупую голову о стену. Почему я не добила эту сволочь там, в машине, неужто правда пожалела?
Спать стоя я была не приучена, вот и оставалось мне одно: размышлять. Обращаться с просьбами к охране я не намерена, если Ден выдержал долгое сидение в яме рядом с разлагающимся корейцем, придется и мне как-то приспособиться. Унизительно, однако это лучше, чем… подумав о том, что меня ждет наверху, я прогнала эти мысли прочь. Прижавшись щекой к стене напротив, я все-таки задремала, а проснулась как от толчка. Кто-то осторожно ступал над моей головой. Я подняла голову и в тусклом свете лампочки увидела Антона. В первое мгновение я решила, что мне это привиделось, столь невероятным было его появление.
– Я вас сейчас вытащу, – шепнул он, и тут до меня дошло, что это вовсе не глюки, и он в самом деле сидит наверху и возится с замком. Он откинул решетку и протянул мне руки. Ноги мои не слушались, я бестолково ерзала ими по стене, пока Антон тащил меня наверх. – Как вы? – спросил тихо. – Идти сможете?
– Куда идти? – тупо спросила я.
– За мной. Сможете?
Он повел меня в сторону лестницы.
– Собаки, – шепнула я, гак до конца и не осознав, что происходит.
– Они наверху.
Под лестницей была дверь, Антон открыл ее, и мы оказались в длинном коридоре.
– Я, пока вас искал, успел осмотреться, – пояснил он, но от этого я больше понимать не стала. – Вон там дверь, ведет на первый этаж. Если сможем добраться до окна, выходящего на улицу, а не во двор, у нас есть шанс.
Он подошел к двери, и только тут я заметила в его руке пистолет. Он сунул оружие мне и достал связку ключей. Третий или четвертый подошел. Мы очутились в темном помещении, приглядевшись, я поняла, что это офис, который располагался на первом этаже дома.
– Надеюсь, собаки не бегают по улице, – со вздохом заметил Антон и направился к ближайшему окну, приподнял жалюзи, выглянул. – Это не годится, попытаем счастья в кабинете напротив.
Но тут мы услышали шаги, кто-то шел по соседнему коридору, вспыхнул свет, мы бросились к кабинету, а я с ужасом подумала: если дверь заперта, нам конец. От моего толчка она открылась. Я зажмурилась, решив, что скрипнула она слишком громко, Тони быстро прикрыл дверь. Охранник через несколько мгновений не спеша прошел мимо. Мы перевели дыхание и, ступая очень осторожно, подошли к окну. Оно выходило на улицу.
– Сигнализация, – шепнул мне Антон. – У нас не больше двух минут, – и вдруг улыбнулся: – Сможете добежать до китайской границы?
– Еще бы, – ответила я.
Он встал на подоконник, открыл окно и спрыгнул, я прыгнула следом и упала, не удержавшись на ногах, Антон схватил меня за руку, и мы бросились бежать через дорогу, на пустынной ночной улице, освещенной фонарями, являясь отличной мишенью. Я ждала криков, собачьего лая и бог знает чего еще. Но когда мы влетели во двор дома напротив, за спиной было по-прежнему тихо. Я не могла поверить, что крепость Дена оказалась так легко покинуть.
