— Как скажешь, Сэм. Спокойной ночи, — он плотно закрыл за собой дверь.
Оказавшись на улице, Киллиан медленно выдохнул сквозь сжатые губы и залез на водительское сиденье пикапа. Он постарался откинуть все мысли о Сэмми, но ее образ — в кружевных трусиках, с размазанной вокруг глаз тушью и растрепанными волосами — казалось, отпечатался в его мозгу. Да еще и тело не собиралось прощать его за решение покинуть жаждущую секса девушку.
— Похоже, я заслужил медаль за чертову выдержку, — пробурчал он себе под нос.
17. Семья
Когда Саманта проснулась, ее голова буквально раскалывалась от боли. И в течение нескольких благословенных минут она ничего не помнила о предыдущем вечере. Она попыталась сесть, но виски прострелило такой адской болью, что Саманта со стоном откинулась на подушку и, прижав дрожащую ладонь ко лбу, сглотнула подступившую к горлу тошноту.
После нескольких глубоких вдохов дышать стало легче, но она продолжала лежать не двигаясь. Ей пришлось прикрыть глаза рукой, так как пробивавшиеся сквозь жалюзи солнечные лучи усиливали болезненные ощущения.
На прикроватной тумбе Сэмми заметила стакан с водой и две таблетки ибупрофена. Подробности того, как все это здесь оказалось, были нечеткими, но обезболивающее она проглотила не раздумывая. И теперь чашка крепкого черного кофе стала необходимостью.
Саманта снова села. На этот раз очень-очень медленно. Затем так же медленно свесила с кровати ноги и неуверенно встала. Она огляделась, и ее охватило чувство неправильности. Будильник, обычно стоявший на прикроватной тумбе, исчез. А на ней были лишь рабочая футболка и трусики… на этом все.
Джинсы и ботильоны, в которых она вчера работала, валялись на полу у стены.
Ее разум лихорадочно метался в попытке воссоздать события прошлой ночи, казавшиеся сейчас размытым пятном.
«Последняя смена у Клиффа. Много шотов. Много-много выпивки. Танцы до упаду. Затем… Киллиан привез меня домой…»
Туманное марево забвения рассеялось, и она в ужасе зажала рот ладонью, когда вчерашние события хлынули безудержным потоком. Она вспомнила, как несколько раз пыталась поцеловать Киллиана, пока тот практически на руках нес ее в спальню. И как поедала глазами его задницу, пока он убирал с кровати подушки.
А потом…
Она громко застонала, вспомнив, как сняла одежду и пыталась соблазнить его, буквально предлагая себя. Открыв дверь спальни, Саманта заметила валяющийся на полу будильник и, впав в ступор, несколько долгих секунд пялилась на него, тупо моргая.
«Какого черта он здесь делает? — воспоминания о часах, летевших по воздуху в затылок Киллиана, и сопровождавших их полет проклятиях, что она кричала ему вслед, вспыхнули в ее сознании, и она в бессилии опустилась на край кровати. — Ты обругала его и швырнула ему в голову будильник за то, что он отказался от твоей пьяной задницы? Ну ты даешь, Саманта. Тебе крупно повезло, что он настоящий джентльмен».
Невольное восхищение его выдержкой, искренняя признательность и даже легкая привязанность к этому потрясающему мужчине переполнили ее душу, однако в следующее мгновение чувства ничтожности и стыда пронзили сердце. Ей даже показалось, что она сейчас разрыдается или же ее вырвет. Ведь после того, как несколько ночей назад она поведала ему о мучительных событиях своего прошлого, ее вчерашняя сексуальная дерзость наверняка сбила его с толку. И теперь уж он точно сбежит от нее.
«А что я там кричала ему про обед? — лицо Саманты вспыхнуло от злости на себя и отвращения. — Веская причина не пить текилу».
Она никогда не была сторонницей винить во всех бедах алкоголь, но от крепких напитков предпочитала держаться подальше. Особенно от текилы, которая буквально сводила ее с ума, толкая на безрассудные поступки. Как, например, вчера.
Тяжело вздохнув, она наконец-то поднялась и вышла из спальни.
Рокки вертелся у нее под ногами.
Придя на кухню, Саманта включила кофеварку и покормила кота. Как только кофе сварился, налила себе огромную кружку и, щедро сыпанув в нее сахар, пила маленькими глотками, пока не почувствовала себя немного человеком. Взглянув на часы на микроволновке, она отметила, что уже позднее утро. Нужно было торопиться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Она взяла сотовый телефон.
— Доброе утро, дорогая.
— Привет, ма. С Днем Матери.
— Спасибо, детка.
— Во сколько сегодня обед?
— Э-э, думаю, за стол сядем в четыре. А твой друг придет? Ну, тот мальчик? Он что, не будет обедать со своей мамой?
— Киллиан собирался прийти. Сказал, что в их семье принято готовить маме завтрак, — у Сэмми застучало в висках.
— Хорошо. А почему у тебя такой странный голос? Ты только что проснулась? Уже почти полдень, Саманта. Выходит, сегодня утром ты пропустила мессу, я права? Гуляла всю ночь на вечеринке?
— Я работала.
— Ага, понятно, — в голосе Кармелы прозвучала легкая ирония. — Твоя последняя смена в баре. Я знаю, как это обычно происходит. В любом случае, ждем вас к четырем. Ты готовишь салат «Капрезе» и десерт. Мне не терпится познакомиться с ним, Сэмми.
— Скажи папе, чтобы вел себя прилично, ладно? И дяде Джино тоже.
— Твой отец будет вести себя наилучшим образом. Ну, по его меркам, ты знаешь. А вот по поводу дяди Джино… м-м-м… ничего не могу обещать.
— Мне нужно сходить на рынок. Просто позвонила, чтобы уточнить время.
— Не опаздывайте! До скорой встречи.
Залпом выпив остатки кофе, Саманта кинула в рот кусочек тоста.
«Нужно сообщить Киллиану время, — ее желудок болезненно сжался при мысли, что придется связаться с ним так скоро, ведь после позорной, порочащей ее пьяной выходки прошло всего-навсего несколько часов. — Сделаю это чуть позже».
Решив совместить поход на рынок с прогулкой, она надела удобные для этого джинсы и толстовку с капюшоном. На улице было обычное весеннее пасмурное утро… как она любила. Прохладный туман освежил ее пылающие щеки, и боль в голове утихла.
Этот небольшой рынок был ее любимой торговой точкой в городе. Он изобиловал уникальнейшей продукцией, которую невозможно было купить ни в одном крупном супермаркете.
Множество домашней выпечки. Свежеиспеченные итальянские хлеба. Огромный выбор свежей зелени. Отборные куски мяса. Разнообразие рыбы и итальянских колбас. А также большое количество изысканных итальянских домашних вин.
Саманта перебирала в памяти классический рецепт салата со свежей моцареллой, когда у нее в кармане завибрировал сотовый телефон.
Киллиан: «Доброе утро. Не хотел будить тебя, но ты так и не сказала, во сколько сбор».
Сэмми: «Я собиралась написать тебе немного… извини. В четыре, если ты еще не передумал. Можем встретиться у меня дома. Тут недалеко пешком».
Киллиан: «Конечно, я хочу пойти. Увидимся. Мне что-нибудь принести?»
Сэмми: «Лишь самого себя и… большой аппетит».
Киллиан: «Без проблем. До скорого».
Еще одно воспоминание, как она, лежа в кровати, кричала ему в спину ругательства, промелькнуло в ее голове, когда она стояла возле прилавка с сыром. Зябко поежившись, она хлопнула себя ладонью по лбу, чем привлекла внимание стоявшей рядом женщины. Саманта бросила на нее смущенный взгляд из-под прижатой ко лбу ладони и слабо улыбнулась. А затем резко повернулась и ушла.
Докупив все необходимые продукты и огромный букет свежих цветов с открыткой для Кармелы, она поспешила домой.
В дверях ее встретил Рокки с задранным вверх хвостом и загнутым кончиком. Быстренько почесав ему голову, Сэмми отправилась на кухню, чтобы разобрать сумки и заняться приготовлением тирамису (прим. традиционный итальянский десерт со вкусом кофе на основе печенья «Савоярди» и крема, приготовленного из сыра «Маскарпоне»), так как для его охлаждения требовалось время.
