========== Пролог ==========
Все тело продолжала бить дрожь, несмотря на то, что все было позади. Кеннет Макгроу находился в посольстве США в Африке, под защитой своей страны, но до сих пор не мог этого осознать. В голове продолжал слышаться звук стреляющего оружия, крики повстанцев и работников. Он тщетно старался показать себя с выгодной стороны, сделать видимость, что с ним все в порядке, хоть и был в комнате один. Для всего мира он был сыном Уолисса Макгроу — основателя успешной ювелирной компании. Его видели молодым человеком, который должен был вскоре встать у руля компании, войти в совет директоров, а позже и вовсе принять управление. Зачем он старался и сейчас казаться таким, Кеннет не понимал.
Но сидя сейчас в пустом кабинете, он просто радовался, что нигде не было зеркал. Его руки тряслись, глаза были заплаканы, сам весь он был вымазан в крови, грязи, порохе и поту. Никто бы не узнал в нем двадцатипятилетнего парня в дорогом костюме, сшитом на заказ, который смотрел на всех уверенным взглядом и со слегка флиртующей улыбкой. Пресса любила его, показывала именно таким. Людям образ нравился. Он был молод, работал в семейном деле, начиная со средней должности, своими усилиями дошел до нынешнего положения, был обручен с молодой красивой балериной, и будущее виднелось в самом лучшем свете.
Все шло хорошо, пока отец не решил показать ему, как на самом деле строилась империя. Кеннет оказался в Африке, увидел, что большую часть алмазов добывали не на законных основаниях, а под надзором жестоких начальников, которые то ли за гроши, то ли просто за еду заставляли работать жителей малых деревень, начиная от детей и женщин и заканчивая стариками и больными.
И все и должно было закончиться этим, если бы не очередной военный конфликт. Повстанцы просто вторглись в деревню, когда отец показывал Кеннету реальный мир, и начали всех расстреливать.
Охрана сработала хорошо. Кеннет помнил, что его резко наклонили, прикрыли. Кеннет помнил, как оказался в грязи. Кеннет помнил, как прятался в трупах, не стыдясь слез и глотая собственную рвоту, которая подступала. Но Кеннет не помнил, как оказался в посольстве. Словно мозг сам все стирал.
Позже ему объяснили, что это была конфликтная территория. Что бойцы Революционного Объединенного фронта тоже заинтересованы в алмазах. Что деньги с их продажи идут на финансирование их военной экономики. Что это обычный день в этих местах. Что обычная карательная операция, показательная мера. А им теперь просто надо найти новую деревню.
Кеннет с трудом понимал, где он, когда вернется в Лос-Анджелес. О военной экономике Африки ему хотелось думать в последнюю очередь.
Он не обратил внимания, что в кабинет кто-то вошел. Только когда уже перед его лицом появилось чье-то тело в костюме, Кеннет поднял лицо.
— Меня зовут Виктор Бернард. Я помощник дипломата, который занимается ситуацией с вами и следит, чтобы никто не узнал о настоящей причине вашего приезда, — представился он. Кеннет понял, что они примерно одного возраста, социального положения и даже, кажется, играют в одни и те же игры. — А еще здесь можно принять душ, — с улыбкой добавил Виктор.
Кеннет молчал. Тратить силы на разговоры он не хотел, но кивнул, давая понять, что принял информацию.
— Ты не волнуйся. Твой отец и мой босс давно занимаются этим. Все будет хорошо, — заверил Виктор.
Кеннет внимательнее его рассмотрел. Черные волосы, уложенные с помощью геля, худощавая, но подтянутая спортивная фигура, красивые черты лица. Человек перед ним был похож на произведение искусства, созданное итальянским художником, а не на будущего дипломата, ведущего темные дела с кровавыми алмазами.
— Я тоже этим займусь? — спросил Кеннет. Он вспомнил слова отца о том, что тот увидит настоящий бизнес, что познакомится с очень важными людьми. Что-то ему подсказывало, что этот Виктор один из них.
— А ты планируешь возглавить компанию?
Кеннет даже нервно взглотнул от вопроса. Он никогда не питал наивных надежд касательно дел отца. Уолисс построил все с нуля. Огромную ювелирную империю, магазинчики с продукцией которой были во всех крупных городах. Компанию, украшения которой были на телах моделей, актрис, супруг богатейших людей, а также их любовниц. Кеннет понимал, что не все было легально. Он предполагал махинации с налогами, страховками, использование дешевой рабочей силы эмигрантов, если это могло получиться, но увиденное сегодня было новым уровнем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Все это не очень хорошо, я понимаю, — заговорил Виктор, не дождавшись ответа на свой вопрос. — Но в этих бедных странах убивают за все. За корку хлеба. Мы делаем им одолжение. Алмазы идут не на оплату очередной партии оружия или дури для детей, а на украшения. Ничего плохого или страшного. А люди в этих деревнях все равно бы на кого-то горбатились, — спокойно объяснил Виктор. Кеннет продолжал молчать. — Ты в шоке. Понимаю. Дружеский совет. Сходи в душ, поужинай, а позже мы поговорим, друг, — помогая Кеннету подняться, говорил Виктор.
Кеннет послушно встал, вышел из кабинета и поблагодарил Виктора, когда тот дал распоряжение отвести его к душу и позаботиться о еде. Виктор произвел на него довольно приятное впечатление, хоть и показался слегка циничным.
Стоя под водой в душе, Кеннет старательно смывал все со своего тела. После чего просто стоял. Вопрос Виктора вдруг произнесся в его голове голосом отца. Кеннет понял, что чуть позже это произойдет.
Но дать на него сейчас ответ он был не в состоянии.
========== I. ==========
Комментарий к I.
Визуалы: https://vk.com/album-98100570_272575643
30 лет спустя
— …успехом. Модные критики оценили наряд и не забыли выделить украшения. Выход на ковровой дорожке был успешен. Как раз то, что нам и нужно перед юбилеем.
Амелия Макгроу сидела за столом в своем кабинете, слушала помощницу и улыбалась. За пять лет работы в PR-отделе семейной компании она уже осознала, что справлялась со своей работой хорошо. Она знала все лучшие вечеринки в Лос-Анджелесе, их списки гостей, знаменитостей, которым стоило предложить их продукцию на демонстрацию на дорожке и просто как выгодно показывать компанию в СМИ.
Не зря после колледжа она сама дошла от помощницы до главного менеджера отдела, изучая все платформы, всех знаменитостей, все тренды, которые менялись слишком быстро. Сейчас, в преддверии юбилея компании, когда она организовывала и пиарила самую громкую вечеринку в ее истории, она уже чувствовала отклик публики, признание отца и свое место за большим столом в совете директоров в свои двадцать шесть.
— Какие у меня сегодня встречи? — спросила Амелия, напомнив себе, что еще рано наслаждаться успехом. Сначала надо поработать. Она поднялась с места, сняла со стула светло-розовый пиджак и накинула поверх серого шифонового топа. Ответа от Лидии она так и не дождалась. — Лидия?
— Извините, — поспешно заговорила Лидия, быстро начала стучать по планшету. — Встречи? Сейчас.
Амелия внимательно осмотрела Лидию. Она работала в компании около года. Это была ее первая серьезная работа после колледжа, и к ней Лидия подходила очень ответственно. Она все сдавала вовремя, знала, какие напитки следовало покупать, когда о каких встречах говорить, а какие просто отменять, и выглядела всегда соответственно, аккуратно и со вкусом.
Сегодня волосы были в простом хвосте без какой-либо укладки, рукава рубашки были слегка мятые, но яркая юбка с запахом отвлекала от всего этого внимание. Амелия бы спросила, в чем дело, но блеск в глазах девушки выдавал ее с потрохами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Отношения с твоим парнем двигаются хорошо, я так понимаю, — с улыбкой спросила Амелия, взяла сумку, достала из нее пудру и помаду.
— Он не мой парень. Это просто роман. Энди намного старше меня, — ответила Лидия, не сумев сдержать улыбку от своих воспоминаний.
Амелия поправляла макияж, но понимающе кивнула. В мужчинах старше, особенно в ее окружении, и для нее было что-то притягательное: часто они уже нашли свое место в жизни, знали, чего от жизни хотели, как это получить, да и имели больше опыта во всех вопросах с женщинами. Тем не менее, обручена она была с парнем старше ее на пару лет.
