Он подошел к шкафу дочери, открыл его и отчаянно вскрикнул: он прямо наткнулся на шелковую лестницу, по которой Ноэ забирался в комнату Паолы!
В этот момент в дверь лавочки тихо постучали. Рене после шил к двери, питая слабую надежду, что это вернулась Паола. Но на пороге показалась та самая хорошенькая лавочница, которая два дня тому назад отвечала королеве Екатерине на расспросы об исчезновении Паолы.
– Что вам нужно? – грубо спросил парфюмер.
– Я хотела рассказать вам о вашей дочери, господин Рене! – ответила кумушка.
– О моей дочери? – крикнул парфюмер.- Так вы знаете, где она?
– Этого я как раз не знаю, но зато видела, как дня два тому назад она уезжала.
– В носилках? За ней приезжала дама?
– В носилках-то в носилках, да дама, которая приезжала, опоздала: ваша дочка за четверть часа до этого уехала с двумя замаскированными кавалерами.
Рене в полубесчувственном состоянии упал на скамейку. У него был такой ужасный, подавленный, несчастный вид, что злейший враг мог бы сжалиться над ним в эту минуту. Сжалилась и соседка (поспешно разыскала и подала ему стакан воды.
Когда Рене несколько пришел в себя, кумушка продолжала:
– Да ведь этого надо было ждать, господин Рене! Ведь ваша дочка-то уже давно…
– Как? Давно? Да что вы можете знать об этом?
– Как же не знать, когда по вечерам к ней приходил красивый дворянчик?..- И лавочница рассказала, как однажды вечером этот кавалер постучался в лавочку и был впущен Паолой.
– Когда это было? – спросил Рене.
– Да в четверг.
Рене вспомнил, что как раз в четверг Крильон арестовал его и отправил в Шатле, и, закрыв лицо руками, заплакал, словно обиженный ребенок. Теперь все кончено для него! Этот проклятый колдун, сир де Коарасс, напророчил ему сущую правду…
А тем временем соперник Рене в отгадывании тайн прошлого и будущего сидел у королевы-матери в кабинете.
– Господин де Коарасс,- сказала королева,- я так твердо уверилась в ваших знаниях, что вам придется частенько захаживать ко мне!
– Я весь к услугам вашего величества,- ответил Генрих.
– В данный момент вы мне очень нужны,- продолжала Екатерина.- Мой сын, герцог Франсуа, открыл опасный заговор на целость монархии среди гугенотов Анжера и Нанта, но не сообщает мне ровно никаких деталей. Вот я и подумала, что вы сможете открыть мне кое-какие подробности этого заговора.
Наш герой почувствовал себя в затруднительном положении.
– Ваше величество,- сказал он,- я никогда не занимался политикой, а потому мне придется попросить ваше величество дать мне для ответа несколько часов.
– Но почему несколько часов?
– Потому что я должен посоветоваться с более серьезным оракулом, чем обыкновенно! Теперь два часа пополудни; в восемь часов я вернусь и сообщу вашему величеству все подробности!
Выражение лица принца было настолько серьезным, что Екатерина ни на минуту не могла допустить мысль, что над ней просто смеются.
– Ступайте,- сказала она ему,- я буду ждать вас. Генрих поцеловал ей руку и ушел, но, вместо того чтобы выйти из Лувра, отправился в комнату Нанси.
Девушка, спокойнейшим образом подслушивавшая через потайное отверстие, встретила его с насмешливой улыбкой.
– Бедный друг мой,- сказала она,- боюсь, что теперь вы в большом затруднении!
– Так себе! – ответил Генрих.
– Ведь не можете же вы, в самом деле, в течение шести часов побывать в Анжере и вернуться обратно!
– Это было бы трудновато!
– Так что я совершенно не знаю, мой бедный друг, как вы устроитесь, чтобы поддержать свою славу ловкого колдуна!
– Я тоже не знаю этого!
– Но почему вы не поступаете подобно Рене?
– То есть почему я не пущу в ход сомнамбулические способности Годольфина? А знаете ли что? Это отличная идея!
– Ну, так ступайте, а тем временем я послушаю да посмотрю – может быть, что-нибудь и пригодится!
Из Лувра Генрих отправился в гостиницу в надежде найти там Ноэ, но того там не было; зато во дворе гостиницы стояли две взмыленные лошади, которые своим измученным видом обратили на себя внимание принца.
– Чьи это лошади? – спросил он Лестокада, хозяина гостиницы.
– А это лошади каких-то господ из Анжера; они остановились в тринадцатом номере,- ответил трактирщик.
– Куда они едут?
– В Нанси.
Генрих вздрогнул и подумал:
"Гм! Господа, приезжающие из Анжера на взмыленных лошадях и отправляющиеся в Нанси… От этого пахнет заговором!" Генрих поспешил в свою комнату, которая была как раз по соседству с номером тринадцатым и отделялась от него лишь очень тоненькой перегородкой. К этой-то перегородке принц и приник ухом.
Должно быть, он услыхал что-нибудь очень важное, так как через несколько минут он встал и постучался к соседям.
XX
В ответ на стук принца Наваррского из комнаты крикнули:
– Войдите!
Генрих вошел и увидал двух мужчин, из которых один был очень стар, а другой совсем молод. Костюм обоих сразу выдавал в них провинциальных дворян. Они с удивлением посмотрели на принца, не понимая, что могло понадобиться от них этому изящному придворному кавалеру.
– Сударь,- обратился к Генриху старик,- не соблаговолите ли вы сказать нам…
– Мое имя? Меня зовут Генрих де Коарасс. Я беарнский дворянин и кузен господина Пибрака, капитана гвардии короля Карла IX. Что касается вас, то вам нет надобности называть себя. Вы, сударь,- обратился он к старику,- менский дворянин сир де Барбедьен…
– Вы знаете мое имя? – с удивлением воскликнул тот.
– А вы,- продолжал Генрих,- племянник господина де Барбедьена, и зовут вас Гектор де Бошам.
– Но позвольте, сударь…
– Вы стояли во главе заговора гугенотов вместе с маркизом де Беллефоном…
– Позвольте, сударь,- перебил его сир де Барбедьен,- ввиду того, что я имею честь впервые видеть вас, позвольте мне выразить свое крайнее удивление тем, что вы знаете такие подробности!
– Видите ли, я немножко колдун! – ответил Генрих.
– Какие пустяки!
– А вот я вам докажу сейчас, что это не пустяки! Вы вместе с маркизом де Беллефоном были арестованы и препровождены в Анжерский замок. Вам удалось бежать оттуда, и если вы попадетесь в руки властей, то парламент присудит вас к колесованию!
Старик побледнел и уставился подозрительным взглядом на Генриха. Молодой положил руку на эфес шпаги.
Генрих, от которого не ускользнуло враждебное движение обоих заговорщиков, с улыбкой продолжал:
– Позвольте мне обратить ваше внимание на то, что, если бы я хотел предать вас, я не пришел бы к вам с одной лишь шпагой, а взял бы у кузена Пибрака полдюжины швейцарцев да и арестовал бы вас без дальних слов. Но я пришел лишь затем, чтобы дать вам добрый совет: прикажите поскорее накормить своих лошадей и отправляйтесь сейчас же в путь. Ведь вы едете в Лотарингию, не так ли?
– Как? Вы и это знаете? – вскрикнул пораженный Барбедьен.
– Но ведь я уже сказал вам, что я немножко колдун! – ответил принц.
– Однако, сударь,- нахмурившись, сказал молодой Бошам,- мы все-таки хотели бы…
– Сейчас я все объясню вам, господа,- перебил его Генрих Наваррский,- только позвольте мне сначала затворить дверь! Старик встал, запер дверь и подвинул принцу стул.
– Господа,- начал Генрих, усевшись,- не смущайтесь моим родством с капитаном королевской гвардии. Я не состою на службе у короля Карла IX, а еще менее – у королевы Екатерины или герцога Франсуа, которого я от души ненавижу. Раз уж мне приходится открыться вам, то смотрите…
Генрих сделал рукой знак, посредством которого гугеноты узнавали друг друга. Увидав этот знак, сир де Барбедьен и юный Бошам просветлели и сейчас же протянули руки юному принцу.
Генрих пожал протянутые ему руки и сказал:
– А теперь вы можете выручить меня из очень неприятного положения, рассказав мне детали своего бегства! Лица анжерских дворян снова вытянулись.
– Ей-богу! – сказал Генрих.- Видно, мне придется открыть вам свое настоящее имя!
– Ваше… настоящее имя? – воскликнули те.
– Ну да, тогда, по крайней мере, вы не будете сомневаться во мне! Знакомо ли вам это кольцо? – спросил принц, доставая из кармана отцовский перстень.
Сир де Барбедьен вздрогнул.
– Меня зовут Генрих Бурбонский, принц Наваррский! – произнес принц.
Барбедьен и Бошам вскочили и хотели броситься на колени.
– Тише, господа,- остановил их Генрих,- не забывайте, что в Париже меня зовут просто сир де Коарасс и что я кузен Пибрака, капитана королевской гвардии. Садитесь и поговорим, господа!
Они проговорили целый час, после чего беглецы велели по дать себе лошадей.
На прощанье принц пожал им руки и дал нижеследующую странную инструкцию:
– Вы отправитесь прямо в Шарантон и остановитесь у дверей гостиницы с вывеской: "Гостиница короля Франциска Первого".
– Хорошо,- сказал сир де Барбедьен.
